К чёрту мечты!

Комплимент разлился бальзамом на душу: по совету брата я поколдовал над своей внешностью и теперь модная, лежащая волосок к волоску стрижка превратилась в лохматую гриву, а лицо покрыла трёхдневная щетина. Получился эдакий плохиш: неухоженный, но симпатичный. Надеюсь, селяночкам понравится мой образ, а то три недели воздержания плохо скажутся на моём душевном здоровье.

— Нет. Гром останется Громом. Напишешь в сопроводительном письме, что перед соревнованиями ему нужна смена обстановки и релаксация.

— Чего? Большего бреда я не слышал.

— А я читал про такой способ подготовки пегасов к гонке. Великий наездник Фриконе писал об этом в своих мемуарах. Он утверждает, что коням, как и людям, нужен отпуск и смена обстановки. Если забыл, я напомню: Фриконе становился победителем десять лет подряд.

Брат задумался над моими словами.

— Не знаю, Бест, ты уверен, что они на это купятся? — Себастиан не был фанатом Королевских гонок в отличие от меня, зато он был обычным бизнесменом и умел вовремя слышать аргументы оппонента.

— Уверен. Если Сарвет действительно так хорош, как о нём говорят, он об этом знает и воспримет легенду за чистую монету.

— Хорошо, не буду спорить о том, в чём не разбираюсь, — за что люблю брата, так это за его адекватность, — сейчас сделаю приписку к письму.

Себастиан быстро дополнил документы и, заверив их магической печатью рода, протянул мне пакет.

— Там хоть связь есть? На этой ферме? — спросил я, забирая бумаги.

— Бест, «Пегасы и Рассвет» — продвинутая ферма. У них прекрасные условия для содержания пегасов. Сарвет не жалеет денег на последние магические разработки. Не думай, что за пределами столицы нет жизни.

А что, есть? Вот когда я был на практике на полигоне, там жизни точно не было. Там даже водопровод с канализацией отсутствовали.

— Это хорошо. Что мне ещё нужно знать о месте ссылки и о Сарветах?

— У них две дочери, поэтому держи свой член в штанах во избежание неприятностей.

— Ой, да брось! Какие могут быть неприятности с селяночками?

— Бестемьян, я тебя прошу, начни уже взрослеть.

— Да понял я, понял. Ладно, пора лететь. Думаю, что Грома и Урагана уже подготовили.

— Удачи, братишка. Будь на связи, а отца я возьму на себя, не переживай.

Себастиан похлопал меня по плечу на прощанье, благословляя на трёхнедельную ссылку, и я покинул городской особняк.

В небе всегда хорошо думается, особенно если уверен в своём пегасе, и в шлем встроен точнейший навигатор. Жалко только, что лететь пришлось не в своем любимом новомодном комбинезоне, а в старом и потрёпанном, который я относил лет пять назад и сегодня чудом отыскал на чердаке.

За прошедшие годы я возмужал: раздался в плечах и набрал мышечной массы. Хорошо, что «старичок» тянулся, и я смог в него влезть, а вот в старые джинсы втиснуться не удалось. Пришлось заказывать доставку футболок, маек и штанов на каком-то сайте для людей попроще. Его название мне подсказал Сэм, наш грум, и теперь, благодаря обновкам, на элитном пегасе летел обычный конюх Тимьян вместо легендарного Бестемьяна Фрата, победителя Королевских гонок, любимца женщин и знатного аристократа.

В такой роли мне выступать раньше не доводилось, и, честно говоря, я боялся в чём — то проколоться. Где я и где простой люд? Оставалось надеяться лишь на то, что мои странности обитатели фермы «Пегасы и Рассвет» спишут на столичный снобизм, которым страдают все жители мегаполисов, вне зависимости от занимаемого положения.

Гром летел мягко, изредка делая мощные взмахи огромными крыльями, а потом планируя по ветру в сторону нашей конечной цели. Ураган не отставал, парень явно знал, что летит размножаться и упускать такую возможность не хотел. Пегасы очень умные и чуткие животные.

Мысли незаметно перетекли с того, как повезло Урагану на то, как не повезло мне: благодаря блудливой кошке Розамунде рухнули все планы на весёлые каникулы. Друзьям пришлось соврать, что срочно уезжаю по семейным делам заграницу. Незачем им знать, что я вынужден прятаться. Не по статусу такое поведение будущему командиру отделения. Хорошо, что новость об интересном положении Розамунды случайно дошла до брата, и он поспешил сообщить её мне до того, как разразился скандал.

Если этот ребенок реально существует, я на двести процентов уверен в том, что не имею к отцовству никакого отношения. Заклинание контрацепции я обновлял каждый месяц вместо положенного раза в 60 дней с тех пор, как впервые переспал с женщиной. Спасибо Себастиану, он растолковал мне, что желающих заполучить в мужья одного из Фратов любым способом — полная академия. Многие девицы поступают туда не для того, чтобы учиться, а чтоб найти себе достойного мужа. Вот прямо как Розамунда.

Можно легко понять, почему кошка остановила свой выбор на моей кандидатуре: хорош собой, умел в постели, перспективен, богат — сам бы на себе женился, если бы смог! Но она просчиталась: вешать на шею обузу вроде жены и ребенка я не планировал ещё долго, и мне плевать на отцовские планы. Я попаду на службу в министерство обороны, чего бы мне это не стоило. А постараться и попотеть для этого придётся.

Помимо меня на место помощника замминистра претендовали ещё пятеро студентов, но самым опасным соперником был Аскетиан Вач. Заучка и тихоня — он во всем был слабее меня, но имел один неоспоримый козырь — образцовое поведение. Задрот, ни разу не попал ни в один скандал за все четыре года учёбы! А ведь я пытался скомпрометировать его в прошлом семестре: подослал элитную проститутку в столичную квартиру вражины, отвалил кучу денег, но это не сработало. Аск её даже на порог не пустил. А может, он не по девочкам? Надо будет попробовать прислать ему мальчика в следующем семестре. Вдруг прокатит?

Так, размышляя над жизнью и наслаждаясь редкой возможностью сделать это в одиночестве, я и добрался до границы поместья Сарветов, и, облетев её по периметру, очень удивился радующей взгляд картине, раскинувшейся с высоты. Мой глаз поразили ухоженные и богатые владенья явно заботливого хозяина — аккуратные весёлые домики работников фермы пестрели крышами чуть правее от господского дома, который не уступал габаритами нашему столичному особняку. Я насчитал пятнадцать дворов. Можно сказать, что целая деревня получалась. Сколько же людей работает на Сарвета? Судя по всему, он не бедствует.

Вдали колосились поля златоцвета, а чуть правее, у леса, блестела на солнце гладь небольшого озера с плавающими по нему рыбацкими лодками.

Кажущиеся маленькими сверху человечки суетились: кто по хозяйству в своих дворах, а кто спешил по важным делам фермы. Глядя на всё это у меня появилась надежда, что скучать во время ссылки мне не придётся.

Сделав круг, я решительно пересёк границу поместья и, подлетая к заднему двору особняка, разглядел, наконец, то место, где мне придётся прозябать три недели — конюшни. Они раскинулись за господским домом, спрятанные под магическим куполом: роскошные и модернизированные. Хм. Радует, что хозяин заботится о безопасности.

Брат оказался прав — здесь явно бурлила жизнь. Г отов признать, что говорил ерунду, когда поносил провинциалов: за пределами столицы тоже можно прекрасно существовать, и я точно собираюсь это делать.

Я пролетел над крышей господского дома, чуть не задевая её копытами пегасов, и пафосно приземлился у конюшен, из дверей которых навстречу нам бежали люди.

Как только мы приземлились, селяне обступили нас кругом, бурно восхищаясь пегасами.

— А это не Гром ли? — догадливый усатый конюх попробовал ухватить жеребца под уздцы, но этот номер у него не прошёл: Гром зарычал, как настоящий тигр и топнул копытом, заставив смельчака бодро отпрыгнуть на метр назад.

— Успокойся, Гром, — я потрепал пегаса за гриву и спешился. — Приветствую, селяне. Доложите хозяину, что прибыл сопровождающий жеребца на вязку от Себастиана Фрата.

Мужички зашептались: «Чудно столичный говорит», «Точно, Гром, как он здесь оказался?», «Его, что ли вязать будут или обоих?», а я подумал, что надо побольше молчать и прислушиваться, чтоб хоть немного скопировать их манеру разговаривать, а то спалюсь. Особенно задевало, что на пегасов местные смотрели с восхищением, а на меня