Любовь между строк

Несколько мгновений Селеста молча смотрела на Джули, а потом ее лицо просветлело.

– Я думаю, он будет очень рад!

Джули подняла Картонного Финна с ворсистого ковра, не подходящего для установки фигур на подставках, перевернула его в воздухе и положила боком на диван.

– Будь осторожна! – взмолилась Селеста, все еще сидевшая на полу.

– Он в порядке. И нам тоже места хватает. – Джули уселась на диван, оставив достаточно пространства между собой и Картонным Финном, чтобы случайно не расплющить его еще сильнее. – Только не опирайся на спинку, а не то у нас будут проблемы. Иди сюда и скажи мне, какие именно фотографии он хочет посмотреть.

Селеста обошла стол и неуверенно присела, а потом опустила голову на колени Джули, поглядывая на лицо Картонного Финна, торчавшего из-за спины Джули.

– Он однозначно хочет начать с красного платья. Он слышал мои слова и подозревает, что увидит на этих фотографиях знойную красотку. Опять же – это он так выразился, а не я.

Джули рассмеялась.

– А я подозреваю, что Картонный Финн – извращенец, и его ждет горькое разочарование. Но он все равно может взглянуть на фотографии. – Джули открыла один из снимков и принялась ждать комментариев. Она не могла не признать, что на самом деле выглядела симпатично в тот день. Возможно, вырез платья был слегка глубоковат, а юбка немного не доставала до колен, но ткань красиво струилась по ее фигуре мягкими волнами. Джули нравилось, как бретельки пересекались у нее на спине, завязываясь в бант.

Селеста на мгновение задумалась.

– Он не разочарован. Он считает, что ты очень красивая, и хочет, чтобы ты добавила Финна в друзья на Фейсбуке. – Она помолчала еще немного. – Он не думал, что это прозвучит так неловко.

Джули сглотнула.

– Добавить Картонного Финна в друзья на Фейсбуке? – Джули хотелось бы почитать статусы на этой странице. «Сегодня меня привязали к крыше машины, чтобы отвезти в «Старбакс». Мне очень хотелось попробовать карамельный моккачино, но я не могу двигать руками, поэтому я лишь смотрел печальным взглядом на этой чудесный горячий напиток. Когда же кончатся мои страдания?»

Селеста вздохнула. Непонятливость Джули явно ее раздражала.

– Да не Картонного Финна. Обычного Финна. Найди его на Фейсбуке. Ты же есть на Фейсбуке, так ведь? Мэтти и Финн тоже зарегистрировались, и Мэтти разрешает мне заходить вместе с ним на его страницу, чтобы я могла следить за профилем Финна. Шшш, – произнесла она, приложив палец к губам. Мама и папа этого бы не одобрили. Они ненавидят соцсети и считают их индикаторами низкого интеллекта.

– Он, наверное, и в Твиттере есть?

– Разумеется, нет! А ты?

Джули покачала головой.

– Я питаю отвращение к Твиттеру, но социальные обязательства вынуждают меня то и дело туда заглядывать, чтобы шпионить за знаменитостями. Я просто не понимаю суть Твиттера. Невозможно разобраться, какие комментарии к чему относятся, а еще ты с легкостью можешь потратить несколько часов, кликая на чьи-то имена. А потом оказывается, что ты подсел на профиль семьи Кардашьян и разглядываешь все их фотографии.

Селеста не сводила с нее глаз.

– Так ты есть на Фейсбуке или нет?

Господи, этого ребенка было не провести.

– Да, я есть на Фейсбуке. Если ты не расскажешь об этом своим родителям, я не выдам им вас с Мэттью. И стать другом Финна будет для меня честью. – Джули зашла на сайт. – Финнеас или Финн? – уточнила она у Селесты.

– Он всегда откликается только на Финна. Ненавидит имя Финнеас. Но он завел этот аккаунт под именем «Бог Финн».

Джули рассмеялась.

– Почему он так себя назвал?

– Потому что не хочет, чтобы его страницу смотрели всяческие ненужные люди из школы. Таким образом он может от них спрятаться. Может сам выбирать. Для него это важно. Выбирать, с кем дружить.

Джули застучала по клавишам, нашла настоящего Финна и отправила ему заявку. У него было всего тридцать два друга – для сравнения, у Джули их было четыреста с чем-то. Да, он и правда тщательно подходил к выбору друзей. Она заметила в списке имя Мэттью и решила добавить его тоже. Джули считала, что слишком много друзей не бывает. По крайней мере, в интернете. Без некоторых из своих реальных друзей она вполне могла обойтись.

– Сочини новый статус! Прямо сейчас! – потребовала Селеста. – Что-нибудь смешное.

Джули на секунду задумалась.

– Как тебе такое?

Джули Сигл Никогда не снимай штаны в присутствии оборотня. Откуда тебе знать, что он может принять за луну?

Селеста положила голову Джули на плечо.

– Мне нравится. Полезно и остроумно. Картонный Финн тоже доволен. Придумай что-нибудь для него.

Это было что-то новенькое. Джули никогда не сочиняла статусы для чьих-то картонных братьев.

Джули Сигл не способна прикарманить карету, карандаш и кекс для Картонного Финна, но фся фишка будет в филине, который выкинет финт под финал. Фот так.

– Ты умело обращаешься с аллитерацией, – проговорила Селеста, не отрывая взгляда от экрана. – Картонный Финн будет тебя караулить. – Она бросила на Джули недовольный взгляд. – А вот я не фанат этого статуса.

Джули снова принялась печатать.

Джули Сигл Никто не станет жаловаться, что у него слишком много Финнансов.

Селеста похлопала Джули по плечу.

– Уже лучше.

Джули достала из формы несколько кусочков льда и бросила их в стакан с водой.

– Будешь?

Мэтт кивнул.

– Спасибо.

– Селеста спит? – Джули взяла стакан из шкафчика.

– Без задних ног.

– Ты что, упаковываешь себе обед на завтра? – Она окинула взглядом набор полезных продуктов – морковные палочки, виноград, цельнозерновой крекер и йогурт, – который Мэтт укладывал в пакетик.

– Нет, я не упаковываю себе обед на завтра. Это для Селесты. В ее дурацкой частной школе детей заставляют делать перерыв и перекусывать, прежде чем учителя снова начнут вбивать им в голову ненужную информацию о Древнем Египте и куртуальных сонетах. – Мэтт взял сыр и стал нарезать его аккуратными кусочками.

– Что еще за куртуальные сонеты? – Джули подтянулась на руках и, усевшись на один из кухонных столиков, стащила кусочек сыра. – У меня это слово ассоциируется только с курами и картами.

– Их придумал парень по фамилии Хопкинс. Куртуальный сонет составляет ровно три четверти структуры сонета Петрарки. Что интересно, он создал специальное уравнение, и некоторые считают, что самое любопытное в этих сонетах – это их связь с математикой. Если сонет Петрарки можно описать как «восемь плюс шесть равно четырнадцать», то куртуальный сонет – это «двенадцать разделить на два плюс девять разделить на два…» – Мэтт положил нож на стол. – Джули?

– Ой, прости. Кажется, я на минуту задремала. – Джули зевнула, а потом шлепнула себя по щекам. – Да шучу я, шучу! Что может быть интереснее слияния математики и поэзии? Только я потеряла твою мысль на слове «уравнение».

Мэтт усмехнулся.

– Это на самом деле интересно, потому что в основе многих стихотворений лежит математический образ или структура. Например, фигурные треугольные стихи или силлабическое стихосложение. Ты знала, что мы подсознательно следим за физической характеристикой звуков, когда слышим поэзию?

– Нет, это ты подсознательно следишь за физической характеристикой звуков и разрушаешь красоту, раскладывая ее на математические элементы. А кое-кто из нас просто наслаждается старой доброй поэзией.

Мэтт застегнул пакетик с обедом Селесты и сделал пару шагов, чтобы оказаться напротив Джули.

– Я тоже наслаждаюсь поэзией. Просто не совсем так же, как ты. Ничего не могу с этим поделать. Я ботан.

– Ты говорил.

– Мне все-таки кажется, что на каком-то уровне ты способна распознавать математические компоненты в литературе.

– А мне кажется, что ты ошибаешься. – Джули спрыгнула со столика и указала на пакетик. – А Картонному Финну тоже будешь упаковывать обед?