Замок княгини

Кантана тогда решилась спросить, почему. Дед только недовольно глянул…

– Потому что заветы предков нужно соблюдать, малышка, – мягко сказала бабушка, всегда желающая смягчить резкость деда.

Княжна Круга Каста – это не дочь князя, как можно было ожидать, это возможная невеста князя или его сыновей, девушка из именького рода Круга. В каждом роду одновременно бывает лишь одна такая княжна. Но – мама?..

Кантана точно помнила, что в то время ожерелье княжны носила одна из теток.

– А мне казалось, что тётя Ливара была княжной.

– И она тоже, – кивнула мать, – она моя троюродная сестра, формально мы принадлежим к разным родам. Я княжна рода Виалан, который владел Шайтаканом.

– А где тогда твое княжеское ожерелье?

– Вот оно, – лира Кайра потянула за цепочку на шее и вытащила кулон.

Овальный желтый камень без оправы, и только. И цепь тоже серебряная. Не слишком-то роскошно. Кантана смотрела недоверчиво, и мать улыбнулась.

– Так даже лучше, – сказала она, – не привлекает лишнего внимания.

Странно, что ожерелье княжны может не привлекать внимания, да ещё до такой степени, что родная дочь до сих пор ничего о нём не знала.

– Мне дала его моя мать незадолго до своей смерти. Мне было семь лет. Дядя, мой опекун, так и не понял, что это. Ему не нравились обычаи Каста, и закон Круга в том числе. К тому же этот закон отменен ещё отцом нынешнего императора, ты ведь знаешь?

Они говорили о таких неважных сейчас вещах. Наверное, чтобы не говорить о важных. Чтобы была передышка, чтобы Кантана могла освоиться с этой непростой мыслью: ей придется выйти замуж за горного колдуна.

– Они ненавидят отца, мама, – сказала Кантана. – Кажется, там все его ненавидят. Он многое для этого сделал.

– Да, я понимаю. Он старался для императора и империи, – вздохнула мать, – брак это всегда примирение, дорогая. Дружественный договор скрепляется браком в знак его серьезности.

– Это если бы я была дочерью императора. Так что мной скрепить не удастся. Меня можно просто подарить вместе с замком… и чем там ещё? Городом тоже? Император щедр.

Мать кивнула.

– Доченька. Если ты выйдешь замуж, как велит император, он обещал лично позаботиться о младших. В противном случае…

– То есть он сомневается, то я подчинюсь? – Кантана позволила себе иронический смешок. – Неужели?

И ни одна из них пока не упомянула Трика Шана, жениха Кантаны. Потому что слово, данное самой невестой, для императора совсем не аргумент. О такой мелочи и вспоминать не стоит.

Впрочем, теперь уже и самой Кантане казалось, что Трик был в какой-то другой жизни… а может, и не в её жизни, а в чьей-то чужой.

Что говорила та маленькая рыжая ниберийка? Спросила, принадлежит ли она себе, дочь и внучка именей. Вот о чём она говорила. Она всё знала. Могла бы и объяснить понятно, неужели тот красивый браслет этого не стоил?

А ещё она обещала, что не будет принуждения. Что-то не сходится! Разве такое согласие – не принуждение?

Мать сняла с шеи камень на цепочке и надела Кантане на шею.

– Вот. Теперь это твоё.

И Кантана наконец-то расплакалась, уронив голову матери на плечо.

Только разочек. Больше она не будет.

Вечером Кантану пригласили для беседы с магами. Её одну. Маги были знакомыми. С одним, маленьким и щуплым, совершенно седым лиром Гаданом, её когда-то знакомил отец, второго она тоже видела с ним, но по имени не знала. Оба, кажется, были настроены приветливо, даже сочувственно.

– Кто бы мог такого ожидать, дорогая ленна, – закачал головой лир Гадан. – Твой отец всегда был так осторожен. Прими наши бесконечные соболезнования. Но к делу. Выпей сначала это, – он подал Кантане кубок.

Напиток по вкусу напоминал травник, в который добавили немного кислых ягод виры. Маг проследил, чтобы на дне не осталось ни капли.

– Ритуал передачи прав назначен на завтра, ленна. Ты выйдешь замуж за троюродного брата соддийкого князя. Кстати, мой тебе совет, привыкай называть их именно соддийцами, а не колдунами. Им так больше нравится.

– Конечно, – кивнула Кантана.

– Ритуал станет одновременно и свадебной церемонией. Напиток, выпитый тобой, сделает его проще. Видишь ли, первый осмотр, тот, утренний, показал у тебя довольно сильную эманацию в области сердце-разум. Это может помешать. А так… старый, дедовский ещё рецепт, мягкое действие, почти не выявляется магически. Впрочем, их маг сам может настаивать на таком вмешательстве.

– Эманацию… что это? – сдержанно уточнила она.

– Твои чувства к кому-то, вероятно. У тебя ведь был жених, – маг понимающе улыбнулся. – Видишь ли, ритуал может не получиться до конца, если твое согласие окажется вынужденным, не чистосердечным. Ленна, постарайся помнить, что ты спасаешь свою семью от трудного будущего. Это поможет тебе захотеть выйти замуж. Воздействовать на тебя магически, внушать нужные чувства, рискованно. С этой древней магией крови никогда не угадаешь…

Кантана поняла не сразу. Чувства к жениху? Она и вспоминала Шана нечасто. Она была ему благодарна, ей было совестно перед ним – вот и все чувства.

Чувства к тому колдуну? Неужели это их разглядел маг? Это безумие, а не чувства.

Но… Что там маг сказал про «захотеть выйти замуж» и магическом воздействии, которое может не понравиться магии крови?

– Значит, дело в том, что я должна хотеть выйти замуж за колдуна? Чтобы ритуал получился? – уточнила она, каменея внутри.

И опять вспомнила рыжую ниберийку. Та обещала, что её не станут принуждать! Но ведь это принуждение ещё более изощрённое – заставить её не просто подчиниться, а подчиниться с охотой! Добровольно!

Маг вздохнул и развел руками.

– Разумеется, ленна, ты всегда должна оставаться итсванкой и верной подданной императора. Мы не дадим тебе никаких магических вещей и не станем воздействовать магией. Мы лишь надеемся на твое благоразумие, ленна. Ты ведь дочь итсванского именя.

Он был так добр и мягок, это маленький маг, старый знакомый отца. Конечно, она всё поняла. От неё ждут содействия… какого-то. Она должна стать шпионкой империи в стране колдунов?

Рассчитывать, что колдуны… то бишь соддийцы когда-нибудь проникнутся к ней доверием? К ней, дочери мага Каюба? Да это смешно. Её опять запрут и приставят дракона для охраны.

– Я поняла, лир, – сказала она. – Я всегда буду помнить, чья я дочь.

Желание избежать уготованной участи было почти нестерпимым и таким же безнадежным.

– Ленна, подготовлен договор, согласно которому ты и твои дети должны будете проводить в Итсване, со своими родными, два месяца в году. Ты должна присутствовать на всех важных семейных событиях, которые касаются твоих близких родственников. Твой муж обязан оказывать тебе всяческое уважение и не лишать прав, положенных супруге и владетельнице Шайтакана. Следующим официальным владетелем станет твой ребенок, унаследовавший от тебя магическую привязку к земле. И наконец, именно Шайтакан будет твоим домом, тебе не придется жить в их диких горах с их драконами. При отсутствии у тебя детей в течение семи лет брак может быть расторгнут. Надеемся, этого не случится.

– И что же, они согласились с таким договором? – Кантана не смогла скрыть удивления.

– Князь сказал, что в целом не возражает. Ты и нужна ему именно в Шайтакане.

Может быть, всё не так и плохо. Она увидит место, где погиб отец. Она даже станет там хозяйкой, если ей действительно позволят. Не будет больше заключения в башне. Она не будет отрезана от семьи навсегда. Если бы ещё не навязанный муж…

Маг с улыбкой наблюдал, как меняется выражение её лица.

Тут открылась дверь и вошёл ещё один человек. Ещё один маг, хотя медальон на его груди был не такой, как других магов здесь. Не итсванец. Всё равно – посвященный маг. Высокий, с блестящими черными волосами до плеч, с несколько крупным, мясистым носом и густыми бровями. Он сразу нашёл взглядом Кантану и посмотрел как-то оценивающе.