Страница 13 из 14
– Почему меня надо списывать? – все-таки возмутился я. – Я справляюсь со своими обязанностями не хуже других.
– Не хуже? Я бы не сказал… Вы справляетесь лучше… Слишком хорошо, лейтенант… Ваш ведущий в восторге…
Все вокруг как закачалось. Ведущий в восторге… Талана в восторге от меня! Это, оказывается, ее восторг выражается таким образом – в виде вялотекущих пыток. Интересно, если вдруг она решит в меня влюбиться, то продемонстрирует свои чувства пузырьком яда в чай?
– Вы – фактор неопределенности, – задумчиво произнес Торрел, будто пытаясь прижать меня взглядом. – Я с вами откровенен. Я не выношу неопределенность… И еще, – он криво улыбнулся, – я не выношу людей, которые создают проблемы…
Он махнул рукой.
Я встал, щелкнул каблуками
– Разрешите идти?
– Ступай, сынок. Ступай, – барственно махнул он рукой, спроваживая меня.
Я человек не злой Но я аж прижмурился от удовольствия, представив, как мой кулак впечатается ему в челюсть. И как этого коротышку, возомнившего себя властителем человеческих судеб, сносит с кресла.
Я обернулся и четким шагом вышел из комнаты.
По-моему, у меня появился на корабле враг. Первый враг… Как вскоре выяснится – далеко не последний…
Глава шестая
ГОЛОВОРЕЗЫ
Длинный коридор. Темный коридор. Хорошо знакомый мне коридор.
Я бегу по этом коридору, ощущая сзади тяжелый недобрый взор. Я должен бежать быстрее. Впереди все та же дверь. Я должен ухватиться за скользкую ручку, должен открыть ее.
Тревога перерастает в страх. А сзади гремит голос, который кажется мне знакомым. Но кому он принадлежит?
– Стоять!
Я бегу еще быстрее. Пол уходит из-под ног, превращается в склизскую шкуру ящера. Я едва не падаю, но опять бегу.
– Кто ты? – гремит голос. И я понимаю, что он принадлежит начальнику контрразведки. – Откуда ты?!
Кто? Откуда?.. Я просыпаюсь в ознобе и пытаюсь разлепить глаза.
Я – лейтенант Серг Кронбергшен. Пилот-стажер. Машина «Альбатрос», бортовой номер С-38. Я крепко связан с действительностью. И действительность, грубая на ощупь, тяжелая, безжалостная, окружает меня.
Я приподнимаюсь на локте и вдруг понимаю, что не верю себе. Вокруг все не так просто. И не так ясно…
Вскакиваю. Бегу в душ. Кидаю взор на мерцающие в воздухе часы Проснулся на пятнадцать минут раньше. Ничего. Будет время прийти в себя после ночного кошмара. Постою подольше в ионизирующем душе. Подставлюсь под медицинский активизатор. Говорят, большинство дурных мыслей от дурного самочувствия. А я обязан чувствовать себя хорошо. Обязан чувствовать себя отлично.
Душ и активатор действительно привели меня в чувство. После системы Фаланги наша эскадра вернулась в порт приписки. Наш доблестный флагманский линкор «Бриз» завис в пространстве. Три эсминца отправились в ремонтные доки. А для личного состава потянулись нудные будни, составляющие рутинную прозу военной службы. Обучение. Патрулирование околопланетного пространства. И, конечно, учеба. Ненавистные «картонные коробки». По-моему, СС они нравились больше, чем ее каюта, и, будь ее воля, она бы проводила со мной там сутки напролет. Однажды я не выдержал и заскулил:
– Мы в два раза перебрали отведенный лимит. Она с недоумением посмотрела на меня и спросила:
– Вы кто?
– Пилот-стажер лейтенант третьего класса Серг Кронбергшен.
– Вы пилот? Вы пока стрелок по уткам, да и то неважнецкий. Ха, пилот… Но если следующие несколько месяцев проведете в тренажере, то сможете претендовать на что-то.
Вот такое стервозное отношение. И ничем ее не перешибешь. Хоть она, как говорят, высокого мнения обо мне.
Талана уже ждала в тренинговом комплексе. Она присела на «картонную коробку» и задумчиво жевала пластинку семилистника – травы, обладающей тонизирующим и легким наркотическим эффектом. СС была явно не в духе, и в связи с этим я, как обычно, ждал нагоняя – неважно за что, был бы ведомый, а повод найдется. Но нагоняя я не получил.
Вместо приветствия она озабоченно спросила:
– Зачем вас вызывал Торрел?
– Его интересуют дорогие мне воспоминания, – усмехнулся я и тут же напрягся в ожидании нагоняя.
Но она не обратила никакого внимания на мой тон. И спросила: – Ему не дает спокойно спать Галахвар?
– Да-
– Им неймется… Шакалья свора, – произнесла она глухо, со сдерживаемой злобой.
Ну и ну. Всегда сдержанная СС дала волю чувствам и упустила возможность взгреть меня…
– Осторожнее с Торрелом, лейтенант. Я кивнул.
– В тренажер…
На этот раз в тренажере мне была отведена роль пилота. Я знал, что в пилотском кресле в боевой обстановке буду себя ощущать не хуже, чем в кресле стрелка. Обучали в Галахварской летной школе хорошо, стресс первого боя и сработку с напарником я прошел. И еще я знал, что в следующий бой поменяюсь с Таланой местами – я буду вести «Альбатрос», а она управляться с оружием. Это элемент становления стажера.
А потом – одноместный истребитель «Морской ястреб» – знак того, что пилот наконец стал пилотом… Когда это будет? Через полгода? Год?
И сколько нам торчать здесь, в порту приписки без дела? История войны показывала, что в таком режиме активного безделия можно проторчать и год, и два, и пять лет. Если бы все кампании шли так, как в системе Фаланги, от нашего флота давно бы осталось только воспоминание, и промышленность просто не успевала бы клепать новые корабли. Война идет большей частью позиционная, вялая, однако время от времени, по не вполне понятным законам, она вспыхивает с новой силой, будто бог войны подливает в огонь горючее. В последние два года количество боестолкновений росло лавинообразно, и я со смешанным чувством страха и надежды ждал, что прозвучит сигнал «сбор» и на построении поставят новую боевую задачу – это будет означать, что враг опять делает попытку нащупать слабину в нашем «объеме».
– Стопроцентная чувствительность, – сказала Талана, когда мы вошли в контакт с компом «картонной коробки».
Отлично! Я сегодня пилот. И не собираюсь жалеть ни себя. Ни Талану. Пришла твоя пора, СС, взвыть.
Ну, Талана, как тебе понравятся такие перегрузочки? Ты железная, ты слишком хорошо их переносишь. Но, как показала практика, я тоже состою не из желе. И перегрузки переношу не хуже тебя, а то и лучше.
Мелькание кораблей. Зеленая планета, вокруг которой разворачиваются боевые действия. Линкор противника перед нами. И небо, усеянное точками мерканских машин, – кажется, их столько же, сколько звезд. Я едва успеваю уворачиваться, и мы вдавливаемся все дальше, идя во втором эшелоне штурмовой группы.
В глазах меркнет. Сознание готово отключиться Но я не жалею себя. Я не жалею ее… Впрочем, Талану жалеть смешно. Она работает красиво – снимает цель за целью.
Когда я сбрасывал с хвоста три мерканских истребителя, перегрузки достигли запредельных величин. Громадным усилием воли я остался на поверхности и хоть смутно, но воспринимал окружающее, управлял машиной и даже вывел ее из «объема боя». А Талана выключилась! Выключилась надолго…
Впервые из «картонной коробки» я вылез раньше нее. Я сам еле дышал, и медактиватор комбинезона накачивал меня медикаментозными стабилизаторами состояния. На лбу СС светились бусинки пота. Да, отмордоваля ее по полной программе. Единственное, что было непонятно, как я сумел сам вынести этот цирк. Но вынес.
– Ну что, лейтенант. Не так плохо, – помолчав немного, ровным голосом, который давался ей нелегко, произнесла она. – Возможно, из вас выйдет толк.
Я расширил удивленно глаза. Похвала от СС! Нет, это слишком. И, самое интересное, я вовсе не радовался переменам в ней. В моем командире будто что-то надламывалось
– И нечего глаза пучить, как рак! – воскликнула она. – Сутки отдыха. И за вами еще наряды! Послезавтра поупражняетесь с тестером. Ясно?!
– Так точно…
Меня этот всплеск даже порадовал.