Ветер одиночества

И тут же получил пулю в живот, от чего скрючился и чуть не рухнул на пол. Я подошёл к нему, осмотрел и фыркнул.

— Что это было? Удар же по броне пришёлся!

— Да как-то всё равно неприятно, — распрямился он, засунув руку под доспех и потирая пострадавшее место.

— Снимайте доспехи с себя и вперед. Если не хватает мотивации, представьте, что вашу броню пробили. Вражеский навык ранил, сломал ребра, вспорол брюхо, оторвал руку. Что делать будете? Умрете от болевого шока? Будете скулить и молить о пощаде? Или соберетесь, обновите броню и убьете врага? Потом и до целителя добежать можно будет.

Надеюсь, это не очень бредово прозвучало. Я бы сам так смог, получи настоящую рану? Да, смог бы. После того, как меня орки распяли, мой болевой порог значительно снизился. Да и в моделированиях я испытывал вполне реальную боль, пусть это и виртуальное пространство.

— Как закончится мана, падайте и отжимайтесь. Устанете отжиматься, приседайте. — дал я следующее указание, пока ученики снимали броню, вставали друг напротив друга и обменивались ударами.

— Зачем нам физические нагрузки? — спросила Аня, потирая ушибы после града пуль. Ну как града, всего семь попаданий девушка перенесла.

Если верить реакциям, то на текущим уровне их пули работают, как добротный удар кулаком. Не профи удар, а обычного человека.

— Будем считать, что я не слышал этот глупый вопрос, — ответил я ей, — Неужели вы забыли, как улепетывали по городу? Беги вы чуть быстрее и кто знает, может тот бы солдат и не погиб.

После этих слов возражений не нашлось. Ученики занимались даже с каким-то неистовством. Я от них не отставал. То, что я их мастер не означало, что мне физическая нагрузка не нужна. Да и давно я не проверял, на что способно моё обновленное тело, поэтому гонял его до тех пор, пока мышцы не отказали.

Удивительно, как много можно успеть, если не залипать в телефоне и интернете…

Через пару часов постучались солдаты. Я не особо толстую перегородку создал, при желании её легко выбить, но сам факт того, что они не выдержали и вежливо постучались вызвал у меня усмешку.

— Случилось чего? — спросил я Бориса, что ждал с той стороны.

— Нет. Вы чем тут занимаетесь?

Вопрос прозвучал несколько нагловато и я нахмурился, прикидывая, не послать ли. Но вроде человек улыбается, с реальным интересом поглядывает, да и в целом выглядит дружелюбно. Ну или хочет таким казаться.

— Тренируемся, как видишь, — отошёл я чуть в сторону, показывая учеников, которые в этот момент на новый круг обстрела друг друга пошли. С единственным изменением, им теперь можно было уворачиваться. Не скакать по всей пещере, а отпрыгивать либо влево, либо вправо. Не успел, будет больно. Боль это прекрасная мотивация, между прочим.

— Ай! — раздалось у меня из-за плеча. Сафрон словил пулю в прыжке, споткнулся и навернулся. Позорище…

— Вы навыками друг в друга стреляете? — удивился Борис.

— Да. Ты что хотел? — спросил я грубо, не желая вдаваться в подробности.

— Да хотел попросить присоединиться к вам.

— Ну, задание ты увидел. Организуй бойцов, пусть друг друга избивают.

— Это же опасно.

— Да, — не стал я отрицать.

— Но…

— Лично я приучаю своих учеников к опасности и боли. Что тебе делать с твоими, — выделил я это слово интонацией, — солдатами, сам решай.

— Я хотел попросить создать тебя доспехи и нам… Чтобы снизить риск травмы… — неуверенно проговорил он.

— Ты представляешь, сколько надо металла, маны, времени и сил, чтобы вас всех обуть?

— Нет, — помотал он головой.

— Много. С чего мне напрягаться?

— Да нет причин, — выпрямился он и посмурнел, — Хотел просто так попросить. В одной лодке же живём.

Ага. Только эта лодка не общая, а моя. И живут они, потому что я их пустил, защищаю и решаю вопрос с едой. Но сказал я совсем другое.

— Могу создать облегченную, съемную версию. Всё равно вы все разом не сможете заниматься. Будете меняться.

— Спасибо, — кивнул Борис.

— Продолжайте, — бросил я ученикам, — Сафрон. Не позорься больше так. Если падаешь, то падай нормально.

— Дык, как умею…

— Хм… — остановился я, — Борис, я придумал, чем ты можешь быть мне полезен. Умеешь учить новобранцев падать?

— Не только падать, — ухмыльнулся он.

— Тогда давай так. С меня нормальная броня. Не полный доспех, но как на моих учениках сделаю. Корпус, наручи, на бедра защиту и шлем. Ещё и зачарую. С тебя занятия с этими неумехами, а то позорище. Научи их падать, стоять и хоть немного драться.

— За короткий срок не научу.

— Научи, чему сможешь. Слышали, ученички? У вас начинается новая весёлая веха в обучение.

— А сам не хочешь? — предложил командир, поглядывая на меня с интересом. — Размяться. Как насчет спарринга?

— Дай руку.

Мужчина протянул недоверчиво ладонь и я поймал её раньше, чем он успел отдернуть руку. Медленно сжимая, я смотрел ему в глаза. Мужчина крупнее и старше меня. Не тюфяк, к тому же военный, а это априори хорошая физическая подготовка. Но я легко его переборол. Тупо за счет характеристик.

— Если ты не мастер рукопашного боя, то не интересно. Без обид.

Мне и и правда было не интересно. Благодаря моделированию я имел очень обширную практику, сражаясь с сотнями противников. Это не заменяло тренировок в реальности, но в том-то и дело, что я от них не отказывался. Меня тренировал Герман, потом инструктора на военной базе. Остальное я дотачивал моделированием. Просто подраться не интересно. Схлестнуться с реальным профи, да ещё хорошим педагогом — это да, я только за. Но Борис, к сожалению, таким не являлся, о чем и сказал. А жаль.

Солдаты в тренировку втянулись быстро. Особенно когда Борис прошёлся по тому, что они вроде как военные, а их обходят ученые, традиционно далёкие от спорта. Мои ученики эту речь прекрасно расслышали и она не прибавила им любви к «воякам». Зато прибавила мотивации уделать зарвавшихся «мужланов». Ну эта формулировка относилась к женщинам, а Сафрон просто не хотел ударить в грязь лицом.

Пока я создавал броню, командир споро организовал процесс. Разогнал людей, высвободил место, поделил на двойки, объяснил условия, не позабыв поинтересоваться у меня, в чем смысл.

— В том, чтобы прокачать характеристики. Если сильно выкладываться, не щадя себя, то есть шанс, что после сна они поднимутся. Надо проспать больше четырех часов, чтобы эффект был.

Когда закончил объяснять, то заметил, что Мария, когда мана закончилась, отошла к своему углу и достала блокнот с ручкой. Куда и записала что-то. Я заинтересовался и не постеснялся спросить, что она делает.

— Веду записи, — спокойно ответила женщина, — Я же ученый. В наши обязанности входит собирать все интересные факты.

— Много удалось узнать?

— Материала хватит на диссертацию, а то и парочку.

— Покажешь?

— Не уверена, что тебя там что-то заинтересует. Моя специализация биология. Я вела заметка о природе, зверях и монстрах этого мира. Собирала данные для последующего анализа.

— Есть какие-то интересные наблюдения?

— Да хватает, — улыбнулась она, — Этот мир одна сплошная загадка. Вот как здесь строится суточный цикл? Как при таком дне и ночи вообще хоть что-то живое существует?

— Я думаю это из-за волны маны. Её эффект сродни стихии жизни. Наполняет энергией всё живое после долгой ночи.

— Что за волна?

— Ах да, ты же не видела, что наверху происходит… Когда солнце заходит, приходит волна грязной энергии. Вместе с ней движется бесчисленное количество духов. Они как монстры, у них есть уровни, но они не совсем материальны. Когда солнце возвращается, то приходит другая волна, оживляющей энергии. После этого потрепанный мир расцветает на глазах.

— Хотела бы я это увидеть, — задумчиво проговорила она, — А ещё лучше с приборами замерить, что именно здесь происходит. Понять бы, как животный и растительный мир к этому адаптировались. Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? Кроме нормальной техники? Хочу препарировать местных тварей и посмотреть, что у них внутри.