Самый Лучший Ветер

— У нас защита мощная стоит, — не согласился я. — Амулеты всякие. Она подходила пару раз, да только не выгорело у нее ничего, не смогла пролезть.

— Пролезла бы, — уверил меня Арчи. — Ради такого лакомого куска постаралась бы. Ей если чего в тупую башку втемяшится, фиг остановишь. Перетерпела бы боль от амулетов или придумала чего. Да хоть подкоп! Вся эта защита по большому счету только от мелочи разной хорошо защищает.

— Мда, — поежился я, представив прорвавшуюся к нам на хутор через подкоп стрыгу. — Если не врешь, то жесткач получается, надо будет своим сказать.

— Не надо, — успокоил меня маг. — Нормально все у вас, я же подправлял в последний раз, как для себя делал.

— Ладно, — начал выбираться из кресла. — Покурить схожу.

— Иди уже, — отмахнулся Арчи. — И успокойся наконец. Пойми, многие готовы бешеные деньги платить за то, чтобы их Лара посмотрела и в случае чего по верному пути направила. Да только мало кто к ней попадает. Потому что выше ее по силе и квалификации нет никого. А тебя по блату посмотрят, бесплатно! Да еще со всем вниманием. Для тебя это самый лучший вариант, пойми, я только испортить все могу.

— Ладно, — снова сказал я уже в дверях. — Волнение с нетерпением, уймитеся, трах-тибидох!

Действительно, если Арчи говорит, то лучше успокоиться и не нагнетать. Жил же я все эти годы спокойно и о магии не помышлял даже, тем более что Лара настоящий спец. А пока можно и перекурить спокойно.

Я прошел по коридору и осторожно постучался в моторный отсек. Далин рыкнул что-то разрешающее, и я открыл дверь, помахав первым делом обрадовавшейся мне Лариске. Гном разложил инструмент на рабочем верстаке и держал в руках мой новый револьвер, внимательно и с восхищением его разглядывая. Я же подошел к топке, опустился на одно колено и приложил руку в повязке к стеклу. Саламандра обрадовалась, крутанула кульбит и очутилась у стекла, но только со своей стороны. Осторожно приложила лапку к моей руке и подмигнула мне одним глазом. Я улыбнулся в ответ, чувствуя, как через затянувшиеся раны в руке идет успокаивающий и нисколечко не обжигающий жар.

— Ты там мощность у двигателя не отбирай, — буркнул мне гном недовольно, реагируя на чуть снизившийся темп работы цилиндров. — Повадился. На стоянке ходи лечиться.

— Спасибо, — шепнул я саламандре, не обращая на слова Далина никакого внимания. — Ты у нас умница и красавица, Лариса, повезло нам с тобой.

Саламандра натурально зарделась как маков цвет и смущенно завернулась в облачко пламени, выставив наружу только любопытный носик и хитрющие довольные глазки.

— Да что ж такое, — подхватился гном, подскочив с места и принявшись выталкивать меня в коридор. — Лариса, сбавь чутка пожалуйста, обороты же растут! Ходите тут…, поклонники хреновы.

Гном вытолкал меня и захлопнул дверь, бурча что-то недовольное себе под нос. Я пожал плечами, ведь Далин был в своем праве, и с удовольствием ощутил, как нудная боль в руке отступила куда подальше. Теперь можно и перекурить.

Антоша на кухне жарил-парил вовсю, не отвлекаясь на меня, Кирюха по мере сил помогал. Любой использованный парнем ножик или ложка, любое грязное блюдечко или разделочная доска, как только Антоша прекращал их использовать, тут же исчезали и возвращались на свои места уже вымытыми и вытертыми насухо. Я подивился такой слаженной работе и осторожно присел под включенную вытяжку, где кто-то маленький и бородатый тут же заботливо подставил мне чистую пепельницу.

— Будет суп-харчо и каша гречневая по-купечески, с грибами, — вытер пот со лба Антоха. — С белыми, сушеные правда.

— Да где ж свежих-то взять, — утешил я его. — И так хорошо. Вчера вот мне все очень понравилось.

— И салат еще витаминный! — вылез на соседний табурет Кирюшка, внимательно следя за начальником. — Из капустушки! А чай только я делать буду! И кофей!

— Молодца! — потыкал я пальцем донельзя делового и довольного домовёнка и перевел взгляд на Антоху. — Как к скупщику сходил, удачно?

— Да, — кивнул головой тот, внимательно следя за сковородками. — Двенадцать рублей за все, вместе с мешком. Далин похвалил.

— Так и я похвалю, — прикинул я в уме сумму. — Нормально так. Я б за десятку отдал, не люблю торговаться. Хоть и понимаю, что надо. Поэтому у нас Далин в основном по рынкам и шляется.

— Я уж понял, — снова кивнул головой тот. — Он меня предупредил, если я вдруг какую вещь купить захочу, то чтоб только с ним на торг. Учить меня будет.

— И правильно, — подтвердил я, передвигая к себе пепельницу поближе. — Сейчас-то денег хватает, слава богу. А вот раньше, когда только начинали, то копейки сшибали и мелочи радовались. Без Далина тяжело бы нам пришлось, чистоплюям.

— Рубль сэкономленный, — поднял Антоха палец в указующем жесте и очень правдиво копируя гнома, — это рубль заработанный!

— Примерно так, — вздохнул я, ведь мне самому уроки Далина впрок не пошли. — Очень жизненно. Да и неприятно себя лохом ушастым чувствовать. У меня на рынках такое бывает, что греха таить.

Я спокойно докурил, уже не отвлекая кухонную команду, и ушел к себе в рубку. Уже поднимаясь заметил, как пепельница с тлеющим окурком исчезла, чтобы тут же появиться вновь на полочке в предназначенном для нее гнезде, уже чистая и вытертая. Молча покрутил головой, удивляясь такой оперативности, Микешка, сволочь сизая, нас так не баловал.

— Слушай, Арчи, — задумчиво произнес я, плюхнувшись в пилотское кресло. — А почему Кирюха и Микешка разные такие? Один шустрит, второй себе на уме. Характерами, чтоль, отличаются?

— Наверное, — безразлично пожал плечами маг, разглядывая что-то в бинокль.

— Так вот, не нравится мне это, — продолжал долбать я Арчи. — И пусть Микеша старшим себя не мнит. Как приедем, разведи их по разным углам, надо будет Кирюху равным сделать, а то подомнет его подлец этот.

— Сам разведешь, — буркнул Арчи. — Надеюсь, сможешь к этому времени. И уже не подомнет.

— Ох, надеюсь, — с предвкушением потянулся я. — Но до чего же разные, а?

— Во-первых, — наконец-то с досадой отвлекся на меня маг, — Микешка правильный домовой. Для него дом важнее, он за порядком следит, а не как бы нам услужить, вот так. И такое поведение считается правильным. А Кирюха у нас теперь не пойми что, это во-вторых.

— Во как, — начал понимать я. — Кирюша у нас трюмный, полноправный член экипажа, между прочим.

— Хлебнем мы с ним, — вздохнул Арчи. — С церковью точнее, если увидит кто.

— Не хочу тебя огорчать, — заговорщицки подтолкнул я его локтем в бок, — но там еще Лариска общения жаждет.

— Млять, — устало выругался Арчи. — Но с ней проще. Тупо побоятся ее трогать, это тебе не безответный домовой. Даже если она у них по головам ходить начнет, предпочтут не заметить. Да и любой гном в пределах видимости на её защиту встанет, для них саламандры это святое.

— Все как везде, — разочарованно сказал я. — Маленьких и беззащитных обижают, с сильными не связываются. Лицемерие какое.

— Не только, — возразил мне Арчи. — Домовые у них по разряду полезной нечисти проходят, а саламандры как духи стихий. Следовательно, отношение разное.

— Удобное деление, — понимающе подтвердил я. — А по мне так один хрен. Только одна в случае чего огнём плюнуть может, а второй расплачется, вот и вся разница. И вспомни, сколь мы не возили охотников за нечистью, инквизиторов там разных, ни один к домовым не цеплялся. Даже наоборот.

— Это как раз понятно, — возразил мне маг. — У них форменная война с врагами по-настоящему жуткими и опасными, они различать умеют и божий дар с яичницей не путают. Ты ж видел, у них у самих домовые имеются.

— Это да, — вспомнил я наших недавних пассажиров. — Был у них свой нечистик, был. Так бы я не заметил, но Микешка же наш с ним схлестнулся, помнишь?

— Помню, — подтвердил Арчи. — Сам разнимал. А кодла наша приходская, они там от безделья уже не знают к чему бы придраться. Если увидят, крови попьют.

— Попьют, — уныло подтвердил я. — На Лару одна надежда. Её-то они тоже побаиваются, не хуже саламандры.