Страница 48 из 52
Что такое русский штык, англичане хорошо понимали. И в эту войну наконец-то закрепили теорию практикой, под Балаклавой. Совсем уж скромно постоять в сторонке, пока подельники огребают за них, у бриттов на этот раз не получилось…
В итоге Крымской эпопеи, Франция, изрядно выдохшаяся на кровавых бастионах Севастополя, решила для лаймиз два наиглавнейших для них в то время вопроса. Россия на несколько десятилетий потеряла свой Черноморский флот и право беспрепятственного прохода ее военных кораблей через проливы. А Париж так поиздержался, что вопрос о единоличном владельце Суэцкого канала был вскоре без особых проблем решен в пользу лондонского «боевого трезубца» Дизраэли, Палмерстона и Ротшильда.
Но не меньшими проблемами, чем вражда с англичанами, оборачивались для России союзные отношения с Лондоном. В трех (!) мировых войнах, ведь войну с Наполеоном I логично считать первой мировой нового времени, мы прилежно таскали для англосаксов каштаны из огня. Ценой собственных громадных потерь, человеческих и материальных. И получали по их итогам второсортные «вершки-корешки». Или по голове оглоблей.
В первом случае мы заполучили себе ядовитую занозу на сотню лет вперед, - кусок Польши. Во втором – позор, братоубийственную гражданскую войну, тотальную разруху. В третьем – промышленно наименее развитую треть Германии и исторические области обитания западных славян. Для которых, как внезапно выяснилось, мы и не братья вовсе. Какая милая неожиданность! И в то же время кому-то достались две трети Рейха с Руром, Сааром и Круппом. Плюс Франция в виде бонуса…
Такая она, наша дружба с англосаксами. Картинка по классике фольклора: битый не битого везет. И чем же «сердце русское успокоилось»? Проклятым 1992-м годом?
Вы скажете: значит, сами мы хороши, если раз за разом даем себя облапошивать.
Глянули в зеркало? Обидно? Да. Увы, всё так: дураки и плохие дороги. И, что же? Не пора ли, в конце-то концов, делать правильные выводы из своих промашек?
Только работа над ошибками начинатся не с автобанов. Ибо, разруха – она в головах.
***
Теперь очень коротко по французам. Почему коротко? А потому. Вполне хватит и того, что галлы по собственному почину дважды приходили в Россию с войной. Когда же у нас, уже как у союзников Парижа, возникли терки с самураями, не прошло трех месяцев, как Париж подписал «Сердечное согласие» с Лондоном. Не только с нашим историческим противником, но и с державой, имеющей военный пакт с Японией! Таким образом, смысл русско-французской конвенции, изначально равнонаправленной против Лондона, Берлина и Вены, был деформирован в сторону односторонних выгод для Парижа. Причем, сделано это было в тайне. У нас за спиной.
О чем еще тут говорить? О франко-бельгийских деньгах, влитых в нашу экономику и «золотой стандарт»? Этот самый «русский золотой стандарт» был блестяще задуманной и виртуозно проведенной операцией Ротшильдов по быстрому внедрению в финансовую систему России, с целью достижения контроля над ней. Именно контроля, какового они уже добились в Лондоне, Париже, Вене и Риме. Напомню Вам слова одной престарелой матроны из этого милого семейства: «Пока мой сын не разрешит, в Европе ни одна пушка не выстрелит». Не иначе бабуся себя по Екатерине Великой равнять решила. Так-то…
У России с неисчислимыми природными и людскими богатствами, было в достатке способов для привлечения иностранного капитала и без «золотого стандарта». Причем, стране в тот момент нужны были не «просто деньги» под проценты, но передовые технологии и их носители, завязанные на расширение внутреннего рынка; комплексные инвестиции. Вместо этого, под дешевым лозунгом защиты отечественного производителя, если говорить языком дня сегодняшнего, не шибко сильного в экономике Александра III уломали на огромные прямые заимствования под госгарантии. Ротшильдам для овладения финансовой системой России оставался лишь шаг: организация большой войны. И только нежданчик в виде ленинского переворота спас нас от участи полуколонии по ее итогам.
За такие «благодеяние» надо бы повесить господина Витте за шею. До смерти…
Про итоги Первой мировой можно и еще кое-что напомнить. Например, как своим безумным наступлением в Восточной Пруссии Николай Николаевич спас Париж. Погубив при этом элитные части русской армии. А их, если по уму, надо было беречь для обороны наших западных границ. И для заключения преемлимого для России мира после падения Франции, которое никак не получалось у Мольтке и Ко моментальным.
В результате боши, изрядно сточившись на западе, тридцать три раза подумали бы, а стоит ли затевать серьезную драку на востоке? Если проще закрепить «французский» результат мирным договором с царем. Рассуждая цинично, а в большой политике, как и на войне, холодный расчет - первооснова успешной стратегии, поражение галлов было нам выгодно. И «прощением» долгов французским рантье. И неизбежной интервенцией в Россию немецкого капитала вместо франко-бельгийского, ротшильдовского. Завязанных на него отечественных господ-промышленников требовалось жестко поставить на место: как они воспринимали свой патриотический долг в годы войны, хорошо известно.
А так, по ее окончании, беглое русское дворянство, заплатив за спасение Франции полутора миллионами жизней своих соотечественников, получило от благодарных галлов право… на работу водителями такси. И платное кладбище. Где можно было лежать до тех пор, пока не кончатся деньги от продаж фамильных брюликов. Ну, а потом…
Печалит лишь то, что нынешней России приходится зачищать всю эту посмертную грязь. Нет, конечно же, это правильно и мудро, когда на Родину с почестями возвращается прах действительно заслуженных людей. Например, морского министра Григоровича. Но когда в Москве с помпой перезахоранивают останки Николаши, великого князя Николая Николаевича, главковерха, угробившего Россию во имя спасения Франции, мерзко и гадко становится на душе. За нашу гражданскую неразборчивость и историческое беспамятство.
И за то еще, как галлы чтят своих национальных героев: если романовские деньги за метры на погосте Пер-Лашез кончились, забирайте-ка свой скелетик, русские, взад. Или, пожалуйста, не взыщите, но мы выкинем эти недогнившие мощи в безвестную яму…
Всем все ясно на тему, стоит ли нам когда-либо воевать за французские интересы?
***
Наконец, про янки. Но не про того, выдуманного Марком Твеном коннектикутского коллегу нашей влипшей в историю вековой давности четверки. А про тех янки, в адрес которых пожелание «идти домой» с двадцатых годов 20-го столетия регулярно звучит на всех континентах, кроме Антарктиды.
Начнем с того, что в отношении их страны, США, наша страна допустила в 19-м веке три грубейших, даже роковых, политических ошибки. Не соверши мы их, история всего мира пошла бы иным путем, а России не пришлось бы трижды за столетие (!) отчаянно бороться за свое выживание. Это наша уступка янки Русской Америки с Фортом Росс. Это продажа им же Аляски. И это посылка в порты Нью-Йорка и Сан-Франциско крейсерских эскадр адмиралов Лесовского и Попова, для демонстрации Англии готовности Петербурга поддержать Линкольна в ходе войны, развязанной северянами-янки против конфедератов южных Штатов.
Ничего более противоречещего интересам России в долгосрочной перспективе, чем взращивание североамериканского монстра, нельзя вообразить. К сожалению, ни Николай I, ни Александр II, ни «гении» их дипломатии, о науке геополитике понятия не имели. Ее «отец», мистер Маккиндер, благодаря нашему вмешательству тут уже покойный, тогда не родился еще. Но интуицией подлинных государственных мужей они тоже не блистали.
За сиюминутным желанием денег на оплату военных авантюр, и нежеланием победы южан-латифундистов над промышленниками-северянами: «хлеб в Европы начнут возить, конкуренцию нам составлять», никто не сумел заглянуть в послезавтра. Чтобы узреть там враждебного нам экономического гиганта. Всего за два десятилетия выпестовавшего как могучую промышленность, так и прогрессивное сельское хозяйство.