Куртизан

Дайдорос снова посмотрел на юношу и увидел в одно мгновение вместо сильной спины, маленькое и худое тельце ребёнка. Он подошёл к нему и занял место рядом на скамье.

– Почему ты не уходишь домой, Аристон? – Спросил Дайдорос.

– Отец не позволит мне участвовать в олимпийских играх, Дайдорос, – проговорил мелодичным и приятным тенором юноша. – Он не верит в меня и боится за честь своего рода.

– Не печалься, друг мой, я поговорю с Аристидом, – заверил его Дайдорос. – Обещаю, во что бы то ни стало, ты будешь участвовать в олимпийских играх, более того, я твёрдо убеждён, что именно ты станешь победителем и получишь лавровый венок.

Аристон улыбнулся и обнял Дайдороса за широкую спину.

– Спасибо, Дайдорос, – прошептал нежно юноша и прижался к его сильной груди.

Как Дайдорос любил Аристона как сына, так и Аристон любил Дайдороса, как отца.

Когда все ушли, Аристон ещё продолжал упорно заниматься в палестре, готовясь к олимпийским играм, которые должны были состояться через четыре месяца в Афинах. Но через несколько часов пришлось покинуть помещение. Причина даже не в изнеможении, а в отсутствии дневного света, при котором можно бы было заниматься на улице, а факелы недостаточно хорошо освещали площадку.

Прежде чем зайти домой, он некоторое время гулял по ночному острову и наслаждался трелями ночных птиц, доносившееся из-за леса. Морской ветерок с Эгейского моря облизал голые участки тела юноши и поднял к небу сухие вишнёвые листья. Двое рабов подошли к своему молодому господину и накинули на его плечи тёплый гиматий.

– На улице холодно, господин, вы можете простудиться, – проговорил маленький мальчик, с чёрной, кучерявой головой. Его смуглое лицо и другие внешние признаки выдавали в нём сицилийца.

– Посмотри, Антиох, – сказал Аристон, пропустив слова мальчика-раба мимо ушей и быстро сменив тему разговора. Молодой господин указал пальцем на звёздное небо и продолжил, – как она прекрасна…

– Кто? – Не понял Антиох и стал пристально вглядываться туда, куда указывал его господин.

– Селена8*, – ответил Аристон и улыбнулся.

Антиох посмотрел на полную Луну и пожал плечами.

– Луна как Луна, ничего особенного, – пробурчал Антиох и уже громче добавил. – Господин мой, пойдёмте скорее в дом, я устал и хочу есть.

– Опять ноешь, Антиох? – Аристон усмехнулся и похлопал мальчика по спине.

Уже под полночь юноша и полдюжины рабов вернулись домой. Не ужиная, молодой господин завалился спать в свою комнату и вскоре уснул.

Наутро Аристон последовал на мужскую половину завтракать вместе с отцом. Мать и сёстры в то время находились на своей женской половине. Он надел на себя чистый хитон и любимые кожаные сандалии, завязки которого доходили до самых колен. Как в детстве.

Аристид величественно и по-царски восседал за столом и ел свежий хлеб, заедая свежими оливками. Аристон почтительного поклонился ему и занял место напротив. Рабы тут же наложили ему в медную тарелку яств и налили в бокал разбавленного вина. Юноша посмотрел на отца и занервничал. Всю ночь он проигрывал разговор, который должен состояться в считанные минуты. Он пытался распознать по его невозмутимому и всегда суровому лицу нотку доверия и расположенности. Аристид вытер пальцы об волосы рядом стоящего раба и принялся за теганьяс9*. За всё это время он ни разу не обратил внимания на своего сына.

Аристон посмотрел на тарелку с фигами и отодвинул в сторону, затем заговорил тихим и неуверенным голосом:

– Как вы сегодня почивали, отец?

Аристид вместо ответа быстро осушил свой керамический кубок и вытер чёрные усы тыльной стороной своей руки. Юноша отчаянно опустил голову вниз, осознав своё поражение.

– Зачем ты задаёшь мне этот вопрос каждое утро? – Неожиданно спросил недовольным тоном Аристид и посмотрел с укором на сына.

– Но…того требует этикет, отец…

– Что? Я тебя не слышу, ты говоришь слишком тихо. Как…как девчонка! Не понимаю, что ты до сих пор здесь делаешь? Ты давно должен быть на женской половине вместе с сёстрами.

Аристон сжал кулаки и посмотрел на своё отражение в чаше с водой, предназначенной для мытья рук. Его лицо выражало гнев и ненависть. Он резко встал из-за стола, чуть не обронив бокал с вином.

– Я не намерен более терпеть ваши оскорбления, отец. Я ухожу.

– Правильно, убирайся на женскую половину, дочка! – Прорычал Аристид и безумно расхохотался.

Аристон быстро зашагал прочь, вытирая на ходу катившееся слёзы обиды. Так и не позавтракав, он быстро накинул на себя гиматий и зашёл в комнату к рабам. Антиох сидел на полу и доедал лепёшку с чесноком. Аристон схватил его за руку и быстро повёл за собой.

– В чём, в чём дело? Во имя богов! – Возмущался недовольно мальчик, крепко прижимая свой завтрак к тунике.

Молодой господин молча позвал к себе пятерых вооружённых рабов и вышел на улицу.

– Что произошло, господин? Война началась? – Спросил Антиох, когда они уже шли по знакомой дороге в палестру.

Каждая мелочь, любой звук мог вывести Аристона из себя. Его нервы держались на тонкой ниточке, норовившей вот-вот лопнуть. Грани между ссорой с любимым другом и дружбой практически не существовало. Молодой господин вместо ответа махнул рукой и ускорил шаг.

На тренировке Аристон избавился от своего гнева, отрабатывая мечом удары на деревянной кукле. Но его ярость и подавленный вид не ускользнули от Дайдороса. По окончании занятий, он не преминул не подойти к своему любимому ученику и не поинтересоваться о причине его столь скверного настроения. Найдя его в банях, сидящего на мраморной скамье, он расположился рядом и заговорил своим приятным баритоном:

– Что с тобой, Аристон? Ты ведёшь себя странно.

– Отец ненавидит меня, Дайдорос, – посетовал юноша. – Что мне делать? Совсем скоро состоятся Олимпийские игры, он ни за что не позволит мне в них участвовать.

– Не падай духом, Аристон. Время ещё есть. Обещаю, сегодня же я приду к вам домой и поговорю с Аристидом.

Дайдорос похлопал его по плечу и встал.

– Спасибо тебе, Дайдорос. Когда-нибудь я отблагодарю тебя.

– Конечно отблагодаришь, но сперва выиграй игры.

Дайдорос улыбнулся юноше и направился прочь.

Сегодня Аристон не стал задерживаться в палестре, а пошёл домой. Но сперва он решил заглянуть на агору, рыночную площадь, и купить там пару фруктов себе и Антиоху. Встретившись с деревянным Гермесом10*, юноша взял за руку мальчика-раба и вступил в толпу снующихся горожан. В нос ударил целый букет разнообразных ароматов, а в уши – людские голоса, кричащие, созывающие и бранящие.

– 10 драхм11*? Да ты в своём уме, старый пёс!

– Покупайте пирожки! Свежие пирожки!

– Ткани! Прекрасные ткани! Молодой человек, купите своей любимой ткань!

Вооружённые рабы окружили своего господина, не пропуская к нему настойчивых торговцев. Проходя очередную лавку, он заметил девушку. Она скромно стояла за столом, на котором были разложены розовые и голубые орхидеи. Смотря на нее, было видно, что этот человек не был рождён торговцем и чувствовала она себя здесь чересчур неловко. Никто не подходил к ней и цветы начинали вянуть на солнце. Девушка периодически меняла воду и старалась придать орхидеям торговый вид. Юноша подошёл ближе и остановился напротив её столика.

– Возьмите вот эти, господин, они самые лучшие, – проговорила девушка, показывая рукой на розовые цветы.

Они и вправду были самыми лучшими, среди остальных. Горячие лучи солнца не задели их лепестков, и они сумели сохранить крепкий и свежий вид. Аристон перевёл взгляд с орхидей на девушку и встретился с её карими глазами. Она была невысокого роста, одного с ним возраста, с длинными, густыми и чёрными волосами и соболиными бровями. Несмотря на её греческий профиль, нос её был маленьким и остреньким, как у зверька, что придавало ей особую привлекательность. Одета она была скромно. Из украшений были самодельное ожерелье из камушка и ракушек, и браслетики.

8

* Селена – богиня Луны.

9

* Лепёшка

10

* Бог торговли

11

* Греческая монета