Хребет Скалистый

— Вот видите, — высокомерно заявил Васька и, торжественно выпятив живот, выплыл из комнаты, — я — же вам говорил!

Проценко и Ракитина прыснули. Алка сокрушенно всплеснула руками, а Шура передразнил:

— "Я же вам говорил"! Он говорил! Вот балаболка-то!

Но у Шуры тоже зашевелилось горделивое чувство.

— Вот что, члены экспедиции, — заговорил Проценко, — в одиннадцать утра всем быть здесь — пойдем в краевое управление культуры за командировками.

— И мы? — удивленно и радостно спросила Алла.

— Ну как же без вас обойдется! — засмеялся Проценко. — Раз уж министр приказал, тут ничего не поделаешь.

Вместе с Проценко или по его поручению Алке не раз приходилось бывать в управлении культуры. Она здесь всё и всех знала, поэтому чувствовала себя совершенно спокойно.

Шура волновался. Он впервые попал в большое учреждение не в качестве сопровождающего отца или мать, а самостоятельно.

Васька же был горд и напыщен, как индюк ярким весенним днем. Даже знакомясь с начальником управления культуры, который захотел взглянуть на ребят, он еле процедил сквозь зубы:

— Лелюх.

— Наш шеф-повар, — пояснила, улыбаясь, Ракитина.

Ребята сидели на стульях, расставленных вдоль стены, и слушали разговоры взрослых.

Говорили о том, каким образом экспедиция будет снабжаться бензином, какие продукты надо захватить с собой, а какие можно брать на месте, о состоянии дорог на Тамани. Об обмундировании.

Особого интереса для них эти прозаические вещи не имели, и все трое с облегчением вздохнули, когда беседа наконец была окончена.

— Теперь проходите, товарищи, в бухгалтерию, — распорядился начальник управления культуры, — получите командировки и все, что положено.

В малюсенькой комнатке бухгалтерии мог поместиться лишь один посетитель. Первым, как начальник экспедиции, зашел Проценко. Он задержался довольно долго, так как, кроме командировки, получал еще деньги под отчет на текущие расходы экспедиции, документы на бензин, накладные в кладовую на получение кое-каких вещей.

Выйдя, Проценко вместе с Ракитиной и Жмуркиным начали разбирать эти документы, решая, какое из дел кто возьмет.

Меж тем из комнатки бухгалтерии позвали:

— Входите! Кто там есть из экспедиции художника Проценко?

Видя, что взрослые заняты, Васька направился в бухгалтерию.

— Кто там из экспедиции? — не обращая никакого внимания на Ваську, крикнула немолодая женщина в очках. — Входите!

— Я уже вошел, — вежливо заметил Васька. — Моя фамилия Лелюх.

— Очень хорошо, — ответила ему женщина в очках. — Найди побыстрее папу и пошли его ко мне. Ты тоже едешь?

— Не тоже, — невозмутимо заметил Васька, — а обязательно еду. По приказу. Я Лелюх.

— Мальчик, мне некогда с тобой возиться! — рассердилась женщина в очках и, услышав в коридоре голос Проценко, позвала: — Григорий Анисимович, что это за ребенок? Возьмите его, пожалуйста, отсюда! — Она ворчливо добавила вполголоса: — Ох, уж эти художники и актеры, обязательно детей с собою приведут! У нас в конторе промкооперации никогда ничего подобного быть не могло.

Проценко подтвердил, что Васька именно и есть тот Лелюх, о котором говорится в приказе по краевому управлению культуры.

— Что, брат, не верят? — похлопал он по плечу возмущенного Ваську. Выдавайте, Муза Ивановна. Дама в очках возмущенно поджала губы:

— Расписывайся.

Васька расписался. Его обидчица передала ему бумажку, на которой была крупная надпись "Командировочное удостоверение", и довольно большую пачку денег.

— Следующий! — крикнула она.

Шуре и Алле она уже не сказала ни слова, лишь безмолвно тыкала высохшим пальцем с длинным ногтем в то место, где нужно было расписаться.

— Зачем мне столько денег? — недоумевал Шура и наконец нашел выход. Он положил в карман десять рублей, а остальные протянул Ракитиной: Возьмите, пожалуйста, тетя Оля. Это же для дела. Если что нужно, вы и будете тратить.

— И мои, Оля. В общий котел, — сказала Алла.

Ракитина положила деньги ребят в свою сумку.

"Действительно, еще глупостей натворят", — подумала она.

Тяжело вздохнув, протянул без всяких слов свои деньги и Васька. "Общий котел" ему никак не улыбался, но предсказание его матери о великой силе примера уже сбывалось. Он чувствовал, что иначе поступить не может.

Тут же, в управлении, договорились, кому что делать дальше.

Жмуркин и Ольга отправились принимать машины. Алла пошла домой. Она должна была собрать в дорогу вещи свои и Проценко и подготовить все необходимое для этюдов: складной мольберт, краски, кисти и другое. Начиная с семи лет, она каждое лето ездила вместе с приемным отцом на этюды. Сборы в дорогу давно считались Алкиной привилегией.

Шура получил от Проценко деньги и отправился по магазинам покупать кое-какие мелочи: термосы, ножи, рыболовные принадлежности, карманные фонарики, Словом, десятки нужных вещей.

— А ты Вася, обратился Проценко к Лелюху, — пойдешь со мной на склад получать продукты.

С собой Проценко взял Лелюха лишь потому, что не знал, какое поручение ему можно дать. Но оказалось, что Васька совсем не бесполезен.

Прочитав наряд, завскладом кивнул на груду мешков:

— Пожалуйста. Подъезжайте и берите в любой момент.

— Этот сахар я не приму, — вдруг выпалил Васька, успевший незаметно ощупать мешки.

— Почему, Вася? — спросил обомлевший Проценко. — Сахар как сахар,

— Не приму, — непреклонно стоял на своем Васька. — Тут половина пудры. В дорогу это не годится. И он еще сырой.

— Подумаешь, товаровед! — обиженно огрызнулся завскладом. — Торгинспектор! «Сырой»! Тогда берите песок.

Лелюх был неумолим.

— Песок не годится, — заявил он. — Давайте пиленый, но без пудры. Настоящий.

— Товарищ Проценко, — возмутился завскладом, — кто будет принимать сахар?

— Будет принимать он, — к великой радости Лелюха, объявил Проценко да еще добавил обескураженному завскладом: — не могу вмешиваться. Он назначен ответственным за снабжение приказом начальника управления культуры.

— Ладно, — уныло согласился завскладом. — Приготовлю пиленый в пачках… Проныра парень! Видать, ваш начальник знал, кого назначает.

— По всей вероятности, — невозмутимо согласился Проценко, еле сдерживая душивший его смех. — Так он заедет, получит.

При подборе круп Васька тоже проявил знание дела и настойчивость. Предстояло еще ехать на склад «Консервсбыта» и на мясокомбинат.

— Вот что, Вася, — сказал Проценко, — на-ка вот тебе наряды и действуй один, а то у меня дела и без этого достаточно.

— Хорошо, — солидно ответил Васька. — Можете не беспокоиться, меня не надуют.

На мясокомбинате и в «Консервсбыте» посмеялись над таким представителем, но так как все документы были в порядке, предложили отбирать продукты.

На следующий день принялись за укладку вещей в машины. Это оказалось не таким легким делом. Вещей было много.

После долгих споров решили, что машина Ольги будет занята пассажирами, а на машину Жмуркина погрузят вещи. К концу дня все уложили.

Первым приступил к исполнению Своих обязанностей в пути Сокол, посаженный охранять груз.

Проценко не хотел было брать пса, но на этом горячо настаивали Ольга и Алла. Решетняк тоже считал, что Сокол может быть полезен. Первую службу он сослужил, охраняя вещи в машине. У всякого желающего заглянуть в нее сразу пропадала в этом охота, стоило увидеть массивную голову и большие остроконечные уши пса.

Ночевать остались у Проценко. Так было удобнее: не придется никого ждать или разыскивать среди поздней ночи.

В половине третьего Проценко всех разбудил. Заснувшие раньше других Ольга и Алла хорошо выспались. Без особого труда встал и Шурик. Зато с Лелюхом пришлось повозиться. Он так отбрыкивался своими толстыми, короткими ногами, что подходить к нему надо было с опаской.

— Что за человек! — ругалась громко Алла. — Васька! Васька! И что ты за соня такой!

Наконец Алла решила прибегнуть к хитрости.