Я выбираю быть твоей

… Маринку уводит её Вадик. А я, хоть убейте, не пойму, почему не ушла с ними. Ну не из-за сока же, честное слово. С раздражением пялюсь в свой стакан. Голова какая-то мутная. Мне домой хочется. Вот только что-то не пускает.– Привет, красавица, – раздаётся над головой низкий приятный голос. – Потанцуешь со мной?Даже не поднимая головы, я знаю, что это он. Тот самый. Жуткий. Что смотрел.Внутри орёт дурниной тревога. Не хочу… Не хочу я никуда с этим сталкером идти… Но, стоит мне медленно повернуться и взглянуть в карие глаза, как губы сами собой произносят.– Да…… Мои ладони на мужских плечах. Он обнимает. Мы двигаемся в ритм танца, наши тела так близко. Он красив, улыбается, говорит комплименты. И так смотрит. Как кот на сметану. Или зазевавшуюся птичку. На добычу. Меня пугает его голодный взгляд, его крепкие руки… Но больше всего меня пугает, что я не могу ему отказать, не могу уйти, отвернуться, избежать прикосновений, которые с каждой минутой становятся всё откровенней. Не могу не чувствовать зарождающееся внутри возбуждение. Неправильное. Или нет? Мне будто нашептывает кто-то, что ничего страшного в этом нет. Мне же хочется…– Пойдём со мной, детка. Я не обижу. Тебе будет хорошо, – шепчет он жарко мне на ухо, вторя голосу в голове. И целует шею. Боже.Это неправильно. Неправильно. Я не собиралась… Я никогда так не делала. Мне страшно. Но я снова согласно киваю, позволяя ему увлечь меня к выходу…… Такси. Объятия того, с кем я совершенно точно скоро пересплю. Он не скрывает своих намерений. А меня раздирает изнутри… Остатки здравого смысла вопят и бьются в истерике… Вот только эти вопли становятся всё тише, сменяясь внутренним оцепенением…… Пустой дом. Ступеньки. Жаркие поцелуи. Спальня. Мужской нетерпеливый рык и придавившее сверху большое сильное тело. Неотвратимость. Разум больше не вопит. Что-то во мне сломалось.– Ну что же ты, детка. Не бойся. Я не люблю причинять боль. И тебе не буду. Давай порадуем друг друга, – целуя мою обнажённую грудь, посмеивается он. – Ты же хочешь. Хо-о-очешь. Вот это и запомни. Ты просто разрешила себе больше, чем обычно. Разве я тебя заставляю, малышка? Расслабься.Может быть… Может верить в это проще. Он красив. Моё тело откликается. Проще решить, что оно меня предало. Никогда не представляла, как это. А страх… что-то не так… не так… а как не знаю… Может лучше забыть это всё? Чтобы не рехнуться…Судорожно всхлипываю, пряча лицо в ладонях… Это было… было со мной. Но как понять, сколько в том было моей воли, а сколько чужой? Как понять? Я не хотела, но пошла. И даже получала удовольствие. В какой миг поверила его увещеваниям, поверила, что всё-таки хотела? Как понять… разобраться?– Соля, разве я тебя обидел? Разве сделал больно? – врывается в моё сознание этот же вкрадчивый голос, резонируя с шёпотом в голове. – Ты сама пошла со мной.– Заткнись, щенок! – обрывает его Рок. Рок… Его эмоции пришибают меня своей тяжестью… яростью, такой чёрной, жестокой… Мне больно.– Адамир Шаера, я бы попросил не вмешиваться в мои отношения с будущей связанной, – этот… Эскаер говорит это с такой уверенностью. Но следующие его слова наконец приводят меня в чувство, заставляя встрепенуться. – Это уже моя женщина. И мой ребёнок.Да ты что! Серьёзно? Я вскидываю голову, впиваясь взглядом в это лицо. Он так же красив, как я помню. Высокий брюнет с карими глазами. Черты лица, правда, немного резковаты, а выражение высокомерное. Но стоит ему заметить мой взгляд, как он тут же изображает обаятельную улыбку. Даже шаг ко мне делает. Вот только путь ему преграждает Рок. И столько угрозы в этом движении, что даже мороз берёт.– Я едва не умерла… мы едва не умерли, – произношу тихо, накрывая руками живот. Но в наполненном давящим напряжением воздухе мои слова звучат почти оглушительно. Для меня так точно. Закрыться бы, спрятаться от жалящего оголенные нервы всеобщего пристального внимания.– Тебе незачем было убегать, Соля. Я оставил тебя на полчаса, чтобы поухаживать и принести завтрак, а когда вернулся, тебя уже и след простыл, – с полной убеждённостью заявляет так называемый отец моего ребёнка. – Ума не приложу, как ты смогла это сделать, но сделала. Сбежала от меня.Меня снова накрывает тот дикий, жуткий страх, который я почувствовала, проснувшись в незнакомом доме, не помня, что со мной случилось. Разве так себя чувствует та, что провела ночь с мужчиной добровольно? Да, я тогда бежала, как ошпаренная.– Если… если это так, то почему, я ничего не помнила? Зачем было стирать мне память, если насилия не было? – недоверчиво кривясь, спрашиваю я. – Зачем? Я помню, что не собиралась ни с кем уходить. И с тобой уходить не собиралась. Но ты… как-то убедил меня...– Вот именно, убедил. Не заставил, детка, – снисходительно улыбается Эскаер Лаяре. – А что касается памяти, не рассчитал, извини. Кто ж знал, что ты восприимчивая такая. Я просто успокоить тебя хотел. Ты всё не так поняла, Соля. И зря меня обвиняешь. Нам ещё супружеские отношения налаживать.И вот тут меня передёргивает. Воспоминания не сделали для меня всё абсолютно ясным. Я боялась их. Боялась увидеть, как моим бесчувственным телом мерзко воспользовался насильник, а вместо этого снова почувствовала тот внутренний раздрай и противоречащие друг другу эмоции и ощущения, страх, замешанный на возбуждении, внутреннее сопротивление и физическое удовольствие, стыд и желание… Было ли всё это навязанным?И может он действительно не виноват, что я едва не умерла, что его ребёнок выпил все мои силы, пытаясь выжить. Может он и вернулся бы. Но это не делает этого мужчину более привлекательным в моих глазах. Он пугал меня тогда. Пугает и теперь. И уж точно не вызывает ни малейшего желания видеть его своим мужем. Только почему он говорит это так, будто у меня нет другого выбора? Неужели действительно нет?– Очень убедительно, сьер Лаярэ, – с презрением хмыкает Рок. Он по-прежнему стоит передо мной каменной стеной, не позволяя Эскаеру приблизиться. – Заставить сомневаться совестливую девочку в своей виновности у вас почти получилось. Какая жалость для вас, что здесь присутствует весь Совет адамиров и его величество, для которых ваша игра слишком очевидна.‍