Синтез

— Так-то, — сказал Максим.

— Ладно, пойду, поброжу, — грустно объявил Гашек и направился бродить по залу.

Максим встал со своего места, улыбнулся Фогелям, прошёлся взад-вперед, остановился перед зеркалом. «Сара была права: этот чёрный цвет, чёрный костюм, чёрная рубашка и эти чёртовы лакированные туфли. Ну, и ладно. Какая, в общем-то, разница». Дело было совсем не во внешнем виде Максима. Ему срочно нужна была Маргарита. Он чувствовал, что без неё он разваливается по частям, он не находил себе места, он плавал среди этих бессмысленных тел. Танец закончился.

— Её зовут Татьяна! — объявил Купер.

— Ты её поведешь домой? — спросила Сара.

— Почему? — искренне удивился Джон.

— Эх, Макс, и как ты провел с этим чудовищем столько времени в пути? Чем вы там занимались?

— Мы постигали жизнь во всей её красе, — томным голосом произнес Купер.

— Я сейчас, — сказал Максим и вышел из зала.

Он шёл к телефону. Он знал, что, как минимум, два с половиной часа Маргариты ещё не будет, но терпение иссякало. Он позвонил. Дежурный ответил, что смена возвращалась, но выехала снова, объяснил, что в преддверии праздников и многочисленных корпоративных мероприятий работы очень много. Максима накрыла тоска. Ему нужно было видеть Маргариту.

— Макс?

— Давай!

Все, кроме Акиры пригубили виски.

— Акира, а ты что же это? — спросил его Кальман.

— В отличие от Джона, Акира знает, кого поведёт домой, — объяснила Сара.

— И тебе с ней жить! — хором произнесли Максим, Ян и Джон.

— Новогодние конкурсы! — объявил ведущий.

— Кто у нас самый смелый? — спросила Сандра.

Смелых не оказалось. В этом заведении было достаточно таких, кто принял на грудь значительно больше Купера. Последний был очень раздосадован данным фактом и принялся налегать на виски.

Конкурсы закончились и продолжились танцы.

— Я заметил, господа, — сказал Кальман, — что мы выходим на круг только под медленную музыку. Вам не о чём это не говорит. Сара, я не агитирую.

— Дайте мне гитару, и я устрою им тут дискотеку в стиле панк-рок, — заявил Купер.

— Нужно было идти на конкурсы, — предположил Гашек.

Максиму стало совсем невмоготу. Он не отрывал глаз от часов. Изъявил даже желание пойти домой и дождаться Риту там. Его отговорили, убедив в том, что принцесс довозят на специализированном транспорте под мощнейшей охраной. Его отговорили, и он налег с Купером на коньяк.

Далее ведущий предложил выбрать от каждого столика по королеве красоты. Выдвинули Сару. Она отправилась через зал к президиуму, как его все называли, и вернулась с букетом цветов, подарком и бутылкой шампанского.

— Вот, а говорили, подарков нет!

— Лучше бы, конечно, вместо шампанского… — начал Купер, но передумал.

— И снова танцы! — возобновил дискотеку ведущий.

— А может, пойдем, протрясём свои года! — предложила Сара.

— Какие такие года, старушка? — удивился Купер.

— Как хотите, — сказала Сара и отправилась в зал. За ней последовали все, кроме Максима и Гашека.

— Хлопнем? — предложил Максим.

— Не вопрос, — согласился Гашек.

— Ты, я вижу, бережёшь свои года! — смеясь, заметил Максим.

— Звание не позволяет, — отчеканил Ян.

— Уверен, на том конце зала генералы всех мастей трясут своим всем…

— Да пошли они. Ты чего такой напряженный? Ладно я! Я не ходок на такие вечеринки, хотя не прочь залудить. Да и…

— Как она хоть выглядит? — уйдя от вопроса, спросил Максим.

— Вот честно, ничего, кроме глаз не помню. Но как увижу, сразу узнаю. Клянусь звездой майора.

— Ну, понеслось. Давай тогда Купера догонять.

— А теперь очередная пауза! — объявил ведущий. — С наступающим новым годом вас хочет поздравить главный редактор третьего канала Городского телевидения Ульф Юнсон!

— А где зависают редакторы первых каналов? А, Акира? — спросил Джон.

Зал опустел и в его центр с микрофоном в руках вышел главный редактор.

— Как бы сделать так, чтобы не слушать эту…

На Купера шикнули, и он покорно замолчал. «Шикнули, — ворчал про себя Джон. — Хрен лысый вылез в центр зала, да ещё к каждому лично подходит. Сказать, всё-таки ему что-нибудь? Нет уж, ладно, Кальману с ней ещё жить». Все выступающие взяли за правило, держа речь, проходить по периметру зала, останавливаясь возле понравившихся столиков.

— Дорогие сограждане! Сразу хочу отметить, третий номер канала не значит третье место в соревнованиях, верно?

Аплодисменты.

— И что самое важное в этой гонке? В ней участвовали не только создатели программ, телепередач, но и ты, наш верный зритель и, что греха таить, единица рейтинга. Верно?

Аплодисменты.

— Мы все вместе прошли этот непростой путь, отмеченный и президентской гонкой, и её, слава Богу, успешным, на наш взгляд, финалом. Очень приятно было чувствовать вашу поддержку, а также вашу критику, без критики ни один канал не выживет, вы же это прекрасно все понимаете. Верно?

Аплодисменты.

Это длилось ещё минут пять, в течение которых Купер уговорил треть бутылки коньяка в одно лицо, и в конце речи чуть было не заснул.

Аплодисменты.

— Браво! — громче всех кричал Джон.

— Ты сдурел совсем? — возмущалась Сара.

— Что мне в тебе нравится, Сарочка, — Кальман, не слушай, — так это то, что если бы не ты, то господин майор нас давно бы всех сдал. Да, Ян? Нет, не так. Верно?..

И снова танцы. Максим не пьянел. Возможно, ему мешал Купер, поглощавший всю винно-водочную продукцию, что, впрочем, не мешало ему мило флиртовать с дамами и даже приглашать их на танец.

Время замерло. Максим весь извёлся. Оставалось ещё полтора часа, не меньше, он опять ходил звонить в больницу, но всё также безрезультатно.

— Сейчас я хочу объявить танец, который некоторые из вас, возможно, ждут с самого начала бала. По разным причинам. У нас так весело, что мы про него даже забыли. Но, восполним упущение. Итак, белый танец! Дамы приглашают кавалеров!

— Интересно, — говорила Сара Кальману, — эту мрачную статую в черном костюме кто-нибудь заметит? Если полминуты никого не будет, то его беру я.

Как только Максим услышал об объявлении белого танца, внутри него похолодело ещё больше. Именно белый танец свёл его с Жанной Роллан, именно она пригласила его, перейдя дорогу Маргарите. Как хитра эта жизнь и загадочна судьба!

Максима никто не пригласил. Сара пришла к нему на помощь.

— Что с тобой, Макс?

— Что-то не в себе я, честное слово.

— Это я поняла. Что тебя беспокоит? Рита? Её привезет кортеж прямо из дворца. Это сюрприз и для тебя, только не выдавай меня. Я разговаривала вчера с Ритой. У неё будет феерическое вступление в зал, после чего вы станцуете фламенко. Я всё знаю. Так что, не переживай. Я тебя развеселила?

— Это всё хорошо, но что-то не так, не то что-то. Нужна она мне сейчас… Чёрт возьми, я не знаю, как объяснить… Не знаю, прости, Сара.

— Успокойся. Всё будет хорошо.

Снова танцы. Шум. Веселье. Купер с Гашеком оказались в одном измерении, и оба готовы к бою за женское сердце. Причем, любое.

И снова конкурс. На этот раз с каждого стола нужно было выбрать короля ужаса, персонажа, немного неуместного для такого светлого праздника. С Купером было лучше не связываться. Максим в своем траурном облачении подходил для этого лучше всего.

— Принесешь шампанское, — сказал Купер, — убью!

Максим направился по проторенной тропинке через зал к президиуму и встал в очередь. Ещё подходя, он видел, что победителям выдают черный колпак, какой-то подарок в треугольной коробке и бутылку водки. Он добросовестно стоял в очереди плохих мальчиков, выстроившихся вдоль стола президиума, как где-то посреди очереди его глаза пресеклись со знакомым взглядом. Это был Томас Шнайдер. Несомненно, он узнал Максима. На лице Томаса заиграла загадочная улыбка, встретившаяся с непроницаемым выражением глаз Максима. Шнайдер наклонил голову. Максим прошёл мимо. Томас поднял голову, и они снова встретились взглядами. Максим увидел улыбку, улыбку, выражающую чувство превосходства.