Страница 7 из 69
Бонни постучала пальцем по ноге Ката. «Ты ведь не забыл, что сделал? Потому что ты был хуже. Намного хуже. – Подойдя ближе к нему она продолжила – Но я исправила беспорядок, который ты учинил. Я все исправила. Потому что я верила в тебя.
Кат кивнул: - Черт, да, так и есть.
Его взгляд был напряжённым, но он прекрасно скрывал свои эмоции, и, смотря на него, я бы никогда не догадалась, что он мог нажать на спусковой крючок и убить двух своих сыновей.
Он мертв.
Он мертв.
Это моя вина.
Подойдя ближе к Жасмин, я прошептала, чтобы услышала только она: - Он пытался застрелить тебя, но Джетро спас тебя. Тебя не мучает совесть?
Она посмотрела мне прямо в глаза. Мысли и эмоции промелькнули на ее лице, но она не ответила.
Я не могла поверить в её предательство. Джетро и Кес любили ее. Они умерли за нее. Как можно говорить о любви к своим братьям, а потом оставаться в доме с человеком, убившем их.
Мой живот свело: - Меня от тебя тошнит.
Ее руки сильнее вцепились в колеса кресла. Тень набежала на её лицо, но она так ничего и не ответила.
Слезы застилали мои глаза, но мне больше нечего было сказать. Только дать обещание, чтобы она услышала, и поняла, кто действительно любил её брата: - Я убью тебя за это. Так же, как я убью их всех.
Выпрямив спину и посмотрев на меня, она холодно сказала: - Это мы ещё увидим, не так ли? - Повышая голос, она указала на дверь - Твоя судьба решится позже. Иди в свою комнату. Оставь нас.
Я потерла запястье, вытирая кровь, которую она оставила своей хваткой. Когда я не сдвинулась с места, она направила на меня свою коляску, вынуждая двинуться к выходу.
- Я сказала уйди! - Она не остановилась, толкая меня между Катом и Бонни.
Моя кожа покрылась мурашками, когда Кат дотронулся до меня. Он откинул черные волосы, которые прилипли к моим щекам. Его золотые глаза сияли силой: - Боюсь, что наши сроки несколько ускорились с тех пор, как ты вернулась. Эмма была под моим контролем в течение восхитительного времени. Я надеялся, что Джетро справится с этим. Но… я воспитал слабаков и теперь надеюсь, что моя дочь будет сильнее.
Жасмин подтолкнула меня в заднюю часть моих бедер: - Отпусти ее, отец. Она должна научиться слушаться.
Ее ноги оставались покрытыми розовым одеялом, ее щеки вспыхнули: - Это была ее проблема с Джетом. Она никогда не слушала. Я научу ее быть послушной.
Как я могла так ошибаться в ком-то. Все это время я думала, что Жасмин в здравом уме - опора для своего брата, и что она сильнее, чем все они вместе взятые. Но она была такой же чёкнутой.
- Если кто-то может сделать это, то это ты, Жасмин. - Кат отпустил меня. - Я не сомневаюсь.
Бонни улыбнулась, опираясь на свою трость: - Жасмин - примерная ученица. Она справится.
- Ты можешь не сомневаться во мне, отец. – От холода в голосе Жасмин по моей коже побежали мурашки. - Я в десять раз сильнее, чем мои братья.
Кем был этот человек? Эта хладнокровная гарпия, которой было все равно. Как она могла сидеть тут и говорить с человеком, который убил ее братьев, не говоря уже о том, чтобы согласиться пытать меня.
Он мертв.
Он мертв.
Он свободен от этого безумия.
Я больше не могла контролировать пробуждающуюся враждебность. Я выплюнула: - Вы все монстры. Каждый из вас. Вы все заплатите.
Кат вздохнул: - Вам приказали уйти, мисс Уивер. Я предлагаю вам прислушаться.
Бонни ударила меня тростью по ногам: - Двигайся, ты, маленькая выскочка.
- Подожди, бабушка. - Жасмин развернулась умелыми движениями. - Я хочу сказать ещё кое что.
Все в комнате задержали дыхание, ожидая что она скажет.
Взгляд Жасмин упал на меня, мертвый и пустой: - Ты, Нила Уивер, и есть причина, по которой мой лучший друг умер. Ты причина, из-за которой у меня остался только один брат. И ты причина, из-за которой моя семья разваливается. - Ее лицо потемнело, а в глазах пылала злоба. - Однажды я попросила тебя оплатить свои долги. Я просила тебя отдать свою жизнь за него - как это всегда было. Но ты не слушала.
Откатившись, она указала мне на дверь: - Иди в свою комнату и подумай об этом. Потому что на этот раз я не дам тебе выбора. На этот раз я заставлю тебя заплатить.
***
Я никогда не буду спать снова.
Не тогда, когда Дэниэль бродил по коридорам, и Кат держал мою жизнь в своих руках. Я бы никогда не расслабилась, пока они дышат. Я бы никогда не ослабила свою бдительность, пока они готовились убить меня.
Но пока они строили планы, я строила свои.
Вместе мы встретились бы в аду, и мне уже было все равно, кто победит. В стремлении уничтожить их, я бы с радостью обменяла свою жизнь на справедливость.
Прошло уже двенадцать часов.
Двенадцать часов, как моё сердце кровоточит из-за Джетро, каждую минуту стирая его след в этом мире.
Двенадцать часов, как я была одна.
Я не видела никого, кроме Флоу. Он постучал в мою дверь около 9:00 вечера, принося рагу из оленины и хрустящие багеты. Он выглядел так же плохо, как и я - его пронизывающие глаза были потухшими, а темные волосы были в полном беспорядке. В его глазах отражалось отчаяние. Я хотела, чтобы он остался - чтобы защитить меня, если Дэниэль решит нанести ночной визит, но он оставил мой обед и ушел.
Я не чувствовала вкуса еды, но я заставляла себя кропотливо глотать, подпитывая своё тело энергией. Я ела, сидя скрестив ноги в центре своей кровати и крепко сжимая инкрустированный рубином кинжал.
Я не могла уснуть, потому что я ощущала запах Джетро на простынях.
Я не могла закрыть глаза, потому что его красивое лицо и пылающие любовью глаза преследовали меня.
И я не могла расслабиться, потому что я должна была быть готовой атаковать, если кто-нибудь из Хоуков придет за мной.
Только они так и не пришли.
Рассвет рассеял тьму, осветив Хоуксридж, снова скрывая зло, которое казалось таким очевидным ночью.
Мои щеки зудели от высохших слёз, а голова болела от обезвоживания.
На одно душераздирающее мгновение я позволила себе уткнуться лицом в постель, где Джетро рассказал мне все. Я позволила горю схватить меня толстыми руками и задушить в потоке слёз.
Я ощущала его прикосновения и поцелуи. Я наказывала себя воспоминаниями о том, как хорошо он ощущался во мне, о том, как он впервые признался, что любит меня. Я уютнее устроилась на кровати, всё ещё сжимая нож в своей руке, и вдохнула последние напоминания о нем.
У меня не было ни фотографий, ни любовных писем.