Продолжение легенды

Батлер даже не пытался скрыть удрученности своего состояния.

– Вы встречались с Мелани наедине? – поинтересовался дядюшка.

– Конечно, и не раз, нас связывали очень теплые доверительные отношения.

– Вот и прекрасно, этого вполне достаточно. У вас есть все основания не лишать наших дам веры, что вы способны на чистое светлое чувство, тем более, что это правда. Видите, как много любопытного вы узнали о себе, а еще не хотели слушать, – пошутил мистер Генри.

– Кто же это все выдумал?

– Полагаю, коллективное творчество: Индия нашла какие-то старые письма, что-то услышал доктор Мид во время прощания Мелани со Скарлетт и шепнул своей наседке. Естественно, весь курятник кудахчет об этом до сих пор. Теперь вы представляете, каково положение вашей жены? Многие сочувствуют ей, обвиняя вас в равнодушии, неверности, пренебрежении супружескими обязанностями, ведь всем известно, что вы были частым гостем мисс Уотлинг, если не сказать больше. Но вам даже это прощают.

– Да, мисс О’Хара не повезло, муж из меня не получился, но она еще молода и может найти более достойного претендента.

– Именно так я посоветовал ей поступить. Беда в том, что кроме вас ей никто не нужен, а потому настоятельно рекомендую – забудьте Красотку и объедините ваши спальни, – неожиданно резко ответил мистер Гамильтон.

Ретт опешил и решил подурачить адвоката.

– В отдельных спальнях есть определенный смысл, мистер Генри. – Когда супруги спят вместе, теряется новизна ощущений, ведь недаром монархи лишь изредка остаются в покоях жен.

Дядя Генри усмехнулся и, окинув взглядом крепкую фигуру Батлера, отбросил дипломатию.

– Послушай, мальчик, я, конечно, в ощущениях не сильно разбираюсь, но хорошо знаю, в Атланте королевские забавы не в почете. И если для твоих достоинств одной женщины мало, постарайся, чтобы жена ни о чем даже не догадывалась. Она мне не чужая.

– Ишь, разошелся, старый козел, – думал Ретт, направляясь к дому пешком. – Знай правду, по-другому бы заговорил. А ведь не дурно придумано: любящая жена, беспутный муж, пренебрегающий ею. Кто же здесь такой хитроумный нашелся? Скарлетт слишком прямолинейна для интриг, неужели мисс Уилкс?

Захотелось послать всех к черту и залечь до утра у Красотки, все равно при разводе всю вину придется брать на себя, одним грехом больше, одним меньше…

Мисс Уотлинг еще вчера узнала о его приезде из первых рук: пьяный Эшли, едва держась на ногах, сообщил, что прибыл Батлер. Она постаралась выдворить незадачливого любовника, но не тут-то было. Тот жаждал любви и начал грубить:

– Что засуетилась, хозяин приехал? Думаешь, прямо к тебе сорвется? Как же! Видела бы ты, как он на неё смотрел! Ну, что мне его убить что ли?

– Вы – то здесь причем?

– Может, и не причем, – безропотно согласился Эшли, – а мог бы оказаться и причем.

Лицо его было таким несчастным, что Красотка смилостивилась и принялась его раздевать.

– Получит свое, скорее уберется.

Он ушел только утром, и она не стала отбирать у него ключ. Призвав Хлою, Бель приказала приготовить ванну и благовония, а горничную заставила вычистить спальню так, чтобы все сверкало и благоухало.

Весь день она бегала от окна к окну в ожидании Батлера. Он появился, когда уже смеркалось, трезвый, помолодевший и очень чем-то озабоченный, что не сулило ничего приятного. Поэтому она сразу начала разговор о деньгах, заведение процветало, и прибыль была немалая. Но он взял лишь ту сумму, которую когда-то ей ссудил.

– Возьми хотя бы проценты.

– Оставь себе, пригодятся, я уже не смогу помочь в случае чего.

– Не иначе, как миссис Батлер запретила?

– Разве мне можно что-нибудь запретить? – ответил он вопросом на вопрос, не проявляя никаких эмоций. Однако упоминание жены оказалось неприятным Ретту. Не потому, что он не хотел о ней слышать, не потому, что это делало ему больно, а просто это показалось совершенно неуместным и к этой обстановке, и к его настроению.

– Похоже, что была особа, которой ты ни в чем не отказывал, – вздохнула Красотка, разливая вино в бокалы. – Ловко же ты скрывал свою любовь. Наверно, и вправду была дорога? Любой я бы глаза выцарапала, но не миссис Уилкс.

– Легенда действительно известна всем, – отметил про себя Ретт, но вслух ничего не сказал.

– Давай хоть выпьем вместе! – предложила она.

– Сегодня я хочу быть трезвым.

– У-у-у, какие мы стали недоступные, – пыталась кокетничать мисс Уотлинг, что выглядело довольно смешно в ее возрасте.

Она осушила свой бокал, наполнила его снова, выпила второй и захохотала, сотрясаясь всем телом.

– Значит, с нею ты был душой, со мной – телом, а твоей дурочке жене не досталось ничего! Мне даже жаль её! – говорила она, все сильнее напирая на него грудью.

Ретт отодвинулся. Он вдруг почувствовал, что ему неприятно общение с этой женщиной. В свое время она была красива и любила его, пусть и не бескорыстно. Сейчас перед ним стояла совершенно чужая женщина. Как он мог хотеть прийти сюда? Время ушло безвозвратно, и многое изменилось, а она, кажется, этого не понимает.

Бель, конечно, понимала, что все кончено, ей не удержать его. Но смириться с этим было тяжело. Все ее действия казались ей совершенно идиотскими, но остановиться она уже не могла. По лицу и шее пошли красные пятна, глаза заметали молнии.

– Да плевать мне на тебя! – прошипела Красотка, – захочу и завтра же стану второй миссис Уилкс.

– Каким образом? Разве мистер Уилкс бывает здесь?

– Бывает, ха-ха-ха! – смеялась она. – Он живет здесь! Утром только ушел.

Она подскочила к шифоньеру, открыла дверцу и начала выкидывать мужские рубашки.

– А это ты видел?

– Значит, со Скарлетт его ничего не связывает – почему-то обрадовался Ретт и тут же огорчился, – не в том ли и сокрыта истинная причина ее печали?

– Присядь, Бель, успокойся! Я рад за тебя, он хороший человек, не чета мне. – Голос Батлера звучал спокойно и отчужденно. Ему совсем не хотелось поддерживать скандальный настрой Красотки. В конце концов она была не виновата в том, что он изменился. И он добавил уже более миролюбиво, – Надеюсь, вы будете счастливы.

– Чепуха, он сущий ребенок! – Белль вдруг резко остыла и добавила устало, – И никогда не сможет заменить мне тебя.

– Я уезжаю далеко и надолго, – Ретт как будто не слышал ее последней фразы, – давай все-таки выпьем на прощание.

Он налил ей вина и поднял свой бокал. В ушах еще стоял легкий звон хрусталя от соприкосновения их бокалов, когда он, положив ключ на стол, молча удалился.

– Прощай, – махнула она рукой, не глядя ему вслед.

Батлер явился домой лишь к концу ужина, сообщил, что их обед с мистером Гамильтоном затянулся, он только что из-за стола, а потому просит извинить его, и ушел к себе. Гости приуныли, хозяйка явно занервничала, но сумела взять себя в руки. После ужина они, как и в предыдущие вечера, занялись костюмами к Рождественскому балу, до которого оставалась одна неделя. Дядя Генри обещал, что все её гости получат приглашения, поэтому миссис Батлер принимала самое деятельное участие в подготовке к балу.

Ретт, конечно, понимал, что поступил неучтиво, но ему просто необходимо было побыть одному, чтобы прийти в себя, настолько его сбили с толку неожиданные перемены в доме, гости, слухи…

Утром хозяин попросил Порка проводить его через старую кухню, принадлежащую отелю, к мистеру Телфорду. Тот расположился в бывшей спальне Скарлетт и хотел показать хозяину проведенные преобразования, но Ретт, дойдя до порога своей бывшей комнаты, остановился, находиться здесь ему было невыносимо.

– Я уже никогда не смогу бывать в этой комнате. Так что, если у вас нет предубеждений, занимайте её под свой кабинет, а детскую оставьте, как есть.

Там будто сохранились голоса детей, приятные воспоминания о них обступили его, слились со вчерашними играми.