Страница 3 из 15
Ловец стоял и озадаченно смотрел на меня.
— Ладно, забудь, я просто непонятно выразилась, — махнула я рукой и улыбнулась.
Парень внимательно проследил за моим движением, тряхнул головой и продолжил экскурсию.
— Сейчас я доведу тебя до обители, там ты будешь жить. После обеда познакомлю тебя с остальными правилами.
— Да, ладно… Я уточнить хотела. Академия, экзамены — это все круто… эээ… это все понятно, но что насчет моих родителей? Я могу им позвонить?
Он мотнул головой.
— Письмо передать?
Снова отрицание.
— Как я могу сообщить маме, что жива?
— Никак. Ты мертва.
Я сидела на краешке кровати в одной из комнат большого пристроя к древнему замку. Собственно, сидела так уже давно. Ловец привел меня сюда и оставил. С момента, как я услышала о своей окончательной смерти, что-то во мне замкнуло.
Сейчас в тишине я перебирала все мысли в голове.
Я умирала, а парень предложил мне жизнь. Тогда я не уточнила какую жизнь, но согласилась. Я не ушла окончательно, но покинула свой мир. Мама и папа, которых я больше не увижу, похоронят мои останки, будут плакать над могилой, пока я буду постигать магию в Академии.
Снова и снова прокручивала в голове более правдоподобные варианты: я попала в аварию, мне проломило череп и я лежу в коме, что вполне вероятно. Или мне делают операцию под сильным наркозом и я галлюцинирую. Или я все же умерла, и загробная жизнь выглядит вот таким причудливым образом, и сколько бы раз не умирала, мои путешествия по параллельным мирам не закончатся.
Закинув ноги на кровать, свернулась, поджав под себя колени, и замерла. Думаю, все решится через какое-то время. Может я очнусь, может окончательно умру и тогда перестану сомневаться в реальности происходящего.
Что-то не могу припомнить ни одного случая, чтобы со мной происходило нечто похожее. В детстве я не была фантазеркой, и вообще, предпочитала реализм всему остальному. Поэтому нереальность происходящего основательно выбивала из-под меня фундамент бытия. Наверно, я напоминала себе Алису, которая попала в Зазеркалье в попытке догнать белого кролика.
Пассивно наблюдала, как Ловец зашел в комнату, нарочито активно расхаживал перед кроватью, где я лежала, и разглагольствовал о пище низкого качества, которой пичкают элиту магического сообщества.
— Если моё тело взорвалось, как оно оказалось тут?
Он застыл.
— Не списывай все на магию, — злобно предупредила я.
Парень смущенно почесал затылок:
— Но это магия, детка, — словно извиняясь, произнес он. — Твоё тело взорвалось, но мы создаем питательный кокон, воссоздающий материальную оболочку, а потом вмещаем в него энергию.
— И всё?
— А сверху посыпаем фейским порошком и ты оживаешь. Всё, — тон сменился с извиняющегося на шутовской.
— Что за фейский порошок?
— Это шутка! — расхохотался парень. — Ты вообще не понимаешь наших шуток, так? Со всеми террийцами так, они смеются невпопад, постоянно.
— А душа как попадает в новое тело?
Он перестал смеяться и раздраженно повторил:
— Я же сказал, что энергию направляем в кокон, до того, как сформируется тело.
— Энергия и есть душа?
— Я не понимаю слово "душа".
— Это ты был со мной в темноте и выхватил из тоннеля?
— Я, — горделиво усмехнулся Ловец.
— Чем я тогда была?
— Энергией. Но ты не в том направлении сейчас думаешь. Давай вернемся к основам жизни на Лемурии…
Я смотрела в потолок и повторяла:
— Тело не моё, душа моя. Земля не моя, смерть моя. Мамы больше нет. Меня нет. Я в чужом теле…
— Это твоё тело, — не согласился парень с моим бормотанием. — Им никто до тебя не пользовался. Тело создали для тебя, а энергия придала ему последний запомнившийся вид. Это точно твое тело!
Я встала и огляделась:
— Здесь есть зеркало?
Ловец кивнул на дверь в другую комнату. Я зашла в маленькую ванную, где над умывальным столиком висело блестящее отражающее нечто, что вполне соответствовало понятию "зеркало". Из него смотрели мои карие глаза, во все стороны торчали волосы шоколадного цвета, кожа была чище, лицо чуть худее. Во всем, что отражалось в зеркале, я узнавала себя.
— И как? — Ловец появился в дверях ванной.
— Хорошо получилось, — равнодушно кивнула я и вернулась в кровать. — Продолжай рассказывать про правила. Итак, я выучу заклинания и мне выдадут волшебную палочку. Что потом?
— Какую еще палочку? — нахмурился парень. — Ты будешь учить заклинания и правила пользования магией. Потом пройдешь проверку на теорию и перейдешь к практике. Вот тут тебя завалят, и тогда ты должна будешь пойти в услужение к покровителю.
Я непонимающе изогнула бровь.
— А! Давай я без психологической адаптации тебе объясню. Ты крепкая девчонка, истерики по пустякам не устраиваешь, значит справишься. Слушай, у вас, террийцев, магии совсем нет, соответственно она не пробудится. Вы абсолютно бесполезны! Но у нас справедливое и равное отношение ко всем прибывающим, а значит, мы не можем лишить вас шанса пробудить магию. По моему опыту ни одна террийка магом не стала, поэтому ты не надейся, а сразу ищи себе покровителя. Он будет о тебе заботиться и после отчисления возьмет к себе.
— Понятно, — задумчиво кивнула я. — А если я смогу обучиться магии, что меня ждет?
— Ты ничего не поняла, — возмутился парень. — На Лемурии все террийцы — рабы. Тебя ждет рабство.
ВТОРАЯ
Мы с минуту молча смотрели друг на друга.
— Какое рабство, если вы открытые, справедливые и демократичные?
— Какие? — смутился парень. — Демократичные — это как?
— Относитесь ко всем как к равным, уважаете право выбора…
— Да, — гордо кивнул он, — мы демократичные к тем, кто полезен сообществу. Но вы, террийцы, бесполезные. В вас совсем нет магии, поэтому мы демократично предоставили вам выбор — пойти в услужение покровителя. Сама Королева показывает всем нам пример своей демократичности — у нее рабынь около десятка.
— О каком выборе идет речь, — прервала я его торжественные речи, — если в итоге все землянки становятся рабынями?
Он хохотнул:
— Никак не привыкну. У нас "землянка" — это ягода, потому мы вас террийцами зовем. Привыкай и переучивайся. У нас нет молний на одеждах, липучки, сотовые, жвачки — это все другой мир. Тебя никто не поймет. Говори так, словно ты совершила скачок в прошлое. Так будет меньше путаницы.
— Я спрашивала про выбор! — напомнила я, возвращая к своему вопросу.
— Выбор, я помню. Раньше всех террийцев умертвляли.
Он ушел, а я осталась лежать. За окном темнело, в моем сознании тоже. В коме я или под наркозом, но выйти из этого бреда не могу. Видимо меня как следует шандарахнуло. Это если верить словам парня, порожденного моим больным мозгом, потому что есть альтернативные варианты: авария, упал столб, раскатало катком, кто-то сзади ударил битой по голове. Мало ли. Возможно, мама и папа сидят сейчас в реанимации, держат меня за руку и молятся, чтобы я пришла в сознание.
Я пролежала всю ночь не меняя положения, между сном и бредом, между поиском сознания и абсолютным отчаянием. На рассвете мне в голову пришла мысль, принесшая облегчение: я должна умереть здесь. Если я погибну здесь и сейчас, откажусь продолжить это наваждение, то в реальности произойдет… что-то произойдет — или я очнусь, или умру. Зато это состояние будет конечным.
Я встала, оглядела еще раз полупустую комнату и ванную. Подошла к окну, из которого открывался чудесный вид на парк с естественным озером, и окно моё находилось на уровне четвертого этажа. Я оглядела раму, подергала створки, но из трех окон открылось только одно, находящееся в ванной.
Встав на узкий подоконник, посмотрела вниз. Ветер раздувал белый балахон, откидывал спутанные волосы с лица и отговаривал запахом цветущих деревьев, свежестью утреннего тумана и едва уловимым привкусом солнечных лучей. А внизу темнела булыжная дорожка и сырая, еще не согретая солнцем лужайка.