Страница 6 из 11
— Угу.
— Но не гонореи, ни сифилиса. В общем, по заключению гинеколога, девочка словно не на панели работала, а год хранила верность.
— Может у нее еще и плева обратно затянулась?
— Ха-ха, шутник. Но мне твой немецкий юмор всегда казался странным. Идем, отдам анамнез, направления и результаты анализов. Гинеколог выписал ей противозачаточные, пусть принимает полгода. Нужно восстановить цикл, он у нее сбился. Таблетки помогут. Проследишь? Это в твоих же интересах.
— В моих?
— Ну, а как? Разве ты воспользоваться ей не собираешься?
И снова Сергей вывел меня из игры.
Нет, пользоваться Леной с панели я не собирался. Даже несмотря на медицинское заключение, она для меня оставалась больной. Тугодумием, простотой, глупостью. И я надеялся частично вылечить ее от этих болезней, но не до той степени, чтобы принимать ее как равную. Я просто не смогу принять её.
Уши у чучела оказались проколоты. Даже трижды! Но сразу вручать и надевать на нее подарок я не рискнул. По дороге домой сделал очередной заход объяснить ситуацию.
— Что значит, жить у вас буду? Мне ваще-то на работу ходить надо.
— Как это не работать? Я в столицу за этим и ехала!
— Ничо мне от вас не надо. Вот оплачено за сутки — ими и пользуйтесь. Можете того чернявого позвать, платили то за двоих.
— Я ни слова не поняла. Ваши проблемы — это ваши проблемы. С больной головы на здоровую не надо, лады?
Я сдался! Я взвыл! Это у меня, у меня больная голова?!
Заведенный, припарковал машину и выдернул чучело к подъезду.
Мутер… Буду надеяться, что ее сердце выдержит сегодняшние новости.
Мы вошли в лифт и я поднес магнитный ключ к кнопке четвертого этажа.
— А нафига это? Просто на кнопку нажать нельзя?
— Нет. У нас выкуплен весь этаж, лифт открывается в прихожей.
— Ну ничо се!
Она буквально вывалилась из открывшихся створок лифта в объятия растерявшейся матери.
— Что это?! — повышенный тон мутер не сулил легкого и приятного вечера.
— Знакомьтесь, Аделаида Марковна, супруга покойного профессора Отто Швайгера. Мама, это Елена.
Мутер поджала губы, а я предчувствуя разговор на повышенных тонах, быстро завел чучело на свою половину, велев ждать, и запер за ней дверь. К счастью в моей квартире все двери закрывались на ключ с двух сторон!
— Андрей, тебе придется объясниться!
— Безусловно. Пройдем в столовую?
За полчаса я обрисовал всю патовую ситуацию по пари и своей карьере в случае проигрыша. Мутер быстро прониклась.
— Надо брать девочку в оборот! И почему ты не позвонил мне раньше? Бедный мальчик, представляю как ты извелся!
— Ты не приняла звонок.
— Ох, да… Была занята, а потом забыла перезвонить.
— И с оборотом возникли проблемы. Девушка не идет на контакт.
— Что значит не идет?! От нее зависит твоя карьера! Конечно она пойдет на контакт.
— Мам, она не понимает ни слова из того, что я ей говорю. А мне нужно полное доверие, чтобы за четыре месяца обучить ее по максимуму!
— Иди, мой мальчик, освежись, переоденься. Я сама поговорю с этой… Как её?
— Елена. Но ей на данном этапе всё равно, как ты к ней обратишься.
— Нет, дорогой. Нужно сразу приучать ее отзываться на правильное имя. Значит, Елена? Ну что ж… Достань мне из верхнего шкафчика бальзам.
— Сейчас? Мам, по-моему, не самое подходящее время.
— Это не мне.
Все мои возражение мутер перечеркнула, захватив к бальзаму пару наперстков, ушла на мою половину. Выждав минуту, я отправился следом.
— Бедная девочка! Разве Андре не сказал, что будет тебе платить? Обязательно будет. За каждый день, за каждую хорошую отметку. Он же учитель! Очень одаренный учитель.
Я почти не различал, что в ответ говорило мое чучело, только шмыганье носом и всхлипывания.
— Конечно, но согласись, лучше зарабатывать деньги у приличного человека, чем каждый день у неприличных… О, Андре очень порядочный молодой человек, пользуется уважением…
Снова всхлипы с подвыванием и увещевания моей матери.
— Напугал? Бедную девочку!.. Он и правда доктор, но не врач. Очень образованных людей тоже величают докторами. А на что же тебе нужны такие большие деньги, которые мой Андре, конечно же, тебе заплатит?
Мне самому стало любопытно, зачем чучелу нужны деньги. Сделать новые ногти? Слетать в Париж и выложить в блог фотографии?
— О! О, девочка моя, ты вытянула козырь! Теперь, благодаря Андре, у тебя есть в столице квартира, его машина в твоем распоряжении и он лично будет учить тебя! Лично! Девочка, это огромная удача, от которой не отказываются! Сейчас я его позову.
Что тут скажешь, мама всегда умела уговаривать.
— Ох, ты здесь? Подслушивать нехорошо. Где твои манеры?
— Она согласилась?
— Да-да. Чтобы уговорить человека сделать по-твоему, надо дать ему то, что он хочет. А ваши цели, хоть это очень странно, совпали! Девочка копит деньги на обучение. Удача определенно на твоей стороне. Иди поговори с ней. Но не запугивай.
— Э…
— Я больше не смогу. Мои нервы на пределе.
Мутер проскользнула в дверь и скрылась в своих комнатах. Что ж, дальше я сам.
— Чо ж вы сразу не сказали, Андрей Оттович, что директор школы?
— Академии.
— А, ну да, — согласилось хлюпающее чучело, размазывая слезы по щекам.
Жуткое зрелище. Я всегда думал, что девушки либо истерят либо красиво плачут. Но не так грязно.
— Если ты согласна на четырехмесячное обучение…
— Согласна-согласна. Только сколько я буду получать? Не могу ж бесплатно торчать в вашем доме, мне есть на что-то надо.
— Проживание и питание в моем доме для тебя бесплатное. Деньги буду выплачивать по истечении каждой недели за положительные отметки и за послушание. При должном старании и прилежности, ты будешь зарабатывать у меня больше, чем на улице.
Я озвучил примерную сумму и чучело присвистнуло.
— Так бы сразу и сказал! Значит, слушаться и не получать двоек?
— Примерно так.
— Лан. Замётано.
— Тогда передай мне свой телефон.
— Эт еще зачем?
— В знак скрепления нашей сделки.
Недоверчиво, но она все же протянула свой дешевый китайский аппарат.
— Молодец. Теперь я покажу твою комнату, ты умоешься и переоденешься. В семь мы пойдем в столовую ужинать. Ганс как раз всё накроет.
— Ганс?
— Наш дворецкий.
— Етить-колотить.
— Минус балл.
— Ой, но за телефон же был плюс? Значит по нулям? Ладно. Давай счет заново начнем.
— Обращаться ко мне на «вы» по имени-отчеству. Я твой учитель, а такое обращение — уважение.
— Ну лан. Как скажешь… — те.
Когда Елена вышла, облаченная в подобранное мной платье, я уже приготовил распечатки с анкетами, правилами, планом работы и первыми тестами.
— Это тебе. Надень.
Я протянул ей серьги, абсолютно уверенный, что таких подарков она еще не получала и сейчас снова расплачется от благодарности.
— Это что за старушачьи глазки? Я эти хрени вставлять себе в уши не буду.
Я опешил. Если бы не моя хитрость с маячком, я бы даже не подумал делать такой подарок. Но чтобы в ответ получить пренебрежение вместо благодарности?..
— Это сапфир оправленный в белое золото.
— Да мне хоть хрусталь! Они уродские.
— Минус один.
— Блять, я забыла. Лан, давай.
— Минус два за мат и за обращение на «ты». Первое правило — научись молчать, чтобы так быстро не скатываться в минус.
Надувшись, она, теперь уже молча, воткнула увесистые гвоздики в уши, а я вздохнул от облегчения. Неужели задуманное получится?
Ужин стал провалом.
Мутер не выдержала и сбежала сразу после первой перемены блюд. Ганс хрюкал, что больше смахивало на завуалированный смешок. А я с ужасом смотрел за моим чучелом, мысленно нагружая расписание дополнительными часами по этике, культуре принятия пищи и искусству потребления напитков.