Страница 23 из 32
Я заметила, что они пытались не столько убить или разорвать, сколько поцарапать или укусить. И в самом деле этого было достаточно, чтобы яд, как невидимый паразит, отнимал жизнь. Ещё один вывод, который я сделала из своих наблюдений, — мертвецы нападали на всех, кроме одного участника группы. Ни одно из умертвий даже не попыталось повернуться в сторону Ивара. И это был тревожный знак.
Я не видела ни Н’Гунна, ни Вильяриса, так как они были за моей спиной, могла лишь чувствовать, что с ними все в порядке. Хотя Вильярис уже тоже был ранен, яд поднимался от укуса на щиколотке вверх по ноге. Я вновь попыталась бороться с отравлением, и хотя по телу Вильяриса он распространялся не так быстро, как у Курии, все же остановить его полностью я не смогла. Зато смогла замедлить. И это была моя маленькая победа. Курии в нашем энергетическом слиянии больше не было. Её тело лежало на земле в пределах моей видимости. С остекленевшими глазами, разметав ореолом вокруг головы волосы, которые походили на спелые колосья пшеницы, сама она напоминала сломанную куклу. И это была наша первая потеря. Я проверила Артура. Не энергетически, а вполне человеческим жестом, просто пощупав пульс. Живой.
Прямо передо мной сражалась Тси. Её движения были медвежьими по силе и волчьими по ловкости. Только гораздо, гораздо быстрее. В её арсенале был и сильный хвост, которым она размахивала, как это делает аллигатор или варан.
От ударов тяжёлыми лапами у мертвецов отлетали конечности, но это их не останавливало, и они продолжали нападать. За моей спиной так же вёл себя и Н'Гунн. Медленно, но уверенно эти двое расправлялись с мёртвой армией колдуньи, разрывая всех на части когтями и зубами. Они не рисковали заразиться таким образом, поскольку слюна гончих нейтрализовала любой яд, в том числе, как оказалось, и этот. Это я прочитала в библиотеке. По крайней мере, пока это было именно так. Затрудняло расправу и то, что мертвецов было много, они тоже не стояли на месте, при этом укус или царапина — и можно считать, что все пропало. Поэтому первостепенной задачей гончих сейчас было не дать себя ранить и, только улучив удачный момент, нападать. Одно из умертвий, сражавшихся сейчас с Тси, имело четыре руки. Две были даны при рождении, а ещё две — пришиты немного ниже подмышек, что делало тварь похожей на неправильное насекомое.
Пришитые конечности, заточенные зубы, яды... Какова была истинная цель Надежды, зачем она творила подобные вещи? Не для того же, чтобы отбиться от нас, и уж тем более не для воскрешения родного человека... Четырёхрукий двигался медленнее остальных, не подходил слишком близко к Тси, а лишь огибал стычку по кругу, и в его затянутых плёнкой выцветших глазах блеснуло другое оружие. То, что страшнее и смертоноснее любых когтей и зубов, — интеллект. Он обходил её, изучая движения. Не знаю, видела ли Тси, как он припал к земле, согнув в суставах все свои шесть конечностей, точь-в-точь как паук, и приготовился к прыжку.
Как раз в момент, когда гончая схватила одного мертвеца зубами, рванув на себя, умное умертвие прыгнуло. И приземлилось аккурат на спину Тси, тут же закрепившись, сжав челюсти, со всего размаха орудуя руками, как граблями, полосовало ей спину, бока и глаза. Тси взвыла от боли и на секунду замешкалась. Этого было достаточно, чтобы в ослабевшую жертву успели вцепиться двое других умертвий. Она от боли потеряла равновесие. Но не боевой дух. Завалившись на землю, Тси стала неистово кататься по твёрдой поверхности, всем своим немалым весом давя нападавших. Послышались хлюпающие и булькающие звуки, это у мертвецов под давящими ударами лопались животы, испуская брызги зловонной жижи.
Одного мертвеца она оторвала ударом лапы вместе с куском своей шерсти и мяса, отшвырнула. Отброшенный очутился у меня за спиной, где за него уже взялся Н'Гунн, хоть у него и было четверо своих противников. Двух других Тси нещадно приколачивала к земле. Четырёхрукий был обезврежен, когда Тси в своей агонии добралась до накрытой плитой могилы, и голова умертвия со звуком лопающегося переспелого арбуза была раздавлена весом гончей при ударе о твёрдую поверхность плиты. Такая же участь ждала и другого мертвеца, цепляющегося за её плечо. Конечности их несколько раз передёрнулись в конвульсиях, и оба умертвия затихли. Вся израненная, лишённая нескольких глаз Тси ненадолго поднялась, роняя в траву капли чёрной крови, сочившейся из ран и перемешивающейся с отвратительной кашей из жидкостей и мозгов умертвий, которой она вся была измазана.