Страница 35 из 94
И мудрая Лелле проглатывала это со стоическим терпением. Кивала. Улыбалась. Поддерживала. Да, сердце мое, конечно, сердце мое, надо поднимать экономику в далеком селе Рыбоводье, туристы - это важно, и прихожан надо поить исключительно вином Занских виноградников семьдесят седьмого года, как иначе?
На деньги, которые он просадил, Лелле могла бы учредить целую лабораторию, в которой ей бы изобрели машину времени, и нанять роту спецагентов. Половина из них бы крала из пятого века мастера-художника, нарисовавшего эту алмазную, Окос ее побери, фреску, а вторая - удерживала бы старика Шуна подальше от алкоголя, раз уж напившись он так жаждет взорвать пару-тройку грузовиков.
Но муж ее куда раньше превратил эти деньги в дым - и уже Лелле приходилось делать из дыма деньги.
Она мало-помалу прибрала к рукам всех мастеров и все производства, где так или иначе использовали символику Храма Многогранной Богини. От кружек до артефактов - да в Орехене футболку с храмовым шрифтом не могли распечатать без ее ведома и разрешения.
И когда Онрен в очередной раз врал, как бедный двоюродный брат влез в долги и надо выручить - и да, это он не совета спрашивает, а уведомляет, женщина! Лелле, мысленно сворачивая мужу шею, отдавала последние крохи с их общего счета.
И каждый раз благодарила всех богов и Многогранную в частности, что ни одна собака в этом Окосовом городе не знает о ее собственном счете в Тьенском банке.
Заклевали бы.
То, что официально Орехен подчиняется законам Кетта, вовсе не значило, что ей бы простили преступление против локальных законов. Жена ничего не должна утаивать от мужа.
Лелле же успешно утаивала не только деньги, но и ненависть.
Она вкладывала свои деньги в детей - в те мелочи, на которые муж никогда не обращал внимания. Образование - дети ходили в элитные частные школы, и для Онрена их держали исключительно меценаты и святые. Для него и старшие сыновья поступили на бюджетные места ОГТУ на экономический без репетиторов, и вот совпадение - Шелека на свой журфак тоже. Одежда - муж, всю жизнь проходивший в жреческом одеянии, не понял бы, что Саю носит брендовые платья, даже если бы увидел бы где-нибудь этикетку. Полезные хобби. Подарки, взятки - связи Лелле станут в будущем связями ее сыновей.
Невеста для Гаяна тоже встала в большие откупные семье Улы Орехенского истока, не говоря уж о том, что Лелле пришлось потрудиться, чтобы сын совершенно случайно очаровался прекрасной Бэи, когда судьба столкнула юные сердца в туре по Валлоу.
Лелле приходилось прикладывать немало усилий, чтобы муж считал ее ограниченной женщиной, способной думать только о ведении дома и детях. Да, Онрен по уши зарылся в карты и жреческие обязанности, но иногда он все-таки пытался сделать вид, что ему интересно, как же все-таки Лелле назвала дочь и сколько у него вообще детей.
Зато чтобы Рео ее такой воспринял, ей достаточно было с ним заговорить женским голосом.
К сожалению, мудрая Олле отказалась сотрудничать, когда случилось несчастье. Она просто заявила, что все договоренности разорваны, сделки не состоится, а старый Мерн оскорблен до глубины души и даже отказался от утренней каши. И после этого все попытки нанести визит в дом Олле заканчивались рассказами, что у хозяйки очень болит голова, мигрени разгулялись на нервной почве, и она никак не может принять мудрую и несомненно очень уважаемую Лелле.
Общение с Рео во время его посещений дома мудрого Вио - если можно назвать общением попытки поговорить со стенкой, которая все равно не собирается тебя слушать, - было единственным шансом хоть о чем-то с этой семейкой договориться.
- Рео, я умоляю, как только может умолять мать недостойной дочери, - привычно затянула Лелле, поравнявшись с ним в коридоре, - дайте мне шанс объясниться! Возможно, я найду ее; я вразумлю ее, клянусь...
И Рео вдруг остановился.
И хорошо - еще немного, и Лелле бы разъярилась достаточно, чтобы вморозить его в лед. Она уже начинала подумывать, что ей искренне жаль, что Шелека направил агрессию на себя, а не на этого идиота.
Шелека, конечно, тоже разочаровал Лелле - до своей выходки с переводом в Тьен младший сын не давал матери поводов усомниться в своем благоразумии, - но по крайней мере он всегда слушал, что она ему говорит. Да, он разрушил свою жизнь и жизнь своей сестры - но он хотя бы передал от Саю записку с извинениями и честно признал, что виновен.
Вот чего не хватало ее младшему сыну: уверенности в собственной непогрешимости и чувства собственного превосходства, от которого Рео просто разрывало. Этот мужчина был из тех, кто скорее поверит, что Окос лично выбрался из своей дыры на землю ему подгадить, чем увидит в своих несчастьях хоть каплю своей же вины. Вместо того, чтобы договориться о чем-то с Шелекой, раз уж с Лелле он разговаривать не пожелал, он довел единственного свидетеля побега до срыва, и теперь Шелеку вообще никто и ничто не разговорит.
Вместо того, чтобы договориться с эмпатом, способным разморозить Шелеку, он умудрился с ним поссориться - так, что слугам несколько дней пришлось его вином отпаивать. Лелле бы позлорадствовала, слушая рассказ подкупленной садовницы, но Рео смешивал ее карты, не давая при этом ей толком самой заняться поисками.
И Селия позвонила, разъяренная. Говорила, что Рео на похоронах вел себя просто по-свински.
Вот уж кого обижать не стоит. Селия - змеища еще та. Лелле видела ее в деле.
- Вы ей помогаете. - сказал вдруг Рео, и Лелле споткнулась на полумысли.
- Что?..
- Вы помогаете Саю.
- Простите, но я ведь самолично договаривалась об этом браке, - напомнила Лелле, надеясь, что Рео поймет свою ошибку.
- Тогда объясните мне: как выживает девушка, едва-едва закончившая школу?
И попытался триумфально удалиться. Но Лелле и не таких догоняла.
Лелле с ходу придумала два варианта. Ее дочь отлично играла на фортепьяно, пела и шила приданое сама, как и положено девушке из хорошей семьи. А значит, теперь могла заниматься этим за деньги. Она окончила школу с отличными оценками - вот и третий, можно подработать репетиторством. Энтан, помнится, на втором курсе развлекался преподаванием математики школьникам.