С первого взгляда

Забираю машину с парковки и, пока мчу в агентство, с которым заключили договор, чтобы устроить щедрую раздачу люлей, звоню в клининговую компанию. В квартире хаос, а времени заниматься самому, естественно, нет. До вечера ребята должны выкинуть и заменить разбитую технику и привести квартиру в первоначальный вид.

— А игрушки, Артём Валерьевич?

— Какие игрушки?

— Вся спальня и гостиная в игрушках, — растерянно сообщает мне выездной администратор Мария.

— Черт… — про них-то я совсем забыл.

— Выкидываем? Жалко же…

— Выкидывайте! — кладу трубку, чтобы не слышать слезливых возражений.

Точка.

Хватит. Выдирать, так с корнем.

Я и так усердно давлю в себе воспоминания о вчерашнем вечере, стараясь не оставаться со своими мыслями ни на минуту. И хоть перед глазами все еще мелькают проклятые картинки, но раз уж принял решение, то будь добр, следуй до конца. Уверен, Алия через пару лет еще спасибо скажет за наш несостоявшийся «роман».

Еще для полного «избавления» демонтирую этот противный потолок в спальне. Сегодня в пьяном бреду какой чертовщины только не снилось! Пытки сном. Существует вообще такое понятие? Потому что именно это, как ни что другое, хорошо характеризует мою сегодняшнюю ночь.

После обеда Жанка неожиданно решила устроить террор мозга со своими фотографами и макетами обложек. Она тоже получила в свой адрес пару ласковых.

До кучи день делали невыносимым пробки и элементарная нехватка времени, чтобы хотя бы выпить кофе. Поэтому к началу приема я заведен до предела и зол, как чёрт. Еще и Гаевский лыжи намылил за город, будь он неладен.

— Стельмах, здорово. — бодреньким голосом через пару гудков отвечает Макс.

— И тебе не хворать, Гай. Ты ничего не забыл?

В трубке виснет тишина.

— Да вроде нет.

— Прием. В честь объединения фирм.

— Твою мать, так и знал, что Леся что-то напутала в графике! — чертыхается друг, грозясь уволить свою невнимательную секретаршу.

Уволил бы, да только если бы она ему постель не грела.

— Давай, собирайся, и чтобы появился на вечере. Отель «Плюмаж», начало в семь.

— Тёмыч, может без меня?

— Не может. Я какого … столько бабок вложил в «Рассвет»? Будем связи налаживать. Сам же понимаешь, такие птицы высокого полета — самые быстрый путь к окупаемости.

— Да по подсчетам моих ребят, мы и так выйдем на самоокупаемость уже через три-четыре месяца.

— Много, Гай. Задействуем рекламное агентство, баннеры, флаеры и прочую ерепень. У нас открытие через месяц, так что давай. Хватит булки мять.

— Да я тут кое-что другое мял, пока ты не позвонил и весь кайф нам не обломал, Стельмах.

— Потом закончишь. Отключаюсь.

Собираюсь, натягиваю этот опостылевший синий костюм и заезжаю за подругой в начале седьмого. Отмечаю, что она, как всегда, безупречна: ресничка к ресничке, волосок к волоску. Темное, цвета бордо платье сидит по фигуре как влитое, обтягивая аппетитные формы девушки. Расточаю вежливые комплименты, как истинный джентльмен, открываю Жанке дверь и морально готовлюсь к долгому вечеру.

— Успокоился немного? — прерывает молчание любовница, когда я забираюсь в машину. — А то утром, как с цепи сорвался.

— Знаешь же, что я не люблю всю эту херню.

Выруливаю на трассу и начинаю нервно отстукивать пальцами по баранке руля.

— Просто было интересно твоё мнение. Ну да ладно. Лучше расскажи, как вчера с зеленоглазой красоткой посидели?

Напоминание о вчерашнем вечере, да еще и в таком ехидном тоне, мгновенно растрясает осевшую было злость.

— Закрыли тему.

Жанна пожимает плечами, и в машине устанавливается тяжелое молчание, которое спустя пару минут становится просто невыносимым.

— Определилась с обложкой?… — спрашиваю, чтобы хоть за что-то зацепиться. Не могу сидеть в тишине. Потому что ощущаю: чем ближе к семи, тем хуже с нервами. Подруга начинает что-то в красках расписывать, но я, к моему стыду, даже в пол-уха не слушаю. Меня колотит не по-детски, словно в лихорадке. Пока что я не представляю, как переживу этот прием. Внутри идет борьба с самим собой. Понимаю, что до дрожи в теле хочу увидеть виновницу моего полного раздрая. И в то же время, лучше бы ей вообще не появляться.

До отеля, в котором будет проходить прием, доезжаем меньше чем за двадцать минут. Окольными путями, дворами и закоулками. Город стоит в одной большой пробке и, если Серганов выехал только час назад, боюсь, к началу может не успеть. Как бы на меня вступительная речь не перекинулась.

Мы с Жанной переступаем порог банкетного зала. Первая мысль: дорого, изысканно и со вкусом. Дочка Серганова определенно знает толк в таких вещах. Видно, что организаторы постарались на славу. Обслуживающий персонал снует одетый с иголочки, а гости пестрят исключительно новинками из мира моды, разодетые во все цвета радуги.

Пожимаю руки знакомым, здороваюсь с парой-тройкой новых людей и потихоньку «вкатываюсь» в атмосферу вечера. Жанна неумолимо следует за мной и очаровывает подходящих своей льстивой улыбкой. Всем хватает такта не спрашивать, в каких мы отношениях, но думаю, большинство здесь присутствующих и так знают всю мою подноготную.

— Многих ты здесь знаешь? — окидывает взглядом зал подруга.

— Тебе точную цифру сказать?

— Стельмах, я просто пытаюсь поддержать разговор. Ты сегодня весь день на меня рычать собираешься?

— Вот чего я точно делать не собираюсь, так это выяснять сейчас отношения.

Смотрю на любовницу, которая качает головой и застывает с легкой ухмылкой на губах.

— Ты права. Просто настроение — дерьмо.

В конец концов Жанна не виновата в том, что у меня с головой беда.

— Артем Валерьевич… — слышу, как кто-то зовет, и оборачиваюсь. Наш с Сергановым финансовый директор. Задвигаю все личные проблемы на задний план и наконец-то ловлю рабочую волну. Этот вечер — хороший способ наладить контакты с местными заправилами и привлечь новых инвесторов. А это нужно. Если я планирую задержаться на российском бизнес-пространстве. В чем я уже не уверен.

Глава 16. Стельмах

— Шампанского? — спрашивает пробегающий мимо официант, когда мы с Жанной снова остаемся одни. На автопилоте хватаю два бокала, хотя сам не настроен пить. Приехал за рулем и также планирую и уехать.

— Весьма недурно, — поджимает губы спутница, пригубив дорогое Asti. — Широко и с размахом. Даже оркестр пригласили.

Да, действительно, живая музыка наполняет зал легкой, непринужденной мелодией.

— Сколько дочери Серганова? — как бы невзначай кидает Жанка.

— Двадцать пять.

У меня нет никакого желания обсуждать Алию с любовницей. Это какая-то извращенная форма мазохизма получается. Но после ее вопроса впервые задумываюсь всерьез о возрасте дочери друга. Только сейчас до меня доходит реальное положение вещей: когда мы переспали, ей было уже двадцать. И девственница… В голову закрадывается очередной червячок сомнении, который так и грызет изнутри, заставляя шестеренки в голове крутиться быстрее. Почему я раньше об этом не задумывался? Девчонка она красивая, даже очень: утонченная, смелая, дерзкая, да что тут говорить, если у меня на ней просто свернуло башню. Невероятно горячая и… невинна? Может, и ее смелый флирт, и провокационные «выпады» в мою сторону тоже не просто так? Мысль, что не спонтанный это был секс с ее стороны, не дает покоя. Но тогда получается абсолютная чушь: значит, она знала, кто я, так что ли? Ерунда.

— Ау, Артем, слышишь меня? — машет перед глазами ладошкой Жанна.

А я моргаю и понимаю, что нет. Последняя фраза пролетела мимо.

— На вечер, говорю, есть особые пожелания?

— После приема ко мне поедем. Если у тебя планов нет, — бросаю короткий взгляд на спутницу. Приглашаю, связывая себя тем самым по рукам и ногам обещанием. Жанка расплывается в хитрой улыбке, глаза загораются озорным блеском, а длинные пальчики пробегают по груди, подбираясь под ворот расстёгнутой рубашки.