Метка Проклятого

— Проклятый, тебя не трогают хищники, твоя кровь — смерть для всего живого. Всякие болезнетворные организмы, тоже будут гибнуть при попадании в нее.

— Смерть для всего? — удивился он.

— В любом правиле есть исключения, но, в основном, да. Так что ничего удивительного в том, что ты быстро выздоровел, и я рад, что ты дома. Пожалуй, следующим заклинанием, которому я обучу твою жену, будет поиск. Человека можно найти, если в распоряжении мага есть хоть какой-то предмет, с которым он соприкасался.

— Найти?

— Определить направление. Создать что-то типа нити между магом и тем, кого он ищет.

— Вы же рассказывали, что на меня магия действует как-то не так.

— Да, поэтому я и сомневался. Но это не совсем воздействие на тебя, хотя заклинание может и не сработать. В любом случае, пусть супруга выучит его. А теперь расскажи, как успехи на тропинке к скалам.

— Восемнадцать, — не без гордости ответил Проклятый и, с удовольствием, отметил, что маг явно доволен его успехом.

— Тогда пришло время рассказать тебе, что это за место. Что прячется за воротами, — Магрес помедлил, словно собираясь с мыслями, — там находится Солимбэ, или, на понятном тебе языке — Царство снов.

— Царство снов? — переспросил Миша, чувствуя нервную дрожь, словно в предвкушении чего-то опасно-желанного.

— Именно так. Согласно легенде, а я, как чародей, могу заверить тебя, что данная легенда правдива, там можно найти любого, кто спит. Причем неважно, в каком мире он уснул, понимаешь меня, Проклятый?

О…, Миша его прекрасно понял. Если колдун прав, то там можно найти и Иру, и Валика.

— И я смогу войти туда? Как?

— Согласно той же легенде, тот, кто сможет увидеть ворота, способен их и открыть.

— Но… — Проклятый подавил желание вскочить и броситься к скалам, — но спящих во всех мирах…Я даже не могу предположить эту цифру. Там, за воротами, наверняка огромные территории?

— Солимбэ считается бесконечным. А при перемещении в бесконечности — свои законы. Взять, например, путь от скал до лестницы. Он может быть пройден в два десятка шагов, а может быть не пройден и за много лет.

Миша открыл рот и закрыл. Ему вспомнился сон, единственный сон за много дней. Фраза «В бесконечности нет расстояний, есть только твое отношение к расстояниям». И опять Проклятого посетила мысль, что все уж как-то сильно своевременно получается в его жизни. Словно с того момента, как Ксана подошла к коляске, кто-то там наверху взял его за ухо и потащил в нужном направлении. Встреча с пацаном в сером мареве, как следствие — разговор с Ксаной, затем демон, так вовремя разгромивший организацию Витольда.

— О чем задумался? — произнес маг.

— Магрес, — Проклятый отвлекся от построения цепочки, да и вообще забил на нее: ведут его? Ну и пусть, а что будет, если я их найду?

— Сможешь разбудить, привести сюда и побыть с женой как мужчина, а не как сейчас. Еще, поиграть с сыном, но это в идеале. Звучит банально, но тут все реально зависит только от тебя, и я не смогу помочь тебе в Солимбэ.

— Там опасно?

— Очень, в царстве снов, живут свои стражи. Там они не тронут незваного гостя, но запомнят его и придут во сне. Тогда каждый сон превратится в ад.

— Это по той же легенде?

— Да. Но ты ведь никогда не спишь, поэтому этот риск для тебя не так уж и страшен.

— Наверное, там есть и другие опасности?

— Само собой. Там можно заблудиться, можно начать путать сон и явь и просто сойти с ума. Но, положа руку на сердце, скажи, тебя это остановит?

Михаил некоторое время смотрел с задумчиво-мечтательным выражением лица в сторону скал. Потом ответил:

— Нет, не думаю, что остановит. Просто хочу знать, от кого бегать при необходимости.

— Не могу сказать. Сам не ходил, знаю лишь одну легенду. Проклятый….

— Да?

— Если выведешь ее из Солимбэ, не давай идти самой. Постоянно держи за руку. В такой ситуации достаточно, чтобы один смотрел на лестницу, но, если она не будет держаться, можете вот прямо тут потеряться.

— Спасибо, Магрес.

И Михаил сбежал по ступенькам, чтобы добраться до скал. Упускать такой шанс он не собирался. Вот и знакомая стена, ставший уже каким-то привычным рисунок. Миша смотрел на ворота сквозь руку через татуировку и думал, как можно их открыть. Коснулся камня, он оказался теплый, и будто какой-то мягкий. Провел пальцами по иероглифам и, вдруг, следуя исключительно наитию, надавил правой рукой. Его татуировка, казалось, еще почернела, и рука стала погружаться в камень. В голове зашумело. И Проклятому показалось, что он услышал звуки толпы — какофонию голосов, вздохи, ругань. Затем все исчезло, слегка потемнело. Знакомая местность, лестница — все пропало, растворилось. Тут Проклятый понял, он внутри, и он не открыл ворота, а прошел сквозь них.

***

Первым создалось впечатление, что оказался в ночном городе, а точнее недалеко от такого города. Вокруг темнота и тысячи огоньков вдали, окна, фонари, неоновые вывески. Но то, что очень далеко, почему-то все видится разноцветными точками.

— И как я тут буду, кого-то искать? — проговорил Миша растерянно.

Сделал шаг, и, снова легкое головокружение. Взглянул под ноги, такое ощущение, что темнота движется, да и карта огоньков поменялась. Нет, так не пойдет, подумал он, с трудом подавив тошноту. Тут, оказывается, можно блуждать, и никогда никого не найти. «В бесконечности, нет расстояний, есть только твое отношение к расстоянию» — эта фраза казалась ему очень важной, этакой, путеводной нитью. Сразу вспомнил еще один момент из разговора в бреду, когда спал на набережной.

— Иногда зрение помощник, но иногда враг. Если глаза увидели то, чего нет, они уже не поверят в то, что есть на самом деле. Или в то, что тебе нужно. Попробуй обойтись без них.

Там все получилось, но его все время вели за руку. А тут, в Солимбэ, он остался один. Михаил зажмурился и посмотрел на татуировку. Вновь, как и снаружи, через несколько секунд, даже сквозь закрытые глаза он увидел черный рисунок. Нет, не черный, а черно-золотой. Глаза Проклятого начало жечь даже сквозь веки, а затем возникло ощущение падения. Его память, а иногда в экстремальных ситуациях, она начинала работать без сбоев, услужливо подсунула еще одну фразу: «если нет берега, создай его сам!».

Он ведь в царстве снов, тут есть его семья, а, следовательно, надо их найти. Миша решил представить своих любимых, жену и сына, но почему-то вспомнил про бабу Ягу, как она дарила клубочки всяким проходимцам, именующим себя добрыми молодцами. Этот шар из ниток катился куда нужно, невзирая на овраги и буреломы. Настолько этот образ был устойчив, что Проклятый так и не смог переключиться на образы жены и сына. Мысленно плюнув на все, он открыл глаза и присвистнул в удивлении, ночной город, с сонмами огней исчез. Теперь Миша находился в ночном лесу, а из-под ног во все стороны тянулись разноцветные нити. Теперь, следуя какому-то наитию, Миша присел и провел пальцами по ним.

— Вы же приведете меня к семье? — тихо спросил он, — клубочки мои плоские?

Нити не ответили, но Мише показалось, что под пальцами прошла дрожь, и он принялся перебирать эти цветные полосы, пока вдруг не наткнулся на двухцветную нить. При прикосновении к ней по его телу прошла сладкая дрожь, словно в предвкушении чего-то очень хорошего. Проклятый, удерживая эту нить в пальцах, встал на ноги. Она тянулась куда-то вдаль леса, и, стоило Мише сконцентрировать свое внимание на ней, как остальные полосы поблекли, ну, или просто, обесцветились. На всякий случай слегка подергал нить, опасаясь при этом, а вдруг она оборвется? Но этого не произошло, и он направился по ней, вглубь леса.

— Помни, нет расстояния в бесконечности!

Эти слова вновь и вновь крутились в его голове, вместе с мыслями о марионетках. Он тоже висел на какой-то невидимой, но, тем не менее, очень прочной нитке, может даже очень похожей на ту, которую сейчас держит в своей руке.

На его пути попадалась высокая трава, корни и всякие ветви. Идти не то чтобы сложно, а просто без удовольствия. Самым неприятным сейчас была пропажа всякого ощущения времени, а Мише очень хотелось выбраться из Солимбэ до того времени, как он проснется на Земле. Очень хотелось бы, при этом, выбраться не одному.