Сладкие яды

Мы вошли в поместье через парадную дверь, атмосфера без миллиона людей вокруг совершенно отличалась от той, которую я видела ранее. Таким образом, красоту дома можно было бы оценить гораздо лучше.

Окна от пола до потолка пропускали солнечный свет, создавая теплую атмосферу. Отовсюду открывался прекрасный вид на окружающее озеро.

Рэтт прошел на кухню и положил пиццу на керамический островок.

― Здесь очень мило.

― Тут есть свои преимущества.

Он прихватил несколько тарелок для нас, поставил их на одну коробку с пиццей, а вторую оставил на столе. Я поднялась за ним по лестнице и спустилась в открытый холл. За одной из дверей раздался отчетливый звук льющейся воды.

― Кто еще здесь живет?

В принципе мне было все равно, просто хотелось сосредоточиться на чем-то помимо грызущего голода и нервозности.

― Некоторые из нас.

Остановившись у двери из кедра, я протянула руку и открыла ее, потому что руки Рэтта были заняты, а затем прошла внутрь за ним.

В комнате пахло его парфюмом и ароматом сосновой хвои. Напротив центральной стены стояла большая кровать, сделанная из массива дерева, покрывало представляло собой смесь голубого, бордового и черного цветов. Слева находился соответствующий по стилю письменный стол, шкаф, плоский телевизор, установленный над камином. Из его окна открывался невероятный вид на озеро ― мне даже стало немного завидно.

― Устраивайся поудобнее, ― сказал он, поставив все у подножия кровати.

Я скинула свои шлепанцы и забралась на постель, бухнувшись на то, что показалось облачком. Рэтт подошел к шкафу и открыл обе дверцы, продемонстрировав, что это нечто иное, как мини-бар. Чрезвычайно прекрасно заполненный.

― Я думала, что там есть одежда.

― Не-а. Она в шкафу.

Он взял два цилиндрических бокала со стойки, а потом оглянулся на меня.

― Какой предпочитаешь яд?

― Любой, что дашь мне.

― Вполне справедливо.

Мужчина смешал два напитка и принес их, зажав между бокалами бутылку воды.

― Это для тебя.

― Спасибо, ― я взяла выпивку и воду, поставив их на ближайшую тумбочку.

Рэтт расположился напротив меня, поставив коробку с пиццей между нами. Мы договорились о каком-то сериале под названием «Исправлять ошибки» (прим.: (англ. Rectify) — американский телесериал, созданный Рэйем Маккинноном, с Аденом Янгом и Эбигейл Спенсер в главных ролях), на канале «Нетфликс» и первые минут двадцать ели в тишине.

― Микки не слишком побеспокоил тебя прошлой ночью, не так ли?

Я покачала головой, вытирая салфеткой рот.

― Микки никогда никого не беспокоил. А что? Вы друзья?

Он тихо рассмеялся, но в этом не было никакого веселья.

― Я не дружу ни с одним из моих... тут лучше подойдет термин «клиентов».

Клиенты?

― Ох, ― кивнула, когда уловила смысл, ― травка.

― Это началось с травы. Он нарик, детка.

― Что? Не может быть. Микки...

― Любитель поторчать от таблеток.

― Но... он спортсмен.

― Он таков, каким ты и все остальные, его считают, ― беззаботно ответил Рэтт. ― Никто и никогда не является тем, за кого себя выдает. Мы все, так или иначе, лжецы, скрывающие нашу уродливую правду под красивой ложью.

Недосказанность повисла между нами. Я заменила салфетку на выпивку и чуть не задохнулась, когда вкус джина коснулся языка.

― Ита-а-ак, ты наркоторговец?

Неужели это на самом деле меня хоть немного беспокоило? Это было также просто, как провозгласить, что небо голубое.

― Я много чем занимаюсь, но единственное, что сейчас важно, ― это то, что я твой, и ты в безопасности.

Последняя часть его заявления прошла через меня, но я ничего не сказала. Просто не была уверена, как правильно реагировать.

В конце концов, мы увлеклись просмотром сериала, предложенным Рэттом, и кроме того, что я узнала, что моему бывшему нужна реабилитация, осмелюсь сказать, что это было мое первое нормальное взрослое свидание.

Беседа протекала естественным образом, находясь в рамках безопасной зоны, непринужденной и не слишком глубоко личной, но все же раскрывающей некоторые мелочи, чтобы лучше узнать друг друга. Все было так расслабляюще, что после десятого эпизода сериала я уснула.

Клянусь, что меня разбудил телефонный звонок. Когда наконец-то открыла глаза, то на улице стало уже темно, а Рэтта не было в комнате. Меня накрыли пледом с диванчика, а коробка с пиццей и посуда исчезли.

Потерев ладонью глаза, заставила себя принять сидячее положение. Я была в шоке, что уснула здесь.

Пробежалась пальцами по губам, чтобы удостовериться, что там нет слюны. Ее наличие стало бы просто «отличным способом», чтобы поднять самоуважение. Оглядевшись вокруг в поисках мобильника, заметила его на тумбочке.

Схватив его, проверила несколько уведомлений. Пара писем и смс. Два от девчонок, одно от кое-кого, с кем я не была готова иметь дело, и от Микки, что стало неожиданностью.

Ответив на три из четырех, заметила, что уже восемь часов, и встала с постели, нехотя покидая свое теплое место. Найти ванную было азартной игрой. Обе двери с другой стороны комнаты располагались рядом. Последнее, чего бы хотела, это чтобы Рэтт вернулся и решил, будто я шпионила.

К счастью, выбрала правильную. Пространство было огромным, самая большая джакузи, которую когда-либо видела, находилась в центре комнаты с душем в нескольких футах от нее.

Проигнорировав это, подошла к двойной раковине, глядя на свое отражение. Пригладила волосы, а затем прополоскала рот с небольшим количеством ополаскивателя для рта, который стоял на полочке.

В комнату мы вернулись одновременно. Я из ванной, а он из холла и одетый лишь наполовину. Замерла, потому что ноги отказались двигаться, рука застыла на выключателе, который я только что нажала.

― Спящая Красавица проснулась, ― подразнил он, закрывая дверь спальни.

Я не могла ответить, потому что была занята, разглядывая великолепное произведение искусства, которое он из себя представлял. Тусклый свет лампы, стоящей на тумбочке, делал эту картину еще изумительнее.

Весь его торс представлял собой будто долину тенистых холмов и углублений. Я думала, что у Микки самое лучшее тело, но там и близко не было восьми кубиков пресса. Или большой татуировки, которая главенствовала на переднем плане, изображавшая индуистскую богиню Кали, с клыками и вываленным языком.

Над ней, бледно-розовый цветок лотоса, который тянулся по центру его шеи. Руки покрывали различные изображения, которые сплетались воедино, могла бы всю ночь любоваться на эти плотские картины, если бы он не позвал меня по имени.

― Иди сюда, Нова, ― приказал Рэтт так же, как и ранее. Голос звучал тихо, но с жестким подтекстом.

Я подошла к нему, а волоски на моем теле приподнялись. Он взял меня за руку и положил ее себе на грудь.

― Так лучше?

Кивнула и, не обращая внимания на его высокомерную ухмылку, начала изучать тело без стыда. Мои ладони двигались от твердых, гладких грудных мышц к очертаниям его пресса. Он внимательно наблюдал за мной, позволяя почувствовать все. Но мне было недостаточно. Хотела и нуждалась в большем. Жаждала того, зачем меня сюда привезли. Чтобы он трахнул меня так, как я того заслуживала.

Рискнув взглянуть на него, закусила нижнюю губу, прежде чем решиться действовать первой.

Слегка приподнявшись на цыпочки, так как он был выше меня, прижалась к его губам в мягком поцелуе. Будто это было все, чего он ждал, парень ответил взаимностью. Рука, касавшаяся моей спины, притянула меня ближе к нему.

Поначалу наши языки ласкали друг друга неторопливо, прервавшись, когда он потянул подол моего платья вверх, чтобы стащить его через голову, оставив меня лишь в бледно-желтых стрингах. Прохладный воздух превратил мои соски в твердые пики, а по коже побежали мурашки. Рэтт поцеловал меня вновь, но на сей раз голод и страстность соответствовали моим собственным.

Скользя своими руками по моим ягодицам, он поднял меня, чтобы отнести в кровать. Уложив на спину, сам расположился между моих ног и уставился на меня так, словно я его последняя трапеза. Сильные руки блуждали по мне, вплоть до места, где были стринги. Зацепив их двумя пальцами, Рэтт прервал наш поцелуй и, стянув кружевной материал по моим ногам, отбросил его в сторону.