Синтез

— А может и ему позвонить? — предложил Кальман.

— Ты знаешь, как? — спросила Сара.

— Знают Рик и Сандра, которые уехали на остров.

— А этот «герой-любовник»? — вдруг спросила Сара.

— Что «герой-любовник»? — переспросил Кальман. — Думаешь, он, получив отказ, решил действовать иначе?

— Этот герой после Риты начал ухлестывать сразу за целой стаей, — сказал Гашек.

— Интересная у него решительность. — Максим вдруг вспомнил Брата.

— Ты о чём? — что-то заподозрила Сара.

— Если он писал Рите те самые письма с признаниями, что вполне может быть, то тот факт, что он ждал целый месяц для того, чтобы упасть перед ней на колени, не вяжется с его решительными действиями. Зачем он писал эти письма? Или к ним он не имеет никакого отношения?

— Что конкретно было в письме? — поинтересовался Гашек.

— Что было конкретно, можно увидеть только в самом письме. Смысл последних слов заключался в том, что он собирался увидеть Риту снова и сойтись с ней поближе.

— Ну, в принципе, всё совпадает, — высказался Кальман.

— Чушь какая-то, — заметила Сара. — Я согласна с Максимом — чего он ждал, если это был он?

— Бала, — вдруг сказал Акира.

— Ты опять нас обескуражил, — изрек Кальман.

— Стоп, стоп, стоп, — начал Гашек, — в этом что-то есть. Во всяком случае, некая закономерность просматривается. Да, Макс?

— Последнее письмо датировано 30-м августа, на следующий день — бал. Мы прибыли сюда 26 июля вечером, на следующий день был бал и письмо, датированное 27 июлем, это я точно помню, то есть, в тот день, когда был бал.

— К чему ты клонишь? — спросил Гашек.

— Ты начинаешь нас путать, — добавил Кальман.

— Да подожди ты, — остановила его Сара.

— Как бы вам объяснить, — задумчиво произнес Максим. — Дело в том, что я выехал из дома, из того дома, в своем городе…

— Понятно, понятно, — выказал Акира нетерпение.

— Вечером 27 июля, а приехал в этот Город вечером 26 июля. Пока оставим даты. Смотрите. Я, то есть, мы, выехали в тот день, в тот час, когда здесь идет бал. Мы едем, бал кончается, кончается наше 27 июля, кто-то пишет Рите письмо. Мы приезжаем по-вашему 26 июля вечером, завтра бал, 27-е, по-вашему. Но письмо уже написано нашим 27-м, то есть за день до бала! Смотрим, как было сейчас: письмо датировано 30 августа, также за день до бала. Я чувствую, что это какой-то абсурд, но это закономерно. А может означать это то, что если рассматривать в одной цепи бал, письма и исчезновение Риты, то это напрямую связано с нашим с ней прибытием сюда. Чёрт возьми, нас кто-то ждал здесь за день до нашего появления, нас ещё не было в этом мире, а кто-то передал свое послание Рите оттуда сюда и… продолжает посылать, и четко за день до бала.

— Только забывает, к какому измерению относятся даты, — заметил Кальман.

— Обалдеть! — воскликнула Сара.

— Подожди, Макс, — сказал Акира, — так если исходить из твоей логики, то второе письмо, если оно было написано там, в твоем бывшем городе в день бала по-вашему, а потом всё сместилось на день, то есть стало по-нашему, то… письмо пришло оттуда.

— А не наоборот? — запутался Кальман.

— Да чёрт его знает! — не сдержался Максим, — я вот это наговорил, но что это нам дает?

— Так у вас там сейчас воскресение? То есть будущее? — спросил Кальман.

— Честно тебе скажу у нас там 2001 год, прошлое. А ещё честнее, меня там уже нет, у меня сейчас 1 сентября 2012 года, суббота. И я не знаю, как найти Маргариту.

— Один день может перевернуть историю, — философски заметил Акира.

— Историю может перевернуть один миг, — парировал Гашек. — Кстати, Макс, когда ты заметил, что за тобой следят, с первого дня?

— С первого дня… Я не то что заметил, я почувствовал… А почувствовал я это ещё, когда ехал сюда. Точно… Пингвин…

— Что? — спросили все сразу.

— Я сейчас! — Максим выбежал из номера.

— Вы хорошо поняли то, что он сейчас сказал? — спросил Кальман. — Дело в том, что, признаться, до меня не очень-то всё это дошло. А?

— Дело в том, что закономерность можно отыскать в чём угодно, особенно на локальном уровне, — проговорил Гашек. — Вот сделать из этой закономерности полезные выводы гораздо сложнее. Я очень далек от темы гостей, как, думаю и вы. Что Макс, что Маргарита — обыкновенные люди, и если бы он сейчас не напомнил мне об их прибытии, я бы сам и не вспомнил.

— Я слышал, — сказал Пингвин, когда Максим, вбежав в его кафе, подскочил к стойке с явным желанием выпалить кучу вопросов.

— Я сейчас… Я вот зачем пришёл. Совершенно случайно меня посетили такие вот логические умозаключения. Я в шахматах не очень, поэтому пришёл к тебе за помощью. Не знаю, при чём тут шахматы, я так сказал, но, думаю, ты всё поймёшь.

Максим достаточно быстро рассказал Пингвину всё, что только что он разложил своим друзьям о смещении времени. В конце добавил:

— Ты же был там со мной.

— Мистику всегда стараются привлечь на помощь, когда не находят других объяснений. Нет, я нисколько не обвиняю тебя в невежестве. Не обижайся. Тем более, похвально, что ты обратил на это внимание — не прошло и месяца. Нет, не то что ты этого не заметил, но, почему-то не стал искать причину…

— Просто Брат говорил о том, что не стоит пытаться всему искать объяснение…

— Кто? Впрочем, неважно. Не скрою, в этом всем есть нечто мистическое, но, если присмотреться внимательней, объяснить всё можно с помощью довольно-таки простых и очевидных фактов. Я дам тебе посыл, а ты уж сам додумывай. Помнишь, я говорил тебе о пути человека, о поиске этого пути, о поиске себя, о цели, и так далее? Так вот, ты, насколько я помню, находился на таком многостороннем распутье, что общий поиск себе наметил с поиска самого себя. Очистившись от внешней среды, ты осознал, что это всего лишь пыль, и сам ты собой представлял лишь ком, окутанный пылью, скользящий в сторону дуновения ветра, какие бы великие мысли не роились в твоем мозгу. Но само формирование произойти не успело, поскольку, под тем тленом, который ты решил сбросить, необходимо сначала увидеть себя, то есть, приступить к поиску себя, о чём я уже сказал. Но ведь сложно провести грань между собой где-то и собой нигде, между собой кем-то и собой никем. Ситуация может сложиться так, что одного шага не хватает, чтобы понять, что перед тобой то, что ты есть, а не то, что ты когда-то, где-то, а может и никогда, и нигде. И шанс выпадает независимо от расстояния от «тебя сейчас» до «тебя всегда». Всё зависит лишь от стремления к тому, чему может помочь шанс, даже если самого себя ты ещё не нашел. Запомни: шанс, шаг, формирование, цель. Хотя, вижу, ты понял без подачи тебе ключевых моментов. Я прав? Не стоит забывать, что какими бы одинаковыми не были люди, они разные и непредсказуемые даже тогда, когда ты уверен в каждом конкретном поступке отдельного человека, даже, если этот человек ты сам.

— Спасибо… — Максим выбежал из кафе и вернулся в отель.

— Ну что? — набросились на него все.

— Ты хотя бы предупредил, — строго заметил Гашек, — или ты забыл…

— Что забыл? — вмешалась Сара.

— Я иду на Триумфальную площадь в понедельник. Пока всё.

— Это всё, что ты узнал? — разочарованно протянул Акира.

— К сожалению, кроме Маргариты этого никто не может знать, — сказал Максим.

— Ну, ты удивил. Мне эта идея тоже пришла в голову, просто я не стал её озвучивать, — признался Кальман.

— Сара, а что ты всё время вчера подозревала? — спросил вдруг Максим. — И про этого Фархада, и ещё что-то.

— Фархад? — Сара задумалась. — А, ну да, когда ты сказал, что тебе что-то показалось в тот момент, когда он собрался бежать, мне показалось, что он как-то странно на тебя посмотрел. Ну, не то, чтобы странно, а просто посмотрел. Он же никого не видел, кроме Риты, а тут вдруг кинул взгляд. Причем, ты же ведь ничего конкретного не говорил — просто сказал, что показалось… вот. И мне показалось это странным.