Лёд твоих глаз

— Подойдите, Кэссария. Этот документ отдадите ректору Рамиру Онофрэ. Он уже ждет вас.

Приняв свиток, я посмотрела на строгого василиска и мне показалось, что в его глазах отразилось сочувствие. «Куда вы меня отправляете, ректор Фарах Гийя?» — подумала, затягивая свой чемодан в портальный круг.

Всего один взгляд на василиска, прощальный кивок от ректора и все линии на площадке, где стояла я со своим чемоданом, засветились, напитываясь магией портальщика.

— Всех благ вам, — тихо произнес Фарах и в следующий миг я провалилась в темноту.

Всего через два удара сердца я открыла глаза в комнате-близнеце портальной номер семь. Прижав чемодан к ногам, сморгнула остаточную пелену с глаз и увидела перед собой двух мужчин: один был таким же простым магом-портальщиком, как и в нашей Академии, второй же, очевидно, и был тем самым Рамиром Онофрэ, о котором говорил василиск.

Я сделала шаг вперед, покидая площадку с пентаграммой, на которой стремительно затухали светящиеся линии.

— Светлых дней. Я Кэссария Ригантония.

— Добро пожаловать в Академию имени Авелина V. Меня зовут Рамир Онофрэ, и я — ваш новый ректор.

Я с интересом окинула высокую фигуру стоящего передо мной мужчины и робко улыбнулась. Он был значительно моложе Фараха. Его темные волосы были коротко подстрижены, смуглое лицо выражало спокойное достоинство, а черные глаза цепко следили за каждым движением в комнате. На мужчине была традиционная черная мантия с тонкой вязью золотой вышивки по краю длинных рукавов и ворота. Пока я беззастенчиво изучала своего нового ректора, тот смотрел лишь в одну точку — на свиток в моей руке.

— Простите, не пришла в себя. Держите, вам просили передать, — вытянула вперед руку с ценной бумагой.

Рамир молча принял свиток, кивнул мне и повернулся спиной, явно намереваясь выйти из комнаты.

— Следуйте за мной.

Ухватившлась за ручку чемодана и вздохнула: неужели ректор заставит меня тащить свои вещи через всю Академию? Словно прочитав мои мысли, он обернулся. Взгляд черных глаз скользнул по потертым бокам моего верного друга.

— Ах да, — лениво промолвил Рамир, щелкнул пальцами и ручка чемодана растаяла прямо в моих пальцах. — Не беспокойтесь, с вашими вещами все в порядке. Они уже ждут вас в отведенной комнате. Теперь, если больше нет никаких вопросов, пройдемте в мой кабинет.

Я кивнула, пошевелила пальцами, ощущая пустоту пространства там, где недавно был весь мой нехитрый скарб, и уверенно шагнула следом за ректором в дверной проём.

***

Наверное, все ректоры обставляют свой кабинет по одному каталогу: настолько похожим был интерьер открывшегося мне помещения. Те же стеллажи с книгами, тот же большой деревянный стол и ворох бумаг на нем. Разве что цвет штор на окне да ковер под ногами отличался оттенком.

Рамир Онофрэ сел в большое черное кресло и лениво указал мне рукой на место напротив. Второе кресло было значительно проще, чем ректорское — но это и не удивительно. Опустившись в мягкие объятия обивки, я приготовилась слушать.

— Итак, Кэссария Ригантония, я получил табель вашей успеваемости. Что касается дисциплин — здесь все ясно. Однако меня настораживает ваше поведение, а точнее — систематические нарушения академического устава. Хочу предупредить сразу, в моей Академии у вас такие шутки не пройдут. При первом же нарушении я поставлю вопрос о вашем отчислении. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Я тяжело сглотнула образовавшийся в горле ком. Веселенькое начало у нас выходит!

— Конечно, я вас поняла, — выдавила из себя, мысленно добавив: «Это будет не так уж и сложно, ведь Дориан больше не будет подначивать на всякие шалости…»

— Отлично, с этим разобрались. Теперь касательно вашего вливания в учебный процесс…

После всех впечатлений слушать нудную информацию было выше моих сил, поэтому я просто отключилась, машинально кивая головой там, где требовалось. Сама же мыслями витала где-то далеко. Там, где один несносный дракон уже наверняка оттачивал свой ядовитый сарказм на новой жертве…

Вот драгхл!

Комната, куда меня поселили, была рассчитана на двух учеников. В этой Академии лернантские домики предоставлялись только элите, и то — за отдельные деньги. Моей соседки не было на месте — очевидно, она была на занятиях. Я с тоской посмотрела на затянутые пепельно-розовыми покрывалами две одинаковые кровати, стоявшие у противоположных стен. Не сложно было найти мою — она выглядела сухой и обезличенной, и только знакомый чемодан покоился на выглаженном покрывале. А сторона моей соседки изобиловала различными цветами в небольших глиняных горшках.

«Неужели угораздило получить в соседки природницу?» — подумала я с грустью. Сев на кровать, я крепко задумалась. Еще вчера, после дурных новостей, отправила домой весточку, но до сих пор не получила никакого ответа. Возможно таким образом родные показывали свое отношение ко всему происходящему. А может, и вовсе исключили из семьи. Такой позор!

Меня не страшила реакция папы или мамы — какой бы оторвой я не была, они меня всегда любили. Но вот предать доверие бабушки — это было серьезным преступлением.

Я вздохнула и встала с кровати. На удивление мягкой, кстати. Открыла чемодан и начала разбирать вещи. Рядом нашелся вещевой шкафчик. Открыв его, я заметила на одинокой вешалке чистую униформу — отлично, хоть не придется покупать за свой счет. Опознавательные знаки на рукавах говорили о том, что я буду учиться на факультете стихийников. Вздохнула.

Очень некстати проснулась ностальгия по группе и нашему уютному домику.

— Драгхл! — выругалась вслух и продолжила выгружать свои вещи в шкаф.

Когда с этим было покончено, я устало упала на кровать и прикрыла веки, борясь с приступом отчаяния. Внезапно какой-то шкрябающий звук заставил вынырнуть из омута всепоглощающей жалости к себе и открыть глаза. На первый взгляд все было как и раньше: все еще пустая комната, все то же закрытое окно. Но что-то потянуло посмотреть в сторону прозрачного стекла внимательнее. Встала с кровати, подошла к подоконнику и чуть не упала. Снаружи что-то темное шлепнулось о стекло. Очевидно, это нечто пыталось попасть внутрь комнаты. Я отпрыгнула и замерла, выставив перед собой руку с готовым сорваться в любой момент атакующим заклинанием.

Снова глухой звук ударившегося о стекло тела, только на этот раз я смогла разглядеть мохнатую мордочку и остроконечные ушки.

Неужели?..

Да. Это был катулус-кайки, или как говорят в просторечье — кучин. Существо с острыми мохнатыми ушками, которые традиционно заканчиваются длинными кисточками; с вытянутой мордочкой и маленьким влажным носиком. Эти с виду милые существа встречались в обычной жизни очень нечасто, а уж в городе и подавно!

И сейчас это действительно редкое создание сидело по ту сторону окна и жалобно округляло большие голубые глаза.

— Впустить? — спросила еле слышно, не ожидая, впрочем, ответа. Всем известно, что кучины не способны общаться с людьми и прочими разумными существами.

— Муау! — раздалось требовательное по ту сторону стекла. Я замешкалась всего на мгновение: насколько мне известно, кучин не способен серьезно навредить человеку. А уж магу так и подавно.

— Хорошо, открою. Только смотри мне, никакой самодеятельности!

Пригрозив магическому существу пальцем, я открыла окно и отошла на шаг, позволив черному мохнатику ступить на подоконник.

В следующий миг случилось сразу две вещи. Открылась дверь в нашу комнату, впуская внутрь девушку с зелеными волосами. Увидев на подоконнике кучина, она истошно завопила, подражая морской химере. От испуга кучин подпрыгнул на четырех лапах до потолка, выгнув спину дугой.

— Рмуау!

И вся эта какофония звуков обрушилась на мой неподготовленный к подобным испытаниям слух. Зажав уши руками, я повернулась к зашедшей девушке и шикнула. Удивительно, но это сработало. Зеленоволосая перестала визжать и закрыла рот ладошкой. Для верности.

— Светлых дней, я твоя новая соседка, Кэссария. Но можешь звать меня Кэсс.