Страница 9 из 31
Она стала совершенно другой. Еще одно чудо? Габор не смог сдержать усмешку. Только Адрианна могла придумать подобное объяснение. Но он докопается до истины. Раньше Маргит всех сторонилась. Особенно его. Опускала глаза, сутулилась и, бормоча что-то, уходила. Иногда она смотрела на него с ужасом, а затем прятала глаза и невнятно бубнила какую-то ерунду. А сегодня бросилась на саблю, пытаясь в чем-то обвинить. И такая она возбуждала его до дрожи.
Дверь распахнулась и в комнату снова влетела Адрианна. Габор едва успел отскочить от Маргит и закрыть ее своим телом. Сестра выглядела перепуганной до смерти.
– Маргит пропала! Ее нигде нет. Мы не можем найти…
Она заглянула ему за плечо. Габор беззвучно выругался, придумывая правдоподобную ложь.
– Я нашел ее в коридоре. Она лежала без сознания.
– О, бедная… – Адрианна опустилась на кровать и коснулась ладонью лба Маргит. – Жара вроде бы нет. Нужно перенести ее обратно в спальню.
Габор подошел ближе и осторожно поднял Маргит с кровати. Внутри крепло чувство, что она находилась именно там, где и должна была. Но все же он заставил себя спросить:
– Где ты ее разместила?
– В голубой спальне. Надеюсь, ты не против?
Габор пожал плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид. Адрианна сделала ему подарок. В северной башне было только две спальни – его и… Маргит. Когда приедет Миклош, Габор позаботится, чтобы брат оказался в противоположном конце замка.
– Нет, конечно, я не против. – Габор шел за Адрианной, стараясь не сжимать Маргит слишком сильно.
Она пахла невероятно. Чем-то цветочным и немного терпким. Мыло? Духи? Габор хотел вдыхать ее запах повсюду. Что с ним происходит?! Может, демоны и вправду наделили Маргит особой властью? И Габору предстоит стать ее первой жертвой. Но не раньше, чем она окажется в его постели. Впрочем, необязательно только в постели.
– Ты меня слушаешь? – Адрианна отворила дверь, пропуская его вперед.
Габор осторожно уложил Маргит на смятые простыни. Без нее в руках сразу стало холодно.
– Ты ни словечка не слышал, да?
Габор укрыл Маргит покрывалом и заставил себя отойти.
– Прости. Ты послала за врачом?
– Нет, он был уже несколько раз. Сказал, что это чудо – что Маргит осталась жива. Похоже, что несколько суток она провела на холоде. Да еще эти ужасные раны… Сказал, нам остается только молиться о чуде.
Что-то неприятно царапнуло в груди.
– Постой… Какие еще «ужасные раны»?
Адрианна замялась.
– У нее… на спине…
Габор быстро перевернул Маргит на живот и стащил плащ. Проклятье!
– Габор, нет! Это неприлично!
– Она истекает кровью.
Тонкая ткань пропиталась кровью и прилипла к коже. Неудивительно, что она упала в обморок.
– Пошли в деревню за Браженой.
– Нет. – Адрианна покачала головой. – Она – ведьма. И я не позволю ей приблизиться к нашей семье.
Габор начинал терять терпение.
– Лучше не зли меня, Адрианна.
– Если она принесет беды нашей семье, виноват будешь ты.
– Быстрее. – Он старался не кричать на сестру. Голос звучал жутким шипением.
Когда Адрианна, нахмурившись, вышла из спальни, Габор осторожно отлепил окровавленную ткань от спины Маргит. Длинные тонкие полосы лопнувшей кожи. Кое-где они затянулись, но в некоторых местах лопнули и сочились кровью. Он видел такие раны. Много раз. По спине Маргит прошелся чей-то кнут. И будь он проклят, если не найдет того, кто это сделал.
Это сон. Жуткий бесконечный сон. Из которого не вырваться. Олеся не спешила открывать глаза. Она уже знала, что увидит: покрытые резьбой столбики кровати, тяжелый полог, скрепленный шнурками, высокий, как небо, потолок над головой. Психушка? Секта? Параллельная реальность? Ловушка. Она оказалась в ловушке, из которой нет выхода. Под щекой была гладкая мягкая ткань наволочки – не сравнить с дешевым бельем, которое она едва теперь могла себе позволить. Почему бы не насладиться лишнюю минутку комфортом, прежде чем она предпримет очередную бесплодную попытку сбежать отсюда.
– Когда она придет в себя?
– Терпение, мой господарь, терпение…
Сон, как рукой сняло. Олеся прислушалась. Первый голос она узнала сразу же. Теперь не было никаких сомнений, что это ее чертов начальник. Или не он? Просто, кто-то очень похожий? Второй звучал тихо и надтреснуто. По-старушечьи.
– Она слишком долго без сознания.
– Тебя ведь не это волнует, господарь? Совсем не это…
Олеся напряглась. Она лежала на животе, а по измученное спине разливалась приятная прохлада. Раны немного жгло, и ужасно хотелось их почесать, но Олеся заставила себя оставаться неподвижной.
– Нет, это единственное, что сейчас важно. – Красивый уверенный голос.
Почему раньше она никогда не замечала, какой у подлеца бархатистый голос? Слушала бы и слушала.
Старуха рассмеялась.
– По деревне уже ползут слухи, что сумасшедшая Маргит может говорить… Что ее отметил демон… Возможно, сам Крампус…
Олеся не поняла ни одного словечка из сказанного. Вот только при слове «Крампус» в памяти вдруг мелькнула жуткая деревянная маска с рогами, бородой и высунутым алым языком. Она едва не передернулась от отвращения и страха.
– Никто ее не отмечал. Ты знаешь, что я делаю с теми, кто распускает язык. Не болтай глупостей.
Старуха рассмеялась. Как будто что-то трескалось и ломалось. Олеся задышала чаще от волнения.
– Всю деревню не вырежешь, господарь.
– Зачем же резать всех? Достаточно одного… Все остальные быстро поймут, что лучше молчать.
По коже Олеси прошел озноб. Эти люди всерьез говорили об… убийствах?
– Ты жесток, господарь. Хуже многих демонов. Хуже Крампуса.
– Ты здесь не для того, чтобы обсуждать мою жестокость.
Дыхание с хрипом вырвалось из горла. Олеся испугалась, что ее услышат. Кем бы ни был этот мужчина, но это точно не ее начальник. Тот мог оставить без отгула, премии или выбросить в мусорку весь ее труд. Но убивать людей… Голос старухи ворвался в страхи Олеси:
– Кроме излечения от немоты в ней еще что-то изменилось?
– Один глаз стал голубым.
– Хм… Странно…
Олеся очень хотела услышать объяснение невидимой старухи. Опять демоны? Или еще что-нибудь похлеще? Олеся едва не рассмеялась. К каким психам она попала? Или все гораздо хуже?
– А раньше какие были? – Медленные шаркающие шаги, и на Олесю повеяло запахом трав и чего-то еще… Пахло как в аптеке.
– Карие. – Все-такие у этого Габора очень красивый голос. По-настоящему мужской. Уверенный, властный, низкий и неуловимо бархатистый. Словно мягкая ткань ласкает тело.
Олеся вновь начала проваливаться в дрему, как вдруг чьи-то пальцы коснулись века и бесцеремонно его приподняли.
– Ай! – Олеся дернулась и попыталась взмахнуть руками.
– Тьфу ты! А госпожа-то уже очухалась!
Олеся проморгалась. Когда разглядела старуху, то от удивления раскрыла рот. Бабка была вся сморщенная, обмотанная в яркие цветастые тряпки. На голове и шее – платки с крошечными золотыми монетками и нитками бисера. С широкого кожаного пояса свисали какие-то странные мешочки и… меховой хвост. Олеся попробовала выбраться из-под груды одеял и отползти от странной старухи. На обнаженное плечо легла горячая мужская ладонь.
– Тише, Маргит. Вам нужно лежать неподвижно.
Олеся дернулась, но сильные пальцы лишь крепче сжали. От них по коже растекалось странное тепло, заставляющее все тело дрожать мелкой дрожью. Олеся подняла взгляд на высокого мужчину. Брат Адрианны. Или начальник. Нет, все-таки они отличаются друг от друга. Серебристая седина волос, внимательный прищур, морщины в уголках глаз. Он был похож на ястреба. Или на ворона. Длинный острый нос, выдающийся подбородок. От него словно исходили волны силы и властности. Уверенности. Олесе казалось, что он подчиняет ее себе одним только гипнотизирующим взглядом. Странное ощущение. Жуткое и пугающее. Будто она становится его послушной, на все согласной куклой. Как он скажет, так и будет. Так она и сделает. Помощь пришла с неожиданной стороны. Скрипучий голос вырвал из власти мужского взгляда: