Куколка (ЛП)

"Оно думает, что ты играешь с ним", - подумала Рамона.

Сама идея была ужасной, но она была почти уверена в этом. Может быть, Матушка Кроу и придумала весь этот спектакль с изнасилованием, беременностью и родами, но теперь, когда оно было живо, оно обладало разумом ребёнка и хотело играть.

Это было до крайности нелепо.

Рамона попыталась проследить за ним с помощью своего фонаря. Оно заскользило по полу, влево, потом вправо, потом она потеряла его и почувствовала, как оно скользнуло между её ног. О, Господи. Что-то подсказывало ей, что такой ужас должен быть уничтожен, что позволить ему выжить - почти грех... но она не знала, готова ли она к этому.

Она услышала какой-то скрип и резко развернулась.

Тварь прыгала на кровати, взлетая на пять или шесть футов. Оно была уродливым, бугристым и извивалось, как зародыш крысы. Затем оно спрыгнуло с кровати, как будто хотело, чтобы она тоже попробовала. Рамону одновременно охватили ужас и жалость. Она направила свет прямо ему в лицо, и оно завизжало, как будто его ошпарили. Ему не нравился свет. Его лицо было сморщено и покрыто глубокими морщинами, глаза были пустыми серыми шариками. Когда оно завизжало, его челюсти широко раскрылись, и она увидела, что у него было два зуба. Каждый длинный, острый и похожий на клык. Один на нижней челюсти и один на верхней. Оба были окрашены в розовый цвет от того, как оно появилось на свет. Она сравнила их с клювом птенца.

Оно спряталось от света, повернувшись к ней спиной, и она увидела выпирающие шишковатые кости под перепончатой плотью. Оно дрожало. Когда она подошла ближе, сжимая фонарь, как дубинку, оно попискивая заскользило по полу.

Рамона бросилась за ним, и оно прыгнуло прямо ей в лицо.

Она еле увернулась. Тем не менее, его плоть коснулась её щеки, и оно было холодным и скользким, как мёртвый карп. Оно ударилось о стену, но не упало. Просто зависло, вцепившись когтями в штукатурку. Теперь оно дышало очень тяжело. Когда она подошла к нему поближе, оно пискнуло и задрожало, как будто испугалось, а из его задних лап выпала капля розового желе, как будто оно обделалось от страха.

Это было уже слишком.

Она собиралась уйти. Возможно, это было неправильно, но она больше не могла этого выносить. Её отвращение к этой твари было слишком велико, и если она коснётся её снова, она просто сойдёт с ума.

Оно повернуло голову и посмотрело на неё, улыбнувшись сочными розовыми дёснами, его два шипообразных зуба выглядели смертельно опасными, предназначенными для того, чтобы пронзать ярёмные вены. Его блестящие кукольные глаза смотрели на неё, наполненные наивным идиотизмом, от которого у нее защемило сердце, даже когда по рукам побежали мурашки. Она никак не могла отделаться от мысли, что это вовсе не живое существо, а какая-то ужасная бутафория или отвратительная игрушка.

Оно несколько раз стукнуло коленями о стену. Оно хотело, чтобы она снова пришла за ним. Оно хотело, чтобы она попыталась поймать его. Игра, это была всего лишь игра... и всё же она видела его зубы и когти, способные запросто убить.

- Ииииии? – пискнуло оно.

- Нет, - ответила она. – Хватит играть. У меня нет времени.

Оно щёлкнуло зубами и забарабанило по стене. Оно издало шипящий звук, похожий на змеиный. Из его пасти свисали длинные ленты слюны.

- Иииииии! - оно снова запищало, но на этот раз в его тонком пронзительном голосе отчетливо слышались гнев и нетерпение.

Почти обезумев от ужаса, с трясущимся фонарём в руке, Рамона попятилась к двери. Адская маленькая куколка смотрела на нее сверкающими глазами. Оно начало карабкаться вверх по стене, оставляя глубокие дыры в штукатурке.

- Ииииии! - оно завизжало на неё. - Ииииии!

Ей захотелось отбросить фонарь и зажать уши руками, потому что звук, который оно издавало, был слишком ужасен, и крик вырвался из её горла. Пот струился по ее лицу, а надежный фонарь дрожал в руке. Теперь оно висело под самым потолком, как какая-то обезьяна-мутант. Оно сложило свои распухшие губы в нечто вроде поцелуя с засосом. Может быть, она и сошла с ума, но она почти чувствовала, что оно испытывает к ней определённую привязанность. Теперь оно висело на одной когтистой руке, раскачиваясь и стороны в сторону.

Я потерял маму, Рамона. Я хочу, чтобы ты была моей мамой и моим товарищем по играм, а ночью я свернусь калачиком рядом с тобой и никогда не отпущу. А когда я проголодаюсь, то прильну ртом к твоей груди и высосу из тебя всю кровь. Ты можешь кричать сколько угодно, но как только я вцеплюсь в тебя зубами, ты не сможешь освободиться!

Эти слова пронеслись у неё в голове, и все они были произнесены пронзительным голоском. К чёрту всё это. Она направилась к двери. Она больше не могла этого выносить. Свет упал на выпотрошенный труп Су-Ли, и на этот раз она действительно закричала.

Маленький уродец очень разволновался. Оно подражало её крику и подпрыгнуло к потолку. Рамона бросилась к двери, и та захлопнулась у неё перед носом. Она почувствовала, как когти, похожие на шипы стеблей роз, задели её щеку, и она упала на спину, пытаясь ослепить маленького монстра светом. Но он был слишком быстр. Размытое пятно пронеслось мимо её лица, и она вскрикнула.

- ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! - крикнула она.

Но это только обрадовало существо, и оно завизжало от восторга, прыгая вокруг неё. Задыхаясь, чувствуя головокружение, с мокрым от пота лицом, она видела его на потолке, потом на стенах, а потом совсем потеряла, прежде чем оно свалилось ей на плечо, и она почувствовала его горячее дыхание на своей шее. Она уронила фонарь и потянулась, чтобы схватить его. Его плоть, казалось, расползалась под её пальцами, и волны отвращения прокатились по ней.

- Нет! - воскликнула она, когда чудовище прижалось своей раздутой мордой к её лицу, ухмыляясь с детским ликованием, его хищные клыки высунулись и укусили её за кончик носа.

Холодный пот залил её тело, и она совершенно обезумела от паники и ярости. Она сорвала его с себя и швырнула изо всех сил, услышав, как оно ударилось о стену с мясистым шлепком. Она схватила фонарь и направила на него луч. Оно сидело на корточках на полу, издавая ужасные хнычущие звуки. Его голова была мокрой от того, что должно было быть кровью, и вскоре она поняла почему. Она повредила его. Его голова раскололась, как у куклы, ударившейся о стену, а у ног лежал кусок черепа.

Его серые глаза заблестели, когда оно посмотрело на неё. Пасть открылась и издала сердитый рёв. Окровавленное и сломанное, оно бросилось на неё. Она еле успела отбить его в сторону фонариком. Едва оно коснулось пола, как она уже пинала и топтала его изо всех сил. Крича от боли, оно скользило по полу, волоча за собой окровавленные часовые механизмы и куски плоти.

- Ииииииии, – жалобно пищало оно. -Ииииииииииииии…

На глазах у Рамоны, преисполненной отвращения и раскаяния, оно наполовину доползло, наполовину допрыгало до трупа своей матери. Оно вцепилось в её раздвинутые бедра, пытаясь вернуться туда, где, возможно, ощущало безопасность и защиту от большого плохого мира. Шлепающие звуки, которые оно издавало, когда пыталось проникнуть в Су-Ли, стали последней каплей.

Рамона крича подбежала к нему. Зверь укоризненно посмотрел на неё, прежде чем она снесла его голову с плеч. Она долго стояла, чувствуя странное облегчение и вину. Но одного взгляда на забрызганное кровью лицо Су-Ли было достаточно, чтобы избавиться от последнего. В течение нескольких секунд внутри дрожащего тела куклы раздавалось тихое жужжание, затем оно прекратилось, и воцарилась тишина.

Она направилась к двери, открыла её и, спотыкаясь, пошла по коридору. Она нашла лестницу и спустилась по ней на несгибаемых ногах, едва не падая. Она не могла правильно классифицировать то, что чувствовала в тот момент. Это было какое-то невероятное сочетание горя, вины и облегчения. Выйдя на улицу, она ушла как можно дальше от дома в парк, где рухнула на колени.

Она выключила фонарь.