Невеста для фэйри

Глава 2. Для любви нет места 1 ч.

*Шаон*

Считая со самого своего рождения я пытался доказать своему отцу, что могу стать тем, кем он может гордиться. Таким, в чьих руках Элдария будет чувствовать себя защищённой, а её жители не знали ни голода, ни холода. Но все мои старания оставались не замеченным и не оценёнными. Отец не желала слушать о моих достижениях.

- У меня полно дел и совершенно нет времени, чтобы тратить его на какие либо разговоры не связанные с военными действиями, что ведут на границе мира фейри люди, - говорил отец, когда мне удавалось отыскать его в замке. Это удавалось у меня крайне редко, ибо замок был огромен, со множеством комнат и потайных помещений, в которых часто на долго пропадал отец.

Когда я только научился ходить, то тут же решил порадовать отца своим стремлением без помощи слишком заботливых нянек преодолеть на своих двух большое расстояние. Пока мои надзирательницы пускали в моей детской во сне слюни, я по тихому выполз из кроватки и быстро перебирая пухлыми ножками, побежал по коридору прямо к кабинету отцу, который располагался на другом конце замка.

Стражники, что стояли на входе в детскую и должны были охранять меня, тоже уснули, не смотря на наказ отцовского главного советника - не спускать с меня глаз ни днём не ночью, а не то... Конец угрозы он часто не договаривал, предпочитая обойтись красноречивым жестом. Сначала проводил большим пальцем по горлу, тем самым предупреждая их о встрече с палачом, если они вдруг ослушаются его. А когда такая угроза стала уже не такой эффективной, доставал из-за пазухи кинжал и прикладывал его к месту ниже пояса одному из стражников, немного надавливая и получая удовольствие от страха, отражавшегося в их глазах. После этого, следить за мной стали 24/7, что начало сильно нервировать и большую часть дня я был сварлив, капризен и просто невыносим.

Так вот, оказавшись за пределами своей детской, я помчался к отцу, радостный, что ещё ни разу не упал и ни на кого не натолкнулся.

Стояла ночь и все уже давно спали, поэтому я без каких-либо проблем добрался до места. Дверь в кабинет отца была слишком тяжёлой, а ручка располагалась довольно-таки высоко. Но меня это не остановило. Приложив ручки к шершавой поверхности, сделанной из красного дерева, я попытался открыть дверь. Когда у меня ничего не получилось, я попробовал другим способом пробраться внутрь. Уселся на пол и зацепил пальцами дверь снизу. Затем потянул на себя. Это тоже оказалось бесполезно и стало так обидно, что захотелось плакать, кричать и ломать всё, что попадается на глаза. Но поблизости ничего такого не было, кроме огромных картин, что украшали стены коридора с двух сторон, но до них никак нельзя было дотянутся.

Разочарование накрыло меня с головой, закрыв глаза и почувствовал покалывания во всём теле, но оно прошло, когда я спустя минуту открыл глаза и обнаружил, что тело моё превратилось в маленький искрящийся шарик. Ощущения были просто не передаваемые. Тепло охватило всего меня и стало так легко, что отец тут же был забыт.

Поднялся почти до самого потолка, покружился на одном месте несколько минут, и полетел в противоположную от своей детской сторону.

Пару раз врезался в стены и ударялся в потолок, издавая пронзительный писк вместо хныканья. Это немного поубавило мою радость, но не совсем. И я продолжал летать по всему замку, разбивая вазы с цветами, на которые налетал, ещё не научившись тормозить и плавно заходить на поворотах.

От создаваемого мною шума начали просыпаться слуги и выскакивать в коридоры, выискивая его источник.

Я не желал останавливаться и продолжал носиться из зала в зал, порою залетая в открытые комнаты и роняя что-то там. Мои громкие попискивания были слышны даже за пределами замка, так как на моём пути неожиданно возник главный конюх. Как только он меня увидел, то сначала не поверил своим глазам. Его замешательство дало мне время удрать от него подальше, пока он не опомнился и не кинулся за мной вдогонку. Его удивлённое лицо было столь комичным, что, улетая, мой писк стал более весёлым и переливчатым.

Пробравшись в бальный зал, я облетел его весь, даже не запыхавшись. Опустившись на люстру со множеством потухших свечей, я дал себе время оглядеться и заметил в на не большой сцене в углу волшебные музыкальные инструменты, с которыми тут же захотелось поиграть. Подлетев к ним, я протанцевал по клавишам пианино, проворковав от удовольствия, когда его красивый мягкий звук огласил всё помещение. Затем стремительно переместился к арфе и прокатился по её струнам, мурлыча и попискивая. Дальше перешёл к флейте, что лежала на крышке пианино, но сделать с ней я ничего не смог, так как кроме округлого светящегося тела, у меня ничего не было. Поэтому я оставил бесполезный для меня инструмент и вернулся к пианино, чьё звучание мне так сильно понравилось, что никак не хотелось отрываться от белых клавиш, прыгая на них и пританцовывая.

Моя красивая идиллия длилась не долго. Огромная тёмная тень повисла надо мной. Это заставило меня дёрнутся в испуге и сильнее нажать на клавишу, на которой я стоял. Грубая нота "до" угрожающе прозвучала, когда я развернулся и встретился с тёмно-синими глазами, что смотрели на меня с таким холодом, что свечение моё начало исчезать, пока не исчезло совсем, оставив маленькую жалкую искорку.

Отец сложил руки на груди, тем самым демонстрируя своё недовольство мной. Он не спешил заговорить и начать меня ругать. Просто стоял в угрожающей позе, возвышаясь надо мной и подавляя меня на столько, что покалывания вновь вернулись и я почувствовал как начинаю оседать на пол. Тело стало снова человеческим, а вместе с этим так же пришёл и страх, который вселил в меня Оланд Элдарский - король королевства фей и всех магических существ, живущих на его территории. А так же по совместительству и мой отец, который принимал участия в моей жизни крайне редко. Только когда ему что-то от меня требовалось, как от принца и единственного наследника.

Молчание длилось больше пятнадцати минут, в течении которых я чувствовал себя загнанным в угол маленьким зверьком. Отец всегда производил на меня сильное впечатление. Высокий (примерно 1.93 см.), с хорошо развитой мускулатурой и способностью одним лишь взглядом заставить того, на кого он обращён, сжаться и признать свою вину даже в том, что совершенно не делал.

На прошлой неделе был пойман давно разыскиваемый торговец фейри, который представлялся в всех городах Элдарии под вымышленным именем, как торговец шелком. Глупые молодые девушки даже представить не могли, что торгует он отнюдь не красивыми тряпками. Заманивая фей лестными словами и богатством разных тканей, мысленно он уже подсчитывал сколько денег будет стоить каждая из них.

И вот его наконец поймали и приговорили к публичной смертной казни, чтобы все знали, что опасаться больше этого человека не стоит. Но за день до этого дня, мужчину нашли мёртвым в собственной камере. Он сам убил себя, как-то скрыв от воинов фэйри нож, которым затем перерезал себе горло.

Повзрослев, я смог понять этого человека, не пожелавшего встретиться лицом к лицу с тем, кто прославился на весь мир, как самый безжалостное существо, у которого нет сердца.

Я никогда не видел, чтобы отец улыбался. Даже когда главный конюх извещал его о появлении на свет нового алколара, которых тот разводил.

Вечный холод в синих глазах, которым можно заморозить море в самой жаркой стране.

После долгого напряжённого молчания, которое никто не хотел нарушать первым, я наконец открыл рот, но кроме протяжного вздоха сказать ничего не смог. Не то чтобы я ещё не умел говорить, просто в присутствии отца я всегда терялся и чувствовал подавление воли.

И зачем я вообще тогда покинул детскую, зная что отец не оценит и не похвалит меня за рвение поскорее стать самостоятельным? Потому что в сердце теплилась надежда, что может всё измениться и я обрету наконец то, что есть у других детей - семья и любовь. Мне этого так не хватало.