Замок княгини

Только не для него. Для драконов в этом мире нет ничего бескрайнего.

Он, Дьян – соддийский князь, коронованный истинной короной. У него нет наследников, потому что мальчишка, рожденный его непокорной и взбалмошной сестренкой восемнадцать лет назад от итсванского именя – пока не наследник. Ему ещё взрослеть. Князя некому заменить, потому что дед, Старший Дьян, на это уже не годен.

Он, князь Дьян, был дважды женат по обычаям предков, кроме того, у него были женщины и вне этих браков. И результат – одна дочь, маленькая Бина, выжившая чудом. Его любимая малышка, которую ещё годы отделяют от её первого полета. Она станет красавицей, как её мать, и такой же прекрасной летуньей, как все женщины в семье Дьянов – ему бы этого хотелось. Но она будет женщиной, которую отдадут замуж за чёрного дракона, может быть, в другой конец Содды – что для драконов расстояния? Она станет матерью чёрных драконов, но наследницей отца ей не стать и корону его не примерить – истинная корона Дьянов не ложится на головы женщин. Они примеряли, конечно, примеряли, и не раз – не ложится. Это так же верно, как то, что женщины не водят драконьи стаи. Правда, её сыновья могут стать наследниками Дьяна, так же, как он сам получил при рождении силу матери, а не отца…

Это закон жизни. Мужчинам полагается одно, женщинам другое. Не лучше и не хуже, просто другое.

Это всё к чему?..

Да к тому, конечно, что он, князь Дьян, даже любовницу на ночь не может выбрать просто так, не думая о том, что выбирает возможную мать своему ребенку. Мать Дьяну, который будет жить после него, продолжит его кровь и его род. От женщины, которую он возьмет себе в постель теперь, зависит, какими будут его внуки и правнуки.

И есть ведь счастливцы, которые могут не беспокоиться об этом вовсе! Они следуют желаниям, воле Провидения – а этим можно оправдать вообще всё. И когда по ним нежданно-негаданно бьёт вот эта самая, как её там… простая житейская магия, называемая внезапной любовью…

Нет, влюбленностью, говорил этот дурень Джелвер. Влюбленность может стать любовью, а может и не стать. Останется пустышкой, волнующей кровь, наполнившей дурманом разум – на какой-то срок, может, вовсе недолгий, а потом незаметно увянет, как и не было её. Но дети могут родиться.

Внезапная влюбленность, да. Житейская магия… проявление магии, наполняющей мир, пронизывающей его невидимыми стрелами, омывающей невидимыми волнами. И в один прекрасный момент происходит такой вот разряд, внезапный, как молния… нет, много разрядов, много молний, мир ведь велик. Наверное, в один и тот же миг не только князь Дьян потерял разум, а много кто ещё… только те, другие, радуются, они могут любить, могут быть счастливы, сколько повезет, могут предаваться дурману этой самой житейской магии.

Когда встречаются подходящие составляющие, получается разряд – тоже сказал Джелвер. Молния не бьет, к примеру, между деревом и камнем. Нужно соприкосновение родственных сил…

Тогда происходит их объединение, мгновенное и беспощадное. Разряд.

Дьян спросил – что это?! Что родственного есть между ним и девочкой, отец которой – маг Каюб? Джелвер ответил тогда, что не знает, и про родство не следует понимать буквально. И что магии сложно обучаться именно потому, что многое там не имеет четких понятий, которые можно изложить словами. При таком подходе и между камнем и деревом тоже найдётся немало общего.

Разве он, Дьян, много лет назад, когда был юнцом вроде Ардая, не жаждал приобщиться к этому демонову проявлению житейской магии? Ещё как жаждал. И приобщался, в общем. Только тогда она его вот так, неожиданно, по голове не била. И не была такой сильной, яркой, такой одуряюще желанной.

Джелвер не дурень, вовсе нет. Верный друг, добрый советчик, разум которого всегда ясен и трезв. Внук великого итсванского мага, которого помнят до сих пор, восхваляя даже сделанные им глупости. Джелвер говорит, что всё пройдет. Это можно подавить, перетерпеть, и оно отпустит. Можно выпить соответствующее снадобье, тогда отпустит быстрее.

В Шайтакане ему сразу доложили о неприятности: опять отловили нескольких наёмников, прошедших в замок через портал. Портальных амулетов при них не нашли, из допроса стало ясно, что портал в замке постоянный. В замке, который обшарили уже несколько раз, ну разве только подвал не трогали. Но подвал теперь замурован.

Наемники, те, что остались в живых после стычки с охраной, не смогли показать, где портал. В том месте, на которое указывали, его не было никогда. И вранье следовало исключить – это маги проверяли. Тогда что?..

Маг Гелемент отвел Дьяна в сторону.

– Послушай меня, князь. Здесь кровная магия, конечно. Магия кровного права. Если у этой великолепной груды камней есть кровный владетель, то имеются вещи, доступные только ему одному. Если мы считаем, что «гости» пришли за наследством Каюбов, то они как-то связаны с владетелем, получили от него разрешение. «Ключи», что есть…

– Без этого владетеля нельзя найти порталы? – уточнил Дьян. – Владетельница жена Каюба. Вдова, точнее.

– Да-да, князь. Я хотел тебе это сказать. Ещё есть дочь. Точнее, есть две дочери и сын, но… Я посылал узнать. Кровное право унаследовала только старшая дочь. Кантана считается в семье бесталанной, неудачным ребенком, хотя она княжна Круга Каста, наследница матери. Однако Закон Круга в Касте официально отменен императором. Её кровь имеет те же качества, что и кровь владетельницы.

– Какие же это качества?..

– Имея её, можно изготовить ключи, например. Это амулеты, которыми отпираются невидимые двери, ведущие в запретные для нас места в Шайтакане. Скорее всего, Каюб использовал жену вслепую, вряд ли она помогала ему в делах сознательно. Он лишь имел доступ к её крови или к крови дочери. Если заполучить сюда владетельницу или наследницу, мы получим шанс продвинуться в поисках.

– Она может знать о секретных местах замка… – отчего-то мысль о том, что девчонка, возможно, напрямую участвует в кознях своего семейства против соддийцев, заставила его ощутить не понятное раздражение, не злость, а что-то сродни глухой боли.

– Может, конечно, – закивал маг, – но вряд ли. Кое-кто отзывается о лире Кайре Каюбе как об особе недалекой, послушной и нелюбопытной, которая в юности целиком была под влиянием своего опекуна, этот нахальный интриган долгое время единолично управлял Шайтаканом. Вот он мог что-то знать, от родителей воспитанницы, например, а Каюб – от него. А имея кровь жены или дочери…

– Хорошо, я понял.

Дьян чувствовал, что его одурачили. Дед ещё когда догадался, что девчонка кровно связана с землей, и настоящая передача возможна только через брак с ней. Но – тайны замка, ей одной доступные… ну, да, её маменьке тоже. Это было уже важнее, чем некие эфемерные права, хоть и кровные, позволяющие провести обряд передачи прав. Значит, права не эфемерные вовсе, а вполне себе реальные, из которых следуют конкретные возможности. Плохо, плохо Дьян представлял себе кровную магию владения землей. Опрометчиво было возвращать девушку, не получив гарантий, ведь если с невестой что-то случится…

Ему очень не хотелось, чтобы с ней что-то случилось.

– Благодарю, Гелемент, – сказал князь, – ты сообщил много важного.

– Я честно служу тебе за щедрую плату, князь, – улыбнулся маг, – ты платишь мне больше императора. А ещё я любопытен и хочу разобраться в этих головоломках. Прошу, расстарайся и привези наследницу.

– Я привезу её, Гелемент, – пообещал он.

И теперь смотрел вниз со спины серого дракона и думал о том, что девушка скоро прибудет в Шактакан женой его троюродного племянника. Брак свершится, она будет принадлежать этому сопляку, который, вообще говоря, недовольно крутит носом и надеется, что жениться «на дочке того самого Каюба» не придётся. Ему объяснили, что это важное дело, нужное всей Содде.

Что это будет за брак?..

К тому же рассказанное магом заставило взглянуть на ситуацию иначе. Возможности девушки неясны, и, не исключено, весьма опасны. Она не магичка? Хорошо. Он поверил. Но она всё равно не проста. А её будущий муж парень малость недалекий, к прискорбию родственников. И доверить ему такую женщину? Чревато…