Я, дьяволица

Если клиент заявляет, что хочет попасть в Рай, и отправляется туда – так тоже не бывает. Он действительно должен этого хотеть. Необходимо разжечь в нем это желание. В основном у всех людей на торгах в голове такая неразбериха, что спрашивать их нет никакого смысла – они не могут желать всем сердцем.

Так было и со мной. Ангел пытался переубедить меня, но Азазель перекричал его, а я была так напугана тем, что отправляюсь в Ад, что была не в состоянии думать.

Поскольку моим первым заданием был старик, я решила одеться в приглушенных тонах без глубоких вырезов. Сказывался опыт: восьмидесятилетний охранник в университете каждый раз испепелял меня взглядом, когда я проходила мимо него в мини-юбке.

За пять минут до назначенного времени кто-то постучал в дверь. С длинным – примерно пару метров – списком грехов господина Стефана (видно, он даром время не терял) я спустилась по лестнице. На пороге меня уже ждал Белет, небрежно прислонившийся к колонне на крыльце. При виде меня он улыбнулся:

– Готова?

– Готова.

Он сунул ключ в стену рядом со мной. Я никогда раньше не видела его двери. У Клеопатры, как и у Хатшепсут, были золотые ворота, определяющие их эпоху. У меня была обычная деревянная дверь вишневого оттенка. А у Белета?

Перед нами появились белые двойные двери с множеством разноцветных стеклышек. Они с чем-то у меня ассоциировались, но я не могла вспомнить, с чем именно.

– Красивые, – сказала я.

Он кивнул и пропустил меня вперед.

Мы оказались в причудливом месте – я запомнила его с момента своей смерти. Все было белым-бело, снизу поднималась молочная мгла. Не было ни стен, ни потолка – только нереальная белизна. Все расплывалось перед глазами.

– Твоим противником будет Мюриэль. Он из хора Господства, – сообщил мне Белет.

– А ты из какого хора? – поинтересовалась я.

Не знала, что у них есть какие-то хоры. Черт побери, надо было разобраться в этом вопросе.

– Власти… Я был из хора Власти…

– Ну и где этот ангел? – спросила я, сменив явно неприятную для Белета тему.

– Скоро появится, – пробормотал он.

Только он это сказал, и напротив нас появилась обычная черная дверь. Из нее вышел высокий, одетый в белое мужчина. Он был прекрасно сложен, совсем как Белет, только лицо его обрамляли светлые волосы средней длины, идеально подчеркивающие квадратную челюсть. Из-под челки на меня смотрели голубые глаза. Он улыбнулся мне.

Матерь божья, ну вылитый Брэд Питт!

Белет состроил такое лицо, будто я его чем-то ударила, а ангел быстро склонил голову, чтобы я не заметила его улыбку.

Вот черт, снова я подумала слишком громко.

– Приветствую, я Мюриэль. – Он пытался быть серьезным, но я видела, как за плохо скрываемой улыбкой дрожат уголки его губ.

– Привет, я Вики, – улыбнулась я ему. – Та, что слишком громко думает.

Этого Мюриэль вынести не смог и залился громким смехом, который эхом отразился в этом странном мире. Его теплый смех обрадовал меня, и я почувствовала себя счастливой. Ого, очередное волшебство, Белет тоже врачевал меня подобным образом, только у него был низкий чувственный голос, который окутывал меня словно бархат.

На мое счастье (и Мюриэля, потому что Белет выглядел готовым взорваться в любой момент), возле нас образовался небольшой вихрь, который превратился в черную дыру. Из нее вышла Смерть под руку с напуганным дедом. Все тут же посерьезнели.

Мюриэль махнул рукой, и из ниоткуда появился стул, на который сел господин Стефан. Смерть весело помахала мне и встала за ним. Интересно зачем? Бедняга выглядел так, будто собирался умереть во второй раз, только в этот раз от сердечного приступа… вряд ли ему хотелось убежать…

Я мило и успокаивающе ему улыбнулась. Не сработало… Обнадеженный старик не отрывал взгляда от Мюриэля, который наколдовал себе крылья. Позер…

– Господин Стефан Житомский, – сказал ангел, – вы умерли сегодня. Теперь я и посланница Ада, – он указал на меня, – будем торговаться за вашу душу. От этого зависит, отправитесь вы на вечный покой в Рай или на вечные муки в Ад. Тем не менее окончательное решение за вами.

Мне хотелось возмутиться. Мюриэль с самого начала обставил все так, что у меня почти не осталось шансов. Старик теперь глядел на меня недоверчиво.

– Господин Житомский, – быстро сказала я, – все мы хотим, чтобы вы приняли правильное для себя решение и не сожалели о нем целую вечность, которая, как мы все знаем, чрезвычайно длинная. Вам придется сделать это после того, как мы с Мюриэлем расскажем вам о несомненных преимуществах наших миров.

– Понятно, – буркнул старик.

Мы приступили к делу. К моему удивлению, Мюриэль по памяти стал перечислять все добрые поступки Стефана Житомского. Черт… Я его грехи могла только красиво прочесть. Откуда мне было знать, что их надо было выучить!

Когда он закончил, то приглашающе посмотрел на меня.

Прочистив горло, я вытащила из кармана карточку, которая развернулась на несколько метров прямо до ног старика. Я порадовалась, что в самом начале списка сгруппировала, какие заповеди и сколько раз нарушил их покойник.

Я перечислила гораздо больше грехов, чем Мюриэль – добрых дел. Ха!

Старичок посмотрел на ангела.

– Я хочу отправиться в Рай, – сказал он уверенно и повернулся к ангелу: – Можно ведь, правда?

– Конечно же, – согласился Мюриэль. – Мы уже ждем вас там.

Дед улыбнулся, довольный таким поворотом.

О нет! Он этого правда желает! Мне не удалось устрашить его громадным количеством совершенных им грехов! Ну что за человек? Его совсем не беспокоит, что он так часто грешил? Неужели в наши дни никто не хочет раскаяться?

– Господин Житомский, – начала я, – прежде чем вы примите окончательное решение, вы должны понять, чем Рай отличается от Ада. Так вот, они в самом деле ничем не отличаются.

Все вперились в меня слегка удивленными взглядами.

– В Аду климат намного лучше, – нахваливала я, – идеально подходит тем, кто страдает ревматизмом. У нас обширная сеть баров и ресторанов, прекрасно развита инфраструктура. С уверенностью могу сказать, что там много ваших друзей…

– Ну конечно, – фыркнул старик. – Эти дьяволы определенно горят в адском огне. Так им и надо! Збышек до сих пор не отдал мне пятьдесят злотых, которые проиграл в карты! А пенсия у него была побольше, чем у меня! Умер, а не отдал, старый хрыч! Ну и прекрасно, пусть горит в Аду!

Мюриэль улыбнулся мне, а на лице его было написано превосходство и презрение уверенного в себе победителя.

– Господин Житомский, но что же ждет вас на Небесах? – решила я зайти с другой стороны. – Что вы будете там делать целую вечность? Распевать «Ave Maria»? С ума сойти можно… Зато в Аду куча разных красивых… э-э-э… старушек, – подмигнула я ему.

– Золотце, я умер от рака простаты… – поведал мне господин Стефан.

Я глянула на Смерть. Этого не было в документах! Там был только рак! Смерть беспечно пожала плечами.

– Я принял решение, – торжественно заявил господин Житомский. – Хочу отправиться в Рай. Желаю этого всем сердцем. Прости, золотце, – улыбнулся он мне.

– Но… – начала я, но Белет положил руку мне на плечо.

– Конец торга, – сказал он. – Ты проиграла.

Я посмотрела на довольного Мюриэля. Ему было нечему радоваться – он ничего вообще не сделал. Стоял себе, такой красивый со своими крылышками, благодаря чему соблазнил моего клиента. Возмутительно! Я пожала ему руку в знак окончания торга. Когда наши руки соприкоснулись, они вспыхнули белым сиянием.

Мюриэль взял господина Житомского под руку и прошел с ним через черную дверь. В небытии остались только я, Белет и Смерть.

– Для первого раза неплохо, – проскрипела Смерть, – хотя со старушками ты слегка промахнулась.

Ее смех еще долго звучал после того, как она исчезла в черной дыре.

– Было вправду хорошо, – улыбнулся мне Белет. – Еще немного потренируешься и наверняка уговоришь кого-нибудь отправиться в Ад либо так ловко перечислишь грехи и оспоришь добрые дела, что у покойного даже не будет права решать, куда пойти. В следующий раз все получится.