Самый Лучший Ветер

Чуть скрипнула дверь, и на пороге возник Кирюшка, сосредоточенно тащивший какое-то подобие коромысла с двумя стаканчиками горячего чая. Я удивленно кликнул Далина, приняв от домовенка посуду.

— Ну чего тебе? — высунулся в коридор гном. — если сам закончил, другим мешать не надо, наверное.

— Да тут просто чай принесли, — объяснил ему я. — Подумал, что это твой заказ, я ж не просил ничего.

— И я не просил, — подошел гном. — Но чайку испить не лишним будет, спасибо, Кирюшка.

— Это не я, — отчаянно смущаясь, пропищал домовенок, — это Арчи придумал. И коромыслице мне вот какое ловкое сделал. Мое теперь собственное будет, вот. Загогулину эту видите?

— Это не загогулина, — улыбаясь, рассмотрел я магическую руну, сиявшую синим светом. — Это буква «К», магического алфавита.

— «К» значит Кирюша, — гордо заявил домовенок. — И еще она мне силы придаст, и ловкости. Ни у кого такого нет, у меня только. Арчи сказал не показывать никому, вам можно, и все.

— Крутейшая вещь, — присел на корточки гном со стаканом чая в руке, чтобы повнимательнее разглядеть заветное коромыслице. — Ты его береги. Надо будет попросить Арчи для Микеши эполеты сварганить, с буквами «Р» и «М», чтоб ему, паразиту такому.

— Разум и.… маразм? — предположил я.

— Нет, — рассмеялся гном. — Резвость и Мастерство, наверное, они ему сейчас требуются. Представляешь, час уже возится, толку чуть. Демонстративно еле ползает, а тряпку как будто первый раз в жизни увидел.

— Давай тогда полный набор закажем, — предложил я. — На весь алфавит. Чего потребуется, то и будем прилеплять.

— Э-эполеты? — заинтересованно спросил домовенок. — А это что? Слово какое красивое. А это только Микеше можно будет, или мне тоже?

— Это мы пошутили, — объяснил ему я. — Эполеты заслужить нужно. Будешь стараться, сварганим тебе, на зависть врагам.

— Буду! — обрадованно пискнул Кирюшка. — А врагов у меня нет совсем, их, говорят, за забором много, а я туда не хожу.

— Ладно, хватит малышу мозги пудрить, — гном допил чай и аккуратно поставил стакан в захват коромыслица. — Пойду Микешку проверю.

— Ой, — вдогонку ему пискнул Кирюшка, — забыл! Арчи приказал передать, что бы вы чего-то завязывали, я не понял чего, потому что завтра всем вставать рано, спать пора!

— Молодец, — и я пристроил свой стакан с другой стороны коромыслица. — Передай, что уже всё завязали и идем.

Кирюшка гордо приподнял свою чайную переноску, полюбовался немного на сияющую руну и расплывчатой тенью шмыгнул в коридор. Совсем, смотрю, Арчи делать нечего, коромысла домовым волшебные для стаканов мастерить начал.

Я еще раз прошелся взглядом по рубке, на предмет вспомнить, не забыл ли чего, сначала по часовой стрелке, потом против. Ощущения, что чего-то упустил, не было, и с чистой совестью, не дожидаясь Далина, я вышел в ангар. Завтра еще уговорю Саныча свозить меня в диспетчерскую на предполетную подготовку, чтоб самому на себе хронометр с картами не тащить, и нормалёк.

Глава 7, В которой герои выходят в рейс и кое-что обнаруживают

Утро началось заполошно. Я хоть и ожидал суматохи, но не думал, что придется проснуться от ультразвукового визга разбуженной Далином саламандры. В соседней комнате подскочивший с грохотом Арчи на все эпитеты склонял родственников этого шибко деятельного гнома. Бросил взгляд на часы — было без пятнадцати семь, еще пятнадцать самых лучших минут можно было спокойно досыпать, но после такой побудки вряд ли получится.

— Далин! — выскочивший в коридор Арчи распахнул окно и начал орать. — Далин, твою мать! Да заткни ты ей пасть, в конце-то концов! Или я сейчас сам вас всех там заткну, потом обижаться будете! Ну что ты за тупень-то такой!

Я выскочил в коридор, судорожно застегивая штаны и пытаясь сообразить, что к чему. Арчи, стоя перед окном в одних трусах, снял с ноги тапок и запустил его в гнома, не переставая рычать.

— С добрым утром! — нарочито спокойно поприветствовал я его. — Развлекаетесь? Или реально пожар?

— Ага, бл…, в цирке пожар, — устало выдохнул маг. — опять он без меня к саламандре полез. Сколько говорено было — без толку.

— Арчи! — прокричал из ангара гном, пытаясь переорать свой строптивый топливный элемент. — Помоги лучше, вырывается, зараза!

Я присмотрелся и увидел, что Далин ворочает клещами раскалившийся тигель, в котором у нас жила саламандра.

— Не с той ноги встала! — продолжал орать он. — Сволочь ленивая! А ну-ка тихо мне!

Арчи как был, в одном тапочке, в три прыжка слетел по лестнице и бросился на помощь гному, на ходу творя какое-то заклинание. Далин поставил тигель на пол и клещами придерживал крышку, на давая саламандре выскочить на свободу.

— Куда ты, дура, — улещал он ее самым медовым голосом. — Сдохнешь ведь, потом тебя выгуляем. Гадом буду, выгуляем! Лариска, твою мать, ну куда же ты лезешь!

Арчи осторожно, чтоб не задеть гнома, выпустил из рук блеснувшее синим заклинание и визг затих.

— Тьфу ты, — сплюнул раздраженно гном. — Чуть не обделался. Дурная какая.

— Да вас тут двое таких, — крикнул я из окна. — умом не блещете, ты и она. Ну что тебе стоило пятнадцать минут подождать хотя бы.

— Так последние полгода она спокойная была, — начал оправдываться гном перед нами. — Кто ж знал. Спасибо за помощь, Арчи, но если б не этот визг, я бы сам ее успокоил, вы бы фиг заметили.

Арчи лишь раздраженно махнул рукой и, не глядя на гнома, пошел одеваться.

— Арчи, — позвал его Далин извиняющимся тоном. — Ну ты же сам все понимаешь.

— Понимаю, — демонстративно ответил мне, а не гному Арчи. — Понимаю, что этот цирк никогда не кончится.

Далин у нас был прежде всего был механик, и механик от бога. Беда заключалась в том, что в дирижабле чистой механикой в моторном хозяйстве не обойдешься, нужна была еще и магия, а с магией у гнома обстояло плохо, не чувствовал он ее совсем. Если на земле мастеровой в мехмастерских никогда магии не касался, и мог прожить жизнь никогда с ней не сталкиваясь, то в небе все обстояло совсем по-другому.

Саламандры были незаменимы как бесплатные и практически неиссякаемые источники энергии для двигателей, не углем же топить наш Стирлинг. И все бы ничего, но уж очень Далин был самостоятельным, и в своем хозяйстве все упорно делал сам. Лариска, огненная саламандра, числилась по моторному отсеку, и гном мучился с ней, не подпуская Арчи. Мы пытались его совестить, напирая на то, что мы команда, и тут нет твое-мое, но от гнома отскакивало как от стенки горох. А вот случись что с Арчи, возражал он, что тогда? Нет уж, свое хозяйство я должен держать сам.

Мы не были узкими специалистами, научили друг друга необходимому минимуму, я мог подменить Далина, Далин меня, а Арчи нас обоих в случае чего. Но упорство гнома, который какой год подряд пытался наладить отношения с саламандрой, стопроцентным магическим существом, поражало. Далин не имел ни малейшего магического дара, и строил отношения с Лариской как получится, лаской, уговорами и сытной кормежкой. Лариска, на удивление, начала его узнавать, откликалась на имя и несколько раз пыталась поластиться, тогда Арчи приходилось спасать гнома от последствий обширных ожогов. Но сегодня, видимо, нашла коса на камень.

— Заспалась совсем, за две недели-то, — объяснил мне маг. — Сам знаешь, чем больше спишь, тем больше хочется. Ласково надо было будить, с чувством, она же девочка. Треснул жизнерадостно небось по тиглю, вот она и раскричалась.

— Наверное, — сквозь зевоту согласился я. — Не все в этой жизни жаворонки. Мало ему от Лариски доставалось, не уймется никак.

С другой стороны, даже хорошо, что так получилось — и встал на пятнадцать минут раньше, есть немного времени в запасе, и концерт посмотрел. Далин все-таки перетрухал чуток, тоже потешно. Хотя любой перетрухал бы на его месте, потому что кричащая на высокой ноте саламандра — это полторы тысячи градусов верных, а то и больше. Гномы их разводят у себя в горах, приспосабливая к делу, и очень ценят. Саламандры живут у них в горнах, в печах, плавят металл и нагревают заготовки. Животинка очень редкая и очень своевольная, но в нашем деле незаменимая. Мало у кого они в экипаже имеются, так-то все на соляре ходят и ветра угадывают.