Страница 39 из 54
Придя к такому умозаключению, я опустил веки — и, сам того не заметив, уснул, устроившись под деревом на пологом берегу могучей реки, чьи воды одним лишь своим шумом могли успокоить и привести человека в чувство…
Часть II.
Домой я возвращался в препоганейшем настроении, искренне надеясь на то, что уж родители-то не будут доставать меня чрезмерными расспросами. Я был готов сорваться в любой момент, и потому в какой-то момент подумывал даже о том, чтобы остаться в лесу. Но понимание того, что за меня будут волноваться, пересилило столь эгоистичное желание, приведя меня к порогу родного дома.
Стучаться я не стал, молча открыв дверь и замерев в прихожей: голоса родителей я не узнать не мог, но третий, женский, мягкий и певучий, мне был… незнаком? Так уж и совсем? Прислушался к себе, но так и не смог отыскать даже намёка на нужное воспоминание.
— Золан, не стой в дверях, проходи.
Мама, естественно, ощутила, что я вошёл в дом, так что притворяться ветошью изначально не было смысла. Смешно, но со стороны моё поведение должно выглядеть совершенно по-детски. Да и вряд ли что родители, что дедушка сумеют оценить все масштабы проблемы. Для них я просто ребёнок-вундеркинд, что не будет слишком уж долго беспокоиться по поводу одного забытого человека, в их глазах — почти незнакомца.
Собравшись с духом и выдохнув, я унял бьющую все конечности дрожь и уверенно вошёл в гостиную, сразу сосредоточив внимание на гостье. И первыми в глаза бросились, что понятно, длинные, светлые вьющиеся волосы, обрамляющие аккуратное, почти детское лицо с большими бордовыми глазами, тонкой линией губ и изящным носиком. Воротник белоснежной блузки открывал изящную шейку девушки, а фасон выгодно подчёркивал открытые плечи и грудь второго размера. Красавица, каких поискать, но противоположный пол я сужу не только по внешности.
— Кхм-кхм. — Отец прервал затянувшееся молчание вежливым покашливанием. — Зол, как себя чувствуешь?
— Цензурно отвечать обязательно? — Мама поджала губы, а отец — серьезно кивнул. — Тогда я промолчу.
— Золан… Твой дедушка всё мне рассказал. О даре и проклятье, и о том, что ты забыл тот день. — Значит, это всё-таки Залия Лосс. Заметно старше, чем я, но это только подчёркивает важность мною утраченного. То, что я, думая о ней как о человеке, чей век крайне короток, продолжил близкое общение, именно мне говорит о многом. — Что бы ты себе не выдумывал, но то, что произошло, никак не повлияет на наши отношения. Я-то всё помню, и, если хочешь, могу всё пересказать… Если ты, конечно, хочешь продолжать нашу… дружбу.
— Хочу. — Мозг что-то возмущённо пискнул по поводу того, что рядом с Залией меня постоянно будет мучить боль от попыток вспомнить, но ответить иначе я не мог. Сам себя бы потом не простил. — И… я правда забыл. Прости.
— Так. — Отец встал из-за стола, подхватив маму под руку. — Я совсем забыл о кое-каких важных делах. И, дорогая, мне нужна твоя помощь.
Мама не стала возражать, и спустя полминуты мои родители, проявив несвойственную им тактичность, скрылись в направлении своих комнат, оставив нас наедине. Но я-то помнил, что мама фактически может наблюдать за всем, что происходит в этом доме, так что…
— Может, прогуляемся?
— Я не против. — Поймав мой взгляд, Залия улыбнулась. Немного грустно, но если я правильно составил картину нашего разговора по известной мне половине, то девушка изначально ничего не знала как о моем положении среди иллити, так и о моих силах, найдя во мне лишь интересного и приятного лично ей собеседника. Тогда то, что я забыл всё, что она говорила и всё, что я чувствовал по отношению к ней, ударило не только по мне. — Куда пойдём?
— Можно куда угодно, но есть у меня на примете одно место… — Выглянув в окно и не обнаружив на небе грозящих разразится дождём туч, я продолжил: — … на крыше театра. Если там сегодня что-то ставят, то можно будет посмотреть с по-своему уникальных мест.
И не спрашивайте, что я там забыл и как туда попал. Всё равно ведь не расскажу.
— Крыша театра? — Залия широко улыбнулась. — В такие места меня ещё никто никогда не приглашал.
— То ли ещё будет… — Произношу весело и, поддавшись охватившему всё моё естество чувству лёгкости, выпускаю крылья. Заодно и опробую специально оставленные на моих вещах разрезы… — Полетели…?
Часть III.
— Поздравляю, внук. Несмотря на обстоятельства, твоё достижение остаётся достижением.
Я стоял по правую руку от деда, глядя, как плавными движениями один из старейшин магией выжигает на камне моё имя, возраст и достижение. Стена памяти, на которой, на самом деле, имён было не так уж и много. Сами иллити были довольно-таки молодой расой, и не могли похвастаться тысячелетней историей. Но даже то, что имелось, они хранили словно зеницу ока. Ещё нигде я не видел защиты, подобной установленной здесь Для того, чтобы распечатать этот подземный зал, потребовалось участие деда, как главы, и сразу пятерых старейшин — меньшим составом сюда попасть можно было лишь силовым методом. Но повод, на самом деле, был, ибо сразу после моего имени шла отметка о достижении продвинутого ранга в шесть лет, а так же упоминание убийства в честном бою состоявшегося мастера меча из расы людей. С последним я был не согласен, так как победа далась мне слишком дорогой ценой, но совет старейшин в этом плане был непреклонен: убил врага безо всяких поблажек и преимуществ — попал на стену памяти.
Сейчас, вчитываясь в кажущиеся бесконечными строки, я понимал, сколь много в нашем роду было реально могущественных магов. Продвинутые ранги в пять лет не были редкостью, и имелась даже пара отметок о таком достижении в возрасте четырёх лет. Что это за монстры, и вошли ли они в историю, я узнаю, когда руки дойдут до исторических трактатов древней истории, куда входили все события старше семидесяти лет. А пока буду восхищаться предками, раздумывая о том, как стоит по-новому распределить своё время с учетом как открывшихся дорог в магии, так и появления в моей жизни ещё одного человека, которого сердце упорно не желало отпускать.
С моего боя прошёл месяц, и этого времени мне хватило, чтобы разобраться в себе. Я ничему не учился, не занимался с наставниками — лишь спарринговал временами с теми, кого заставал на полигоне, гулял с Залией, да читал оставленные другими Палачами записи. Последних было мало того, что совсем немного, так и большая часть этих трактатов выглядела, словно бред перепившего, обдолбанного наркомана, которому до кучи спать целую неделю не давали. Иными словами — безумие моих предшественников предстало передо мной не в виде пространных рассказов, а в качестве изложения их собственных мыслей, разобраться в которых пробовали лишь сами Палачи… когда осознавали, что их разум катится в бездну, и если ничего не предпринять, то они станут опасны для общества. Сказать, что я разочаровался в результатах их попыток противостоять проклятию — значит не сказать ничего. Пока всё складывалось так, что мне придётся самому, с нуля вести свои изыскания.
И я был к этому готов. У меня есть потенциал для становления по-настоящему сильным магом, есть родина и, кажется, любимый человек. Что до ударов судьбы, то я уже выдержал один, и готов сделать всё для того, чтобы достойно принять и все последующие.
Даже если для этого придётся много и часто убивать. Но это ещё нескоро, и пока я могу просто наслаждаться жизнью, не тратя зазря ни единого часа.
— Спасибо, дедушка. Как ты считаешь, на что мне теперь стоит упирать?
— Если ты не разочаровался в своих элементах, то продолжай работать с ними. Род предоставит тебе двоих наставников по боевой магии, занятия с которыми будут вестись поочерёдно у тебя и Гериана. После случившегося он тоже изъявил желание подтянуть боевые навыки.
Что-то в словах деда было не так. Он будто недоговаривал, но в словах его была лишь чистая правда. Я ощущал это, хоть и не мог понять, как именно.