Плейбой

— Я хотел подождать с этим до выходных, но передумал.

Вижу полный шок на лице девушки, когда она понимает предназначение коробочки в моих в руках, и не могу не улыбнуться; пока она прикрывает лицо руками, пытаясь спрятать свои слёзы, я подхожу к кровати и сажусь на край. Руки Карамельки, словно безвольные плети, падают по бокам от девушки, и я вижу на её лице бесконечное обожание.

— Ты станешь моей женой?

— Мой сумасшедший Лис, — шмыгает она носом, заставляя меня криво ухмыльнуться. — Представляю, сколько ты выпил, чтобы набраться смелости и спросить меня об этом.

Приподнимаю бровь на её неуклюжую попытку меня подколоть.

— Это не «нет», — роняю ей, как в тот раз, со страницы Странника, когда она не послала меня в чс.

— Конечно, я согласна, — выдыхает она и с тихим всхлипом кидается мне на шею.

При этом её обнажённая грудь касается моей, и у меня перехватывает дыхание.

— Давай надену тебе кольцо, пока я ещё в состоянии соображать, — рычу, потому что самообладание снова почти на нуле.

Карамелька протягивает мне руку, и я выполняю свой долг, понимая, что это кольцо останется на её пальце, пока смерть не разлучит нас.

Хотя я вполне уверен, что и на том свете в моём сердце будет место лишь для неё одной.

— Люблю тебя, моя карамельная заноза, — прижимаю её к себе что есть сил.

— И я люблю тебя, мой безбашенный Лис, — искренне отвечает.

И за эту её любовь я готов умереть.

P.S.: ровно через год семья Шастинских пополнилась прелестным мальчиком, которого назвали в честь Кристининого дедушки — Даниил.

Эпилог после эпилога

Десять лет спустя…

— Кто засунул в пирог Губку Боба?! — прикрикивает Нина, вытаскивая из духовки то, что должно было стать лимонным пирогом.

Из кухни выскакивает толпа ребятишек и с визгом устремляется в сторону детской.

— Мальчики, ну сколько раз просили — присмотрите за детьми! — в тон ей ворчит Ксения, подбирая с пола игрушки. — В следующий раз сами будете вылавливать из тарелок лего — даже вытаскивать не стану!

Оля, старательно мывшая посуду, фыркает от смеха, отчего тарелка в её руках звякает о край раковины; Полина, лениво потягивающая сок из стакана, сидела на подоконнике и снимала происходящее на камеру телефона; Кристина занималась нарезкой овощей для салата и параллельно переписывалась с сестрой, с которой помирилась два года назад.

— А мы, кажется, предупреждали, что будем заняты, — криво ухмыляется Егор, заглядывая на кухню. — Так что это ваш косяк, а не наш.

Полина закатывает глаза.

— Заняты настолько, что нет возможности время от времени проверять, что делают дети? Уму непостижимо… — Выплеснув содержимое бокала в раковину, девушка отталкивает Корсакова в сторону. — Попроси дураков Богу молиться — они и лбы расшибут. Сама за ними посмотрю.

— Вот же стерва… — бурчит ей в спину Егор, за что получает подзатыльник от Оли.

— Хам! — хмурится его жена, но тут же сдаётся под натиском ласки мужа, который даже через десять лет не может от этого удержаться.

В это время Кирилл, Максим, Костя и Лёша были целиком поглощены самым важным делом — пытались переиграть друг друга в «Need for Speed», не забывая при этом подкалывать друг друга, как в старые добрые.

— Ты водишь как моя бабушка! — смеётся Макс, подпихивая локтём в бок Кирилла.

— А тебе только на велике ездить! — хохочет Лёша.

— Газуйте или паркуйтесь! — ухмыляется Костя.

— Девочки, сегодня я точно вас всех сделаю! — скалится Кир.

— Соколовский, твоя дочь снова засунула Губку Боба в пирог, так что ты вряд ли доживёшь до рассвета, — угарает вошедший в гостиную Егор.

— С чего ты взял, что это работа Любы? — фыркает Макс. — Твоя Ева — тоже та ещё сорвиголова.

— Пффф, моя Васька даст всем сто очков вперёд, — с гордостью вставляет Лёша.

— Вся в отца — такая же безбашенная, — хмыкает Костян.

— А вы когда собираетесь обзаводиться своей уменьшенной копией? — интересуется у друга Кир, ставя игру на паузу. — Десять лет ведь уже женаты.

— Не гони коней, брат, — Костя прихватывает с каминной полки бокал с коньяком и делает глоток. — Мы только что вернулись из Европы, не до этого было.

Это правда. За десять лет супружеской жизни, которая была больше похожа на страстное безумие, чета Матвеевых исколесила полмира. Это была общая идея — пожить некоторое время для себя и завести ребёнка, когда оба будут готовы физически и морально.

— Ну так ииии?.. — не отстаёт Кир.

— Мы работаем над этим, — хитро щурится Костя.

— Лисья морда, — смеётся Макс.

В комнату врывается Полина, и под аккорд стука её каблуков по паркету парни слышат музыку своих собственных похорон.

— Это называется «заняты», да? — складывает на груди руки и вопросительно приподнимает бровь. — Повзрослеете вы хоть когда-нибудь?

Ситуацию спасают дети, которые с криками вбегают в комнату и бросаются обнимать своих пап; в центре гостиной образуется куча-мала, и даже Полина забывает о том, что ещё секунду назад собиралась сделать коллективную вычитку.

— Папочка, ты обещал помочь мне сделать снеговика, — пыхтит пятилетняя Василиса.

— Мне он обещал первому! — восклицает Даниил.

— Я думал, мы договорились, что снеговик будет вечером, — мягко улыбается детям Лёша. — Сначала нужно помочь мамам на кухне, нарядить ёлку, а уж потом будет снеговик.

— А мы уже помогли, — весело хихикает Ева, прикрыв рот ладошкой, и смешно морщит нос на неодобрение Егора.

— И салюты будут? — восторженно перебивает сестру Ярослав.

— И салюты тоже, — подхватывает сына на руки Егор.

— А подарки когда? — интересуются хором Роман и Арсений.

— А вы хорошо вели себя в этом году? — спрашивает мальчишек Костя.

— Да не сказал бы, — хохочет Кир, потрепав сыновей по волосам. — Но мы это дело замнём.

— Скоро детей и родителей будет одинаково, — улыбается Полина.

Парни переглядываются и принимаются каждый считать в уме: двое детей Кирилла, плюс двое Макса — Святослав родился через год после сестры — плюс ещё двое Егоровских, и Лёхина Кристина ждёт третьего.

— Но ведь детей получается девять — даже если считать не родившегося ещё Матвея, — недоумённо хмурится Макс.

В ответ на это Полина загадочно улыбается и обнимает себя руками; но этого хватает, чтобы все присутствующие удивлённо разинули рты, а Костя вообще потерялся.

— Это не шутка? — хрипло спрашивает у жены Матвеев, но его глаза уже лихорадочно блестят.

Полина качает головой.

— Это правда.

— У тёти Полины в животике ребёночек? — с детским удивлением спрашивает Люба.

— Да, солнышко, — шокированно улыбаясь, отвечает дочери Максим.

— Мама говорила, что ещё чуть-чуть — и можно будет собрать футбольную команду, — весело вставляет Даня. — Хоть бы это были мальчики.

Присутствующие добродушно смеются над детской непосредственностью, пока Костя с благоговением укладывает ладони на животе Полины и нежно целует жену.

Через два часа, когда новогодний стол сервирован, а ёлка наряжена, парни оставляют свои вторые половинки и уединяются в закрытом кабинете на втором этаже заново отстроенного коттеджа. После того, как сразу две семьи пополнились двойняшками, парням стало очевидно, что их тайное убежище, слишком тесное, чтобы вместить всех. К тому же, раз уж они теперь женаты, ни о каких тайнах и речи быть не может; земля была выкуплена, постройки снесены и воздвигнуты заново — в размерах, способных вместить в себя десять взрослых и девять детей. Каждая семья жила отдельно, но на все праздники и мероприятия неизменно собирались вместе в коттедже, с которым было связано целое море воспоминаний.

Парни уже давно не собирались чисто мужским коллективом; нет, видеться они не перестали, но сначала это были совместные посиделки со своими вторыми половинками, а после — ещё и с детьми. Парни немного скучали по тому времени, когда можно было совершать глупости и не заморачиваться по этому поводу, но семейный статус обязывал соблюдать определённые нормы поведения. К тому же, им, как главам семей, было необходимо подавать правильный пример для подрастающего поколения.