Страница 20 из 53
— Абсолютно, — очередная ложь непринужденно срывается с губ.
— Ну хорошо, ты победил, — Блейз поднимаеи руки вверх, соглашаясь, — но сегодня мы пьем горячий шоколад и слушаем сплетни Панси.
— Эй! — Панси с притворной обидой хлопает Блейза по плечу. — Никаких сплетен, ребятки. Только подтвержденная информация, — она заговорщически подмигивает Драко, невольно заставляя того улыбнуться, наверное впервые с Рождества.
— Договорились. Я отправлю сову Тео, — Драко отставляет кружку с недопитым кофе и призывает к себе чистый пергамент.
Утром Драко провожает друзей, клятвенно обещая, что будет есть и не будет много пить, а потом просто ложится на постель и смотрит в потолок до наступления позднего вечера. Пару раз за дверью он слышит голос отца, который пытается позвать его сначала к обеду, а потом и к ужину, но Драко никак не реагирует на его просьбы, продолжая бездумно разглядывать небольшую трещину в потолке. В одиннадцать вечера он наконец встает, принимает душ и, захватив огневиски, устраивается в кресле у весело потрескивающего камина, делая большие глотки прямо из бутылки.
Ровно в полночь он салютует бутылкой в пустоту, шепча: «С Новым годом, мама» — и делает очередной глоток.
Уже неделю после наступления Нового года каждый день Драко как две капли воды походит на предыдущий. Он просыпается, принимает душ, завтракает и ложится обратно в постель, рассматривая ту самую злополучную трещину в потолке. После он обедает, потом бездумно ходит кругами по комнате, и в завершении своего дня он вновь садится к камину с бутылкой огневиски. Он отправил письма друзьям с просьбой пока не навещать его под предлогом, что ему необходимо побыть в одиночестве. Драко полностью игнорирует отца, предпочитая запереться в комнате. Он даже просит домашних эльфов приносить ему еду, чтобы лишний раз не разговаривать с Люциусом.
Боль. Она рвет на части. Она выкручивает внутренности похлеще любого Круцио, брошенного его сумасшедшей теткой. Она перекрывает доступ кислорода к легким, заставляя его по ночам резко садиться в постели и судорожно глотать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Это похоже на затянувшийся кошмар, но он никак не может проснуться, как бы сильно ни пытался.
Вечером восьмого дня, в очередной раз проигнорировав отца за дверью, он снова сидит перед камином и накачивается алкоголем. Он смотрит на огонь и пытается найти хотя бы одну причину, почему он должен продолжать бороться. Раньше это была мама, но сейчас, когда ее отняли у него, он смотрит, завороженный ярким пламенем, и не может придумать ни одной даже самой ничтожной причины. Он так устал. Эта боль, которую он пытается заглушить алкоголем, кажется, стала его тенью и каждый день будто наживую вырывает по кускам его сердце.
Драко поднимается на ноги, ощущая головокружение от резкого подъема, и трансгрессирует в башню, в которую он и Нарцисса частенько забирались, чтобы посмотреть на звезды. Будучи ребенком, Драко обожал, лежа на полу башни, искать в небе созвездие своего имени и каждый раз, будто в первый, слушать от матери историю его возникновения.
Для этих целей башня была открыта в любое время года, а чтобы не замерзнуть на открытом воздухе, они брали с собой теплые пледы и накладывали согревающие заклинания.
Драко, пошатываясь, подходит почти к самому краю и вновь прикладывается к бутылке. Как символично — расстаться с жизнью там, где мать каждый раз демонстрировала то, ради чего стоит жить. Любовь.
Он облокачивается на металлические перила спиной, допивает остатки алкоголя и, резко развернувшись, швыряет бутылку вниз, прослеживая путь ее падения. Высоко, но быстро. Он с легкостью перелезает через перила и вновь посмотрит вниз. Порывистый ветер треплет его волосы и одежду, заставляя быстро высыхать дорожки слез, которые неудержимо катятся из глаз. Вот и все. Это заглушит боль.
— Драко!
— Мистер Малфой!
Два обеспокоенных мужских голоса заставляют его повернуться назад. Он видит перепуганного отца и своего психолога, который, выставив вперед руки, начинает очень медленно к нему приближаться.
— Мистер Малфой! Не двигайтесь! — мистер Джонс делает еще шаг.
— Не подходите! — Драко одной рукой хватается за перила, а второй пытается нащупать палочку в кармане брюк.
— Сынок, умоляю, остановись, — Люциус, не обращая внимания на свидетелей, уже не сдерживает слез в голосе.
— Мистер Малфой! Не делайте резких движений, — расстояние между Драко и мистером Джонсом стремительно сокращается, а палочка в брюках будто куда-то провалилась.
— Я сказал не подходить ко мне! — слезы застилают глаза, и мистер Джонс кажется размытым пятном. — Я должен!
— Мистер Малфой, Драко, я говорил с вашей матерью. Я знал, как сильно она любила вас и вашего отца. Она бы никогда не позволила вам причинить ему такую боль. Она бы никогда не позволила вам так поступить, — ещё один осторожный шаг, и их разделяет буквально полтора метра.
— Но это его вина! Из-за него она умерла! Из-за него она больше не рядом!
— голос срывается на откровенные рыдания.
— И он всю жизнь будет наказывать себя за это. Каждый день, — прыжок, и он вцепляется в ладонь рыдающего парня и с силой перетаскивает его через перила.
========== Глава 13 ==========
— Мистер Джонс, благодарю вас за спасение жизни моего сына.
Голос отца за дверью заставляет Драко наконец разлепить опухшие веки. Помещение тут же начинает быстро вращаться, будто бы он катался на карусели. В голове играет духовой оркестр. Драко осторожно приподнимается на локтях и пытается сообразить, где он и что вообще происходит.
Обведя взглядом погружённую во мрак комнату, он понимает, что лежит в своей собственной постели. Драко устало откидывается на подушки, и воспоминания о последних событиях металлическим штырем втыкаются в его голову.
— Я надеюсь, что не должен предупреждать вас о последствиях, которые вас ожидают в случае, если вы не сможете удержать язык за зубами? — вновь доносится из-за двери ледяной тон отца, и Драко морщится. Его единственный сын сегодня чуть не отправился к праотцам, но даже в такой ситуации Люциус остается истинным Малфоем — репутация превыше всего.
— Мистер Малфой, я профессионал, и полная конфиденциальность это одно из главных правил моей работы, — в голосе психолога звучат нотки легкого пренебрежения к собеседнику. — А сейчас, если вы позволите, я хотел бы проведать своего пациента.
Видимо, ответом Малфоя старшего стал молчаливый кивок головы, потому что голоса стихают и буквально через секунду входная дверь тихо скрипит и приоткрывается, впуская в комнату тонкую полоску света.
— Мистер Малфой? Вы уже проснулись? Может быть, хотите воды?
— Мистер Джонс прикрывает за собой дверь и, не дожидаясь ответа, направляется к графину с водой.
Драко принимает из рук своего собеседника стакан и жадно выпивает — во рту была настоящая пустыня после алкоголя, а от продолжительных криков горло нещадно саднило.
— Как вы себя чувствуете? — брюнет осторожно присаживается на краешек кровати и внимательно вглядывается в лицо своего пациента. — Вы что-нибудь помните о событиях сегодняшнего вечера?
— Чувствую себя как человек, который хотел прыгнуть с башни. И да, я все помню, — количеством яда в голосе Драко можно влегкую травить всех неугодных.
— Что ж, это замечательно, что вы не потеряли способность оценивать здраво свое состояние, — губы мистера Джонса трогает легкая усмешка, но в то же мгновение его лицо приобретает серьезное выражение. — Мистер Малфой, почему вы хотели покончить жизнь самоубийством?
Драко зябко ежится — перед глазами испуганными птицами пролетают картинки прошедшего вечера. Он чувствует, как его верная спутница — боль — вновь касается его тела, царапая кожу.
— Я хотел заглушить боль, — наконец собирается Драко, — я больше не могу ее ощущать. Она рвет меня на части. Она занимает все мысли.
— Эта боль появилась после смерти вашей матери? — голос врача звучит строго профессионально, но на лице отражается сочувствие.