Куколка (ЛП)

Су-Ли слышала голос, говоривший ей, что будет дальше, и у неё не было желания противиться этому. Непокорность больше не входила в её планы. Принятие и послушание - всё, что у неё осталось. Её лёгкие стали пустыми мешочками, глаза - чёрными стекляшками, и когда существо начало прокладывать себе путь наружу, в конце концов вывалившись из её живота с чавкающими и скользящими звуками, её лицо расплылось в улыбке, и она посмотрела вниз на сморщенный, покрытый кровью ужас у своих ног, и сказала: "Это ты, куколка?”

44

Хотя Рамона знала, что это ловушка, она всё равно пошла с женщиной к её выходящему в парк дому. Она заварила им чай. Женщина сказала, что её зовут миссис МакГиннесс и она живёт в Стоксе уже очень давно и прекрасно знает, как здесь всё устроено. Это была уловка, которой она заманила Рамону в свою паутину.

Миссис МакГиннес была крупной, но болезненно выглядящей женщиной. Она была полноватой, но её кожа была жёлтой и сухой, почти шелушащейся. Но её голубые глаза добродушно взирали на Рамону из распухших глазниц, и она сказала, что расскажет ей всё, что та хочет знать.

Потягивая чай, миссис МакГиннес сказала: "Я знаю, что вас, как и многих, притянуло сюда... но куда же ты собралась идти сейчас?”

- Я иду на восток, - сказала ей Рамона. “Я найду источник этого кошмара.”

- Это глупо.

Рамона пожала плечами.

- Бог любит дураков. Лучше с боем прорываться до цели, чем занять глухую оборону.

- У тебя хорошо подвешен язык.

Рамона проигнорировала замечание. Она больше не обращала внимания на такие вещи. Посмотрев на чай в своей чашке, она решила, что он, вероятно, отравлен. Она не станет его пить.

- Вы сказали, что я ничего не знаю.

- Нет, ты только догадываешься.

- Тогда расскажите мне то, чего я не знаю.

- Это длинная история.

- У меня предостаточно времени.

Миссис МакГиннес пожала плечами.

- Как скажешь. Я уже упоминала ранее, что давно живу здесь. Разве что Матушка живёт дольше. Я была одной из немногих, кто не пытался бежать и не строил против неё заговоров, так что я осталась. Мне позволили остаться самой собой. Не марионеткой, как прочие.

- Кто такая Матушка?

Миссис МакГиннесс стукнула чашкой о блюдце.

- Кто такая? Ну, может быть, лучше спросить, что оно такое. Она – Матушка Кроу. Последняя из семьи, кто практиковал это.

- Практиковался в чём?

- В искусстве создания кукол. Кроу не были простыми создателями игрушек, дорогая. О нет, нет, нет. Их творения были чем-то большим, чем просто заводными куклами. Видишь ли, Кроу не всегда были создателями кукол. В Старой Европе они были часовщиками, мастерами создания утончённых часовых механизмов. Они применили эти навыки, секреты и приёмы и к своим “куклам”.

- Это ... это всё так безумно.

Старуха улыбнулась, как будто слишком хорошо понимала это чувство.

- Ты сказала, что направляешься на восток... но знаешь ли ты куда на самом деле идёшь?

- Сирена, - сказала Рамона. “Я иду на звук сирены.”

Миссис МакГиннес кивнула.

- Умная девочка, а может, и не очень. Звучит сирена, и эти твари просыпаются, не так ли? Как деревянные куклы, решившие, что они больше не деревянные? Послушай, сирена – гудок начала их работы и Матушка Кроу управляет им так же, как и многие поколения до неё.

- Гудок начала работы где?

- На фабрике, дитя. Завод на холме, где делают кукол... по крайней мере, там, где их раньше делали. Теперь там происходят другие вещи, от которых у тебя кровь застынет в жилах, - она отмахнулась от этой мысли. - А теперь послушай. До пожара 1960 года завод Кроу был источником жизненной силы Стокса. Почти каждый в городе работал там, и это был хороший город с хорошими людьми, которые жили хорошей жизнью и уважали друг друга. Не то что паразиты в большом городе. Это были хорошие люди, и это был их город, и семья Кроу делала всё, чтобы он процветал. Ты слишком молода, чтобы знать об этом городе или фабрике, но когда-то, когда фабрика работала без остановки и была кровью этого города, там делали кукол. Кукол для детей. Куклы, марионетки, даже манекены. Творения Кроу были широко известны, заказы поступали отовсюду, а люди были сытыми и счастливыми и город процветал. И наблюдала за всем этим, фабрикой и городом, Матушка Кроу. Старая, добрая Матушка Кроу, любившая каждого из своих детей больше, чем себя саму.

Рамона удивлённо приподняла бровь. Та старуха на сцене не показалась ей любящей матерью.

- Дайте угадаю. Фабрика пришла в упадок, закрылась, люди ушли туда, где трава была зеленее, и Матушка Кроу приняла это близко к сердцу.

- Твой язык, - сказала миссис МакГиннес, качая головой. – Твой ужасный язык.

- Я что-то не так понял?

- Да, дорогая. Когда они нуждались в ней, она всегда была рядом. Но когда она нуждалась в них, они бросили её.

Рамона кивнула.

- Людям нужно кушать, мэм. Я уверена, что они не хотели уезжать, но им нужна была работа, чтобы прокормить своих детей. Я не думаю, что это преступление. Какого чёрта ей от них надо? Их первенцы?

По лицу старой леди пробежала тень, и Рамона поняла, что сказала лишнего. Но она ничего не могла с собой поделать. Она слишком многое пережила, и её нервы не только были на пределе, но и гудели, как телефонные провода. Она напряглась, приготовившись к драке.

- Может быть, она даже заслужила их, - сказала миссис МакГиннес, её дыхание участилось. - Она и её семья сделали многое для города и его жителей, и взамен они хотели лишь одну простую вещь: верность.

Рамона кивнула.

- Возможно. Но, возможно, она просила слишком многого. Верность - это хорошо, но она не поставит еду на стол. Готова ли была Матушка Кроу содержать всех из своего кармана?

- Ее карманы были так же пусты, как и их!

- Значит, у них не было выбора. Поэтому они ушли.

Миссис Макгиннес кивнула.

- Не все, не сразу. Но семья за семьей они покинули кладбище. Ведь Стокс - большое старое кладбище. Душа города была испорчена, прогнила до основания, и вот тогда он начал кровоточить. Я не ожидаю, что ты поверишь, но все, кто остались, видели это. Кровь начала сочиться из земли, пузырясь, как сырая нефть. В воздухе чувствовался её запах и вкус. Она просачивалась сквозь трещины на асфальте, заполняла дворы и бежала по водостокам. Одних это приводило в ужас, другие были в восторге от мистики всего происходящего.

Рамона вздохнула.

- А Матушка Кроу? Что она сказала о крови?

- Никто не знал. Она спряталась на старой фабрике, как паук в щели, и не выходила оттуда.

Как паук, подумала Рамона, потому что эта сумасшедшая старуха по-своему опутала весь город паутиной, и ей не нравилось, что горожане, её люди уходят из города, как мухи из паутины. Но кровь? Что это значит? Либо миссис МакГинесс преувеличивала, чтобы оправдать свою точку зрения, либо случилось что-то очень странное, и, учитывая всё, что Рамона видела, она не сомневалась, что в Стоксе могут произойти вещи, которые не могут произойти в любом другом месте.

- Как вы объясните эту кровь?

Миссис МакГиннес снова звякнула чашкой.

- Город умирал. Он испускал последний вздох. И как всё, что лежит израненное и измученное на смертном одре, он истекал кровью. Злокачественная опухоль проникла в этот город, и мы видели, как гнила его плоть. Буквально. Дома разваливались, деревья стояли без листьев. Вода в ручье испортилась, небо почернело, и ветер приносил кладбищенскую вонь. Невозможно, скажешь ты? Ты думаешь, я приукрашиваю, не так ли? Я говорю то, что видела. Этот город пожирала болезнь. Тогда мы этого не знали, но тому была причина. Видишь ли, там, на фабрике, Матушка Кроу тоже умирала. Злокачественная опухоль, поразившая город, зародилась в ней и распространилась от фабрики в город. Я же говорила тебе, что в этом городе течёт кровь Кроу. Когда она заболела и умерла, то же самое произошло и с городом. К тому времени нас осталось не так уж много. Может быть, двадцать семей, не больше. Но все мы были свидетелями этого.