Страница 40 из 79
— О нас, — произносит он без тени улыбки.
– “Нас” не существует, лорд Гиерно.
– “Мы” и всё, что между нами, существует уже очень давно, Скарлетт, как бы ты это не отрицала, — качает он головой и дёргает уголком рта в грустной улыбке.
Севастьен откидывается на спинку стула, поджимает губы, вздыхает и начинает говорить, круша мои барьеры.
— Ты сводишь меня с ума, и это началось ещё тогда, девять лет назад. Я смотрел на юную девочку, которая доверилась мне, выбрав своим опекуном, и не мог не замечать, как ты красива, не мог не чувствовать, что волнуешь ты меня так, как не должна волновать взрослого мужчину его юная подопечная. И, когда ты мне призналась в своих чувствах, я самым позорным образом испугался. Не тебя. Себя. Того, что сам почувствовал в ответ на твои слова. Мне показалось, я искренне поверил, что сам виноват, что как-то себя выдал, как-то спровоцировал тебя, подтолкнул к этой влюблённости…
Спровоцировал? Подтолкнул? Отрицательно качаю головой, хочу сказать, что это не так, но он останавливает меня, подаваясь ко мне и прижимая палец к губам.
— Пожалуйста, выслушай. А потом принимай решение, как нам быть. Прости, что я повёл себя тогда, как бесчувственный чурбан, что не подумал, как раню тебя. Прости, что бросился, как в омут с головой в помолвку с Эминой, пытаясь заглушить свою болезненную тягу к своей несовершеннолетней подопечной, к тебе, Скар. У неё я попросить прощения уже не смогу. И прости, что так долго не решался признаться тебе и рассказать правду. Скарлетт, я люблю тебя очень давно и очень сильно, независимо от того, веришь ты мне, или нет. И хочу, чтобы ты была со мной, моей. Только ты. Мне не нужна никакая другая. И я прошу тебя, дай мне шанс. Просто шанс вернуть твоё доверие.
Я тону в синеве его глаз, не в состоянии вымолвить ни слова.
Отказать снова? Сердце рвётся на части от одной только мысли об этом. Столько лет быть рядом с ним, под его незримой защитой и опекой, постоянно видеть, сравнивать с ним других, желать его одного, вопреки голосу разума, запрещать себе эти чувства, эту любовь, всё равно неудержимо тянуться к этому человеку и внезапно получить надежду на то, о чём подсознательно полжизни мечтала. Где взять силы отказаться? И нужно ли?
Согласиться? Не могу я просто так забыть эти проклятые девять лет, просто открыть душу тому, кто когда-то её ранил, даже понимая его мотивы, даже простив.
— Севастьен… — это ли мой голос, такой сиплый и дрожащий? — Я не могу… — вижу, как поджимаются его губы и играют желваки на мужественном лице, но, зажмурившись, продолжаю говорить. В конце концов, сколько можно прятаться от собственных чувств? Сколько ещё попыток вытеснить его из сердца и помыслов другими мужчинами предпринимать? Если он единственный, кого мне хочется, может стоит рискнуть? — Я просто не в силах одним махом перешагнуть через себя, но, думаю, шанс у вас есть.
Чувствую, как мою ладонь накрывает его рука, чтобы поднести её к губам.
— Спасибо, Скарлетт.
— Не за что. Я ничего вам не обещала, — освобождаю кисть из его захвата, чувствуя, как горит кожа там, где касались его губы.
— Пока я согласен и на это.
От бархатных интонаций в этом голосе чувствую, как сладкой патокой разливается внутри предательское тепло. И это “пока” должно меня злить, а на самом деле вызывает дрожь предвкушения. Но ему-то ведь об этом знать не обязательно.
— Могу я узнать, почему вы решили лично ехать в эту командировку? — меняю я тему, чтобы избежать дальнейших откровений, хотя получается не очень удачно.
— Первая и самая важная причина — это твоя безопасность, — как ни в чём не бывало, сообщает лорд Гиерно, неспешно принимаясь за обед. — Вторая… у меня есть вполне выполнимый план и я могу воплотить его в жизнь. С твоей помощью, конечно. Кстати, предлагаю перейти на “ты”, начиная с этой минуты. Всё-таки нам предстоит быть мужем и женой… в этой командировке.
Несколько секунд буравлю его взглядом, пытаясь прочесть скрытые подтексты, а потом сдаюсь под действием встречного взгляда, весьма ироничного, надо признать.
— Хорошо. Думаю… ты прав. Мне действительно нужно время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
— Привыкай, Скарлетт. А сейчас советую отдать должное обеду. Тут замечательно готовят, — улыбается мне мой начальник, а теперь ещё и напарник. Мой мир однозначно сошёл с ума.
Два дня пролетели стремительно, словно их и не было. За это время мне пришлось изучить и перелопатить гору информации, порой работая в тесной связке с Севастьеном, прорабатывая детали плана и нашей общей легенды, чтобы нигде не проколоться и не выдать себя. И хоть уготованная для меня роль не предвидит много общения, всё равно в этом деле значение имеет каждая деталь. Помимо теории, также пришлось озаботиться столь немаловажными моментами, как гардероб, достойный уважаемой хоаль. Тут на выручку, как ни странно, пришла её величество, прислав своего секретаря с поручением помочь мне в подготовке к поездке, за что я была ей безгранично благодарна, ибо сама в деле покупки нарядов никогда не была сильна, да и времени катастрофически не хватало. А провалить задание, надев неправильную карилью было бы предельно глупо.
Ну и напоследок, я зашла проведать Тоду.
— О, какие люди. Я думал, ты уже и вовсе про меня забыла, — корчит обиженную моську Рыжик, как только я показываюсь в его палате.
— Извини, совсем не было времени. Я сегодня ведь отправляюсь, ты знаешь?
Друг моментально прекращает паясничать.
— Нет. Ребята забегали, конечно, но задание-то у тебя секретное, так что… никто ничего не знает. Все уверены, что Змей тебя в отпуск спровадил, пока я в госпитале валяюсь, чтобы не рисковать своим самым драгоценным сотрудником.
— Перестань, — поджимаю я губы. — Меня действительно такой считают? Протеже герцога, ни на что не способной без напарника?
— Скар, наши тебя уважают, как колегу и ищейку, если ты об этом. Ты это по праву заслужила, и даже те, кто всерьёз тебя не воспринимал поначалу, сейчас мнение поменяли. Но ни для кого не секрет, что у Гиерно к тебе особое отношение. Ты мне вот что лучше скажи. Он едет с тобой? — прищуривается Тода.
— Едет. Но откуда ты знаешь? — недоумённо вскидываю брови, смотря на напарника.
— Догадаться было несложно. Никому другому твою безопасность он бы не поручил. Возможно, даже мне, — усмехается мой друг. — Когда нас поставили напарниками, он очень доходчиво объяснил, что будет, если с тобой что-нибудь случится, а в прошлом году я и вовсе думал, что меня уволят к бесам, так он был зол, когда тебя ранили.
Об этом разговоре я знала, но не в подробностях. И сейчас меня неприятно царапает мысль, что меня навязали Рыжику, как напарницу. Если мнение других меня не особо волнует, ибо я сама сознательно зачастую играю роль безобидной блондинистой куколки, которой нечего опасаться, то от друга услышать такое не хочется.
— А ты? Ты тоже меня всерьёз не воспринимал? — спрашиваю, всматриваясь в такое уже родное лицо близкого мне человека.
— Глупости не говори, — ворчит он и подмигивает мне. — Мои сомнения в твоей полезности отпали на первом же совместном задании. И что это ты раскисла, вот не пойму? Представь только, ты сможешь поймать за причиндалы самого разыскиваемого преступника, по крайней мере, в трёх королевствах. Да за такое задание все наши бы удавились.
Киваю, иронично хмыкая. Он, конечно, прав. Я бы и сама прыгала от счастья, если бы не сопутствующие моменты. Хотя, чего это я действительно кисну? Впереди интереснейшая, хоть и опасная, работа в стране, побывать в которой иначе мне бы точно не довелось. Со мной отправляется действительно надёжный напарник, на которого в любой опасности можно полностью положиться. С герцогом у нас перемирие. За эти два дня он никак не напоминал мне наш разговор да и вовсе никаких намёков на сближение не делал, полностью сосредоточившись на работе. У него, должно быть дел перед отъездом побольше моего. Может после нашего разговора он хоть перестанет напирать?