Страница 9 из 11
Отступив, он уверенным шагом направился к выходу, прижимая к груди вожделенную добычу.
Ринка все это время лежала в его руках, сжавшись в комок, точно пичужка в руках птицелова. Маленькая, худенькая, с потухшим взглядом и скорбной складочкой, застывшей между бровей.
Она боялась его. Брент чувствовал ее страх, но в то же время чувствовал примешенное к нему любопытство. Определенно, девчонка узнала его. Только, что именно она вспомнила? И может ли помнить вообще?
Со дня их последней встречи прошло шестнадцать человеческих лет. Ничто для того, кто прожил уже пару сотен и должен прожить еще столько же. Но для юной девушки, чьи жилы наполовину заполнены жидкой людской кровью — это почти четверть века. Люди больше и не живут. И у людей короткая память, им свойственно все забывать…
Чего не скажешь о Первородных. Тех, кто населяли эти края задолго до того, как человек научился добывать огонь трением.
Те помнили все, начиная с момента рождения. А некоторые и больше. Например, у оркских шаманов и эльфийских друидов была отлично развита родовая память.
Вот и Брент помнил, что случилось тогда, в мельчайших подробностях. Так, словно это было вчера.
Он помнил высокие окна, за которыми опускался туман. И приглушенный свет магических светляков, застывших на стенах. Тела охранников, погибших в бою, и женщину, крючившуюся в луже крови. И двух мужчин, склонившихся над колыбелью.
Их тихие голоса:
— Она последняя, больше никого нет. Род Джиттинат прерван, да здравствует род Каламрис.
— Солнце не померкло, пока светит хоть один луч. В этом ребенке течет кровь Алиэрна.
— Полукровка нам не помеха. Ее мать человек.
— Ее отец Алиэрн Джиттинат. Она может быть опасной для нас.
— Если только кто-то узнает, чья она дочь.
— Но мы ведь этого не допустим? Эльвериолл устал от междоусобиц. Эльфы не выдержат новой войны, нас и так слишком мало…
В колыбели лежит ребенок. Девочка, годик отроду — не больше. Ее глаза открыты, взгляд серьезный, внимательный, словно малышка все понимает.
— Нужно избавиться от нее.
— Убить?
— Нет, мы не станем осквернять наши мечи кровью младенца. Мы вернем ее людям.
— Я согласен с вашим решением, аэр. Но кто доставит ее за Пролив?
Оба смотрят на Брента. Тот стоит в стороне, опустив окровавленный меч. Замок Джиттинат оказался крепким орешком, но сегодня он пал. И в эту минуту на площади казнят главу рода, отца этой малышки.
— Подойди! — говорит один из мужчин.
И Брент подчиняется приказу того, кому присягал на верность.
— Ты славный воин, Брентаррин Арнбранд. И не раз доказал в бою свою верность. Но сегодня тебе предстоит особое задание.
Он смотрит на девочку в колыбели. Ловит на себе ее взгляд. Она для него никто, очередное задание, но сердце воина почему-то на секунду сжимается.
Он берет ее на руки и прячет под плащ, чтобы вынести из павшего замка…
Их пути разойдутся на том берегу. Он оставит ее в рыбацкой лодке, вытащенной на песок, но не уйдет. Будет ждать в темноте, пока кто-то в деревушке не услышит крики младенца.
И только убедившись, что малышке ничего не грозит, он исчезнет в ночи.
Чтобы спустя столько лет вернуться за ней.
Брент мысленно усмехнулся.
Все повторяется, как и тогда. Она снова его задание. Особое, которое нельзя доверить никому, кроме него. Он снова спасает ее от смерти, как и тогда. И так же, как и тогда, несет на руках, укрывая своим плащом.
Только теперь в его руках не младенец, а юная девушка. Он чувствует все выпуклости и впадинки ее тела. Чувствует, как ее маленькие крепкие груди прижимаются к нему через одежду. Чувствует ее взгляд.
Особенно взгляд.
Все время, что он нес ее по тюремному коридору, девчонка рассматривала его исподлобья.
Не доверяла. Ждала подвоха.
Ее тело в его руках казалось натянутой тетивой.
Не такой он рассчитывал увидеть наследницу древнего рода. Не в таком месте встретить.
Брент молчал, старался не смотреть на девушку, давая ей возможность привыкнуть.
А внутри бурлило желание развернуться и размазать по стенке того слизняка.
Ему пришлось сдержать этот порыв. Нельзя. Хватит, он и так едва не выдал себя, напугав человечишку. Пусть живет и помнит свой страх.
А у него другое задание. И он должен выполнить его в срок.
Глава 6
У выхода из подземелья пришлось все же остановиться. Там ждал сенешаль в окружении чиновников и тюремной охраны.
— Вы же помните условие, благородный эрл?
— Не забыл.
— И вы непременно исполните его этой ночью?
Брент сощурил глаза, примеряясь. Может, зря он жалеет этих червей? Всего один взмах мечом — и от них останутся только трупы.
Но нельзя… Аэр не простит. Брент не имеет права привлекать лишнее внимание. Ни к себе, ни к девчонке. А он и так достаточно засветился, согласившись на этот брак. Был бы другой выход — использовал бы, не задумываясь. А теперь придется действовать исходя из того, что есть.
Сенешаль будто что-то почувствовал. Отодвинулся за спины охранников. Даже голос его изменился, в нем проклюнулись нервные нотки:
— Наше требование продиктовано исключительно заботой о благополучии этой несчастной. Вы должны консуммировать брак и предоставить доказательства прежде, чем покинете Таатаган. И не думайте, что нас легко обмануть. Вы сняли комнату на Горшечном мосту, трактирщик вас ожидает. А с ним и судья, готовый сразу засвидетельствовать подтверждение брака.
Ринка похолодела.
Ну да, а чего она ожидала? Их ведь обвенчали на потеху толпе, а теперь хотят убедиться, что брак не фиктивный.
— Вы получите то, что желаете, — отрезал Брент без всяких эмоций. — На рассвете, и не мгновением раньше.
Охрана расступилась, пропуская его. Он прошел мимо них невозмутимый, абсолютно бесстрастный. Точно ожившая ледяная статуя, а не человек…
Совсем не человек…
Ринка не могла отделаться от чувства, что не ошиблась. Что там, в темноте камеры, она действительно увидела, как изменились его зрачки. Но все случилось так быстро, что девушку одолевали сомнения. Действительно ли она видела что-то? Или ей показалось?
Между тем, Брент вынес ее на улицу. Там уже ждал вороной красавец, тихо заржавший при виде хозяина.
— Отличный скакун, — один из охранников уважительно крякнул. — Не всякий эрл может такого себе позволить.
Брент не ответил.
Казалось, его совершенно не трогали ни предстоящая ночь, ни требование сенешаля. Ни девушка, притихшая в его руках.
А вот Ринка не знала, что думать. Смириться со своим положением? Или попытаться сбежать?
Что принесет ей брак с незнакомцем?
А если бежать, то куда?
Когда-то она мечтала о замужестве, как и другие девушки в монастыре. Они знали, для чего их растят, знали, что после шестнадцати лет им всем предстоит выйти замуж за благородных эрлов и стать послушными женами. И в этом не было ничего пугающего или отвратительного. Таков был обычай, так жили все. Монастырские невесты считались лучшими в Таатагане. Многие семьи мечтали заполучить такую для сына.
И Ринка собиралась стать хорошей женой. Даже когда она поняла, что ее супругом станет старик, даже тогда она готова была принести себя в жертву, как учила матушка Ильза. Ухаживать за ним, стать сиделкой.
Но теперь…
Теперь она не была уверена, что так уж хочет стать чьей-то женой.
В монастыре о многом не говорилось. Например, каким образом консуммируют брак, и откуда дети берутся. От этих тем наставницы легко уходили, прикрываясь одной отговоркой: «Пресветлая откроет все знания в нужный момент».
Но для Ринки этот момент настал как-то неправильно. И то чувство гадливости, что она испытала в спальне эрла Тамаска, до сих пор сидело в ней липким комком.
Между тем, тюремные стены закрылись, разделяя жизнь «до» и «после», как они уже сделали это неделю назад. И Ринка полной грудью вдохнула вечерний воздух. Он пах недавно прошедшим дождем, омытой листвой, нагретой землей и чем-то еще неуловимо знакомым.