Затмение

— Да, ничего особенно интересного. Знаю только, что где-то в области, кажется на северо-западе — там, куда они уходили: есть какой-то не то алтарь, не то зиккурат. В общем почти мистическое и сакральное для них что-то. «Место силы». — резко обернувшись она решительно выставляет руки ладонями вперед, перед собой, — Сразу говорю: мой разум от переживаний не помутился… Если бы не все произошедшее, я и сама никогда бы не поверила в возможность такого.

— Да я-то, как раз — вполне верю в подобное. Как тут не поверить? Могу тебя попросить — если еще какие подробности узнаешь — мне расскажешь?

— Не вопрос. Хочешь попробовать так к ним подобраться? Сама только о том и мечтаю, чтобы они все сдохли. Твари. — уголки её ярких губ изогнула горькая складка. Впрочем ничуть не испортившая привлекательности этой женщины.

На нашем пути возникает еще один заслон или патруль «обратившихся», но и его мы минуем также без каких-либо проблем.

Мэрилин приветственно машет рукой какому-то совсем молоденькому типу из «разумных», верхом на лошади гарцующему впереди десятка зомбарей, явно готовящихся к зачистке местности. Не пытаясь приблизиться или заговорить, тот с заметным почтением кивает в ответ.

— Уважают, — хмыкнула моя спасительница. — Не меня, а моего мутанта, естественно.

— Спасибо, Марина.

— Обращайтесь.

— Может со мной, все же? Не сейчас — так потом. Там тоже не сады эдемские и врагов хватает, но хотя бы зомбарей нет.

— Посмотрим. Пока я не отказалась от своих планов.

— Хорошо. Подумай. Честно говоря — мне даже выгодней, чтобы ты здесь оставалась. «Твой» ведь, как я понял, рядом с Вотаном трется — глядишь, какой-нибудь полезной инсайдерской инфой и разживешься. Так что: не спеши никого убивать…если сможешь. В качестве глаз и ушей ты им больше горя принести сможешь. А придет час — сам их всех на колени перед тобой поставлю и режь «от вольного» — пока рука не устанет и душа не успокоится.

Река! Добрались наконец!

У самой воды оглядываю берег в обе стороны. Лодок в пределах видимости не наблюдается. Вот и чудесно. Значит точно уйду! На левый берег, там пешком примерно до портала, ну а там еще один заплыв и я почти «дома».

Или не форсируя реку — плыть по течению сколько смогу, пока не замерзну окончательно. Главное — выйти за радиус их активных поисков. Нормально. В молодости на пьяный спор Волгу перемахивал. А здесь-то уж и подавно! Уйду! Как тот колобок.

— Послушай, Марина — ты не могла бы помочь мне еще кое в чем?

— Все, чем смогу. Лишь бы этим поперек…

— Мне очень нужно знать: где и когда будет казнена женщина, которую на днях поймали… Или где её держат и что с ней дальше делать собираются. Заранее надо. Может «твой» тебе расскажет или еще как? Чем раньше, тем лучше, сама понимаешь — мне отряд подготовить надо. Там же этих тварей много будет — надо как-то людей заранее поближе провести.

— Я постараюсь. Они из твоих что ли? Твоя женщина поди?!

— Из моих! Но не моя. — Мэрилин недоверчиво прищуривается. Явно хочет что-то спросить, но сдерживается.

— Хорошо. А как связываться с тобой?

— Я тебя в группу включил — вызывай, как нужно будет. Если не отвечу сразу — значит я далеко. Периодически повторяй вызов. Ну или когда я здесь появлюсь — сразу сам тебя крикну.

— Договорились. Удачи. Все — я пошла.

— И тебе. Спасибо еще раз.

Напоследок Мэрилин одарила — да нет, буквально обожгла меня лукавым взглядом своих изумрудно-зеленых глаз из-под длиннющих пушистых ресниц! А в глазах этих так и плясали бесенята. И поверх всего лика — ангельская невинность.

Страшная женщина!

…Выбравшись из реки, дико стуча зубами о горлышко — вволю отхлебываю из фляги. Ничего — сейчас потеплее станет. Здоровье в порядке — спасибо зарядке. С бешеной энергией размахивая всеми конечностями — задумчиво смотрю на илистую мутную воду из которой только что вылез.

А чего я усложняю-то? Может все гораздо проще? А ну-ка сделаю, прямо сейчас, один важный звоночек, пожалуй.

— Здорово. Я по делу…

— Не отпущу, — перебивает он меня, — Была бы твоя женщина — отдал бы в качестве ответного жеста. А эту — не отдам. К тому же ваши отношения были далеки от безоблачных. Она сама мне все в подробностях спела. Я умею расположить к себе людей. И нужна она тебе, чтобы усилиться и воду мутить. Так что — ничего личного и даже не продолжай.

Мишаня радостно смеется.

— А ты настырный, Горан. Упертый и наглый. Уважаю. Мне тут как раз про какой-то непонятный переполох в районе цирка докладывают — твои дела? Только честно. Пытался подобраться, поди?

— Мои.

— А если поймают? Не пощажу ведь. Я очень серьезно сейчас. И легкой смерти не будет.

— Не сомневаюсь. Достаточно увидел сегодня. Только я уже далеко. «Нас не догонят» — помнишь песню такую?

— Как не помнить? — голос Мишани задумчив, — Слушай я что думаю-то: завтра я буду несколько занят иными делами. А вот послезавтра — скажем часиков около девяти утра, нет — лучше прямо на рассвете — часов в пять, раз такой рисковый, приходи посмотреть на аутодафе. Полюбуешься. Если хочешь конечно. Алое пламя в рассветном зареве. Костер в чаше фонтана. Крики, стоны, вопли! Под вороний крик… Но буду честен, Горан — личной безопасности я тебе не гарантирую. Я с тобой в прошлый раз полностью расчитался. Так что решать тебе, но лучше не приходи… Целее будешь.

Но ведь ты упертый. Как и я. Уверен, что попробуешь. Это должно быть интересно. А то скучно с этими уродцами… Даже поговорить особенно не о чем. И соперников нет. Признаюсь тебе: я думал — править теми и этими, будет гораздо веселее… А на самом деле — у меня просто появилось два стада вместо одного. Волки и овцы. Прямо чувствую себя пастухом. Чабаном немытым. Скучно! — повторяет вождь мутантов и повелитель всех остальных, — Может хоть ты внесешь разнообразие и краски в мое существование. Ты ведь не из тех крыс кто «присутствовал» на войне. Ты из тех кто повоевал и хлебнул по-настоящему. Ты должен меня хоть немного понимать. В общем: послезавтра в пять — на театральной площади у фонтана.

— Я подумаю над твоим предложением. А ты прямо — художник. Рассвет, костер, вороны, вопли… Стихов по-малолетству, случайно не писал?

Не дожидаясь реакции — отключаюсь.

Ух и холодрыга! Сейчас бы стаканчик шептуновского адского пойла!

Что ж, раз так — еще один вызов. Гораздо более приятный:

— Марина, отбой по прошлой задаче. Завтра глянь пожалуйста: что будет происходить на площади у театра? Имеешь возможность?

— Легко. Что конкретно тебя интересует?

— Сам не знаю толком… Все что можно отнести к приготовлениям к казни.

— Хорошо.

— Спасибо.

— Погоди! Ты чего всерьез хочешь попытаться спасти эту женщину, что ли? Я думала — так, «рисуешься» Хлестанулся перед симпатичной бабой… Да там, наверняка не протолкнуться будет. Да еще и простого народу нагонят — «на посмотреть». Нет — вам туда стопроцентно не пробиться. Это в самом центре — там вокруг патрулей, как волос на голове. И в домах по соседству — у мутантов казармы! У тебя столько и бойцов не будет, наверное. Если только очень много людей взять.

— Будем думать. Мы же не «мутанты». У нас иногда и такое получается.

— А ты забавный, Горан, — переливистый смех, — А как твое имя-то, безбашенный красавчик?

— Егор.

— Ну, давай думай, Егор. Как что-нибудь узнаю — сообщу.

— Спасибо, Марина! Жду.

…Страшная женщина! До самого спинного мозга пробирает своим притяжением!

Глава двадцать вторая. Планета Нугари — Земля. Май

— Просто красавчик! В Голливуде обрыдались бы от зависти, — ухмыляется Шептун. — Только для пущей пронзительности — кельтской музыки, звучащей фоном, не хватало.

— Что, слишком много пафоса? — искренне смущаюсь я. — Ты глумишься, что ли?

— Да нет — все норм. Все по канонам. Не зря же в каждом фильме о спасении мира от зла — обязательно есть примерно такая вот речь. Людям подобное нравится. Порой им это даже необходимо. Так что не парься, командир — все правильно. Сам глянь — народу «зашло». Чтобы подбодрить решимость бойцов лезть к черту в самую жопу — иногда нужен именно пафос.