Страница 24 из 32
Я все это время силилась поддержать жизнь в её израненном теле, и она была благодарна за то, что мои действия позволили отбиться. Яд, попавший в её тело, проник глубоко и вот-вот должен был добраться до мозга. У неё было не более нескольких минут перед полным забвением. И она попрощалась. Медленно опускаясь на землю, приподняла голову и издала набор звуков, о которых я читала. Прощальная песня Гончих. Звук, похожий на плачь молодой женщины, наполненный глубокой печалью, но лишённый всхлипов и сожалений, смирение со своей участью. Её песнь ещё вторила эхом, а Тси уже не было.
Столь печальное событие повлияло и на Вильяриса. Яд распространялся в его теле медленно, но все же распространялся. Он стал отторгать потоки моей силы, но прежде чем я, растроганная потерей Тси, успела разобраться, в чем дело, он отправил мне мысленный сигнал, с просьбой. Если я выживу и смогу выбраться отсюда, должна буду передать весть об их с Курией смерти семье. А также он попросил позаботиться о том, чтобы Настя не страдала. Очень трогательно, что он подумал и о ней в такой момент, но я не поняла, как именно должна была пресечь страдания девушки. И он отключился. Не став терять драгоценное время, я перенаправила энергию к Ивару и Н'Гунну.
Мы трое были ещё невредимы и твёрдо стояли на ногах. Какая ирония, мы уцелели в этой смертельной пляске, и я стояла между ними. Ивар сосредоточенно держал барьер уже в одиночку. Его красивое лицо покрылось испариной. Мокрая от пота футболка прилипла к атлетическому торсу. Он уже был почти без сил, но все ещё стоял. «Отпусти барьер, — отправила я ему мысленный сигнал. — Отпусти и атакуй!» Но он лучше меня понимал, что если сделает это, то оставит меня и Артура беззащитными перед умертвиями. Стоит ему опустить барьер, и колдунья сбежит. И потом ищи её, как иголку в стоге сена. Раз уж она попалась, следовало придерживаться плана до конца. Н'Гунн в своей дикой свирепости кружился с восставшими мертвецами, выдавая такие молниеносные атаки, что некоторые из них я даже не могла уловить. Он изворачивался, кружился, подпрыгивал, щелкал зубами. Надежда снова подала голос:
— Да ты силен, красавчик! — Она посмотрела на Ивара, обольстительно улыбаясь. Точнее, эта улыбка, вероятно, была обольстительной в её больных фантазиях. — Подчинись мне, сладкий, я буду хорошо кормить тебя.
Ивар смотрел на неё в упор не мигая, плотно сжав губы.
— Да-да, я знаю, кто ты такой. Ивариний Тиреттий Архиодемид. Наследный принц империи Архиодемидов. Я мечтала поймать тебя. И вот ты здесь. Ради тебя, собственно, все это и затевалось.
Она уже победно улыбалась, не уделяя достаточно внимания своей защите, и та медленно таяла.
— Даже если ты сможешь сковать меня, — молвил Ивар наконец, — мои родные придут меня освободить.
— Ты очень далеко от дома, мятежный принц. Очень далеко от своей империи и от своей истинной стихии, — возразила колдунья. — Пройдут тысячелетия в этом мире, прежде чем твои родные поймут, что тебя нужно искать. И ещё столько же, прежде чем найдут.
До меня потихоньку начинало доходить все происходящее. Вот почему Ивар меньше всех уставал и почему ему не нужна была подзарядка, как круговым, ведь он не просто демон из влиятельного рода. Он будущий правитель всей своей расы! И вот почему у колдуньи не было никаких защитных знаков — они ей не требовались, учитывая, что она могла создать столь сильную защиту в мгновение ока. Не только некромантией она реальность разрывала. Живёт она, скорее всего, уже очень долго, раз смогла так хорошо организовать ловушку для Ивара. И эти артефакты, что она притащила с собой, должно быть, далеко не единственные цацки, что у неё есть. Как же хорошо, что мы все-таки не попёрлись к ней домой! Подчинять демонов — это вам не бесов заманивать. На отработку одного такого действия могла уйти не одна человеческая жизнь. А уж принцев сколько полегло! Надежда была полностью уверена, что сможет контролировать Ивара. Значит, у неё для этого имелись все ресурсы. Она бегло бросила взгляд на Н'Гунна. У него в противниках оставалось ещё трое мертвецов. Увидев это, она на секунду запаниковала, но тут же попыталась это скрыть. Н'Гунн был все ещё невредим.
— Давай же, милый! Вместе убьём Гончего! — Её голос стал ласковым. — Ты будешь мне служить, я тебя обижать не стану. У тебя будет все, что только пожелаешь.