Купидон с топором

— Ну наконец-то, пришел, — улыбается женщина, закидывая в мясорубку кусок… мяса. — Кишки будешь мыть? Или утрамбовывать?

Что отвечает мой бородатый палач я не слышу. В голове бьет набатом-кишки! Топор, тетка-союзница, которая разделывает похищенных людей, а потом их перерабатывают в этом домике. Взглянула на тазик с замоченными органами и дальше мой тумблер вырубился. Перед глазами полная темнота.

***

По моим неясным ощущениям, лежу я снова на тахте. Скорее всего времени прошло совсем ничего. Радует то, что я не ощущаю боли и все конечности точно на месте. Проблема в том, что я точно ощущаю чье-то присутствие и почему-то у меня нет уверенности, что это бородач. Но больше я глаза не открою, иначе умру от страха, который и так парализовал все мое тело. Я вновь ощущаю, как на тахту кто-то сел и как-то странно дышит. Дальше больше-мне тычут, судя всему, пальцем в живот. Не больно, но ощутимо. Очень странно стучат, как будто перкутируют размеры печени. От живота переходят к грудине и поднимаются к шее. Потом все резко прекращается, и я слышу шевеление на тахте. Этот кто-то точно встал. Сглатываю, потому что ощущаю, как начинают копошиться у меня в волосах и скручивать пряди волос. Ясно, я еще и лысой останусь напоследок, и кто-то будет носить мои волосы на себе. Твари! Лучше бы больше срезала в салоне.

Когда я уже мысленно представила себя лысой, изнасилованной, а потом убитой, мои волосы оставили в покое и так сильно нажали на лоб аккурат в место удара, что моя хваленая выдержка помахала рукой. Я тут же распахнула глаза и увидела перед собой мальчика лет пяти. Голубоглазенький, хорошенький ребенок, но худенький. Оглядела его с ног до головы и в глаза бросились его худенькие ножки, аля спички. Я уставилась на него, он на меня, и каждый из нас не произносит и звука, лишь пристально друг друга рассматривает. А еще помимо того, что он худенький, он чумазый. Личико в грязи, коленки тоже. Даже кажется стерты немножко.

— Боже мой, они еще и детей крадут, — вскакиваю с тахты. — Как тебя зовут, маленький? — мальчик смотрит на меня, кажется, не осознавая мой вопрос. — Ты не умеешь говорить, да? Ладно, не бойся. Сейчас вместе подумаем, как отсюда выбраться, да?

Ребенок даже не кивает, а недоуменно смотрит на меня. Черт, он, наверное, тут родился от какой-нибудь жертвы, наверняка даже алфавит не знает.

— Бедненький, — беру его за руку и веду к столу. — Мы сейчас вот этот топор возьмем и разрушим замок на двери, — отпускаю мальчика и беру топор со стола. — Как только я выбью дверь, ты должен бежать отсюда, понимаешь? — имитирую пальцами бег, но кажется ребенок умалишенный. На его лице только выпученные то ли от страха, то ли пойми еще от чего, голубые огромные глаза. — Ладно. На месте сориентируемся, да, мальчик? Ты отойди в сторонку, а я попытаюсь дверь открыть.

Кручу в руках топор и медленно, опасаясь прихода бородача или еще кого, иду к двери. Мальчик идет за мной по пятам. Стоило мне только подойти к двери и покрутить в руках топор, как ребенок начал улыбаться.

— Ты тоже хочешь отсюда выйти, я понимаю. Сейчас, сейчас. Просто надо попасть топором так, чтобы замок снесло, а если замахиваться на всю дверь, то сюда быстро придут. Понимаешь?

Вместо кивка, мальчик мотает головой, а потом подносит палец к виску и начинает им покручивать. Да уж. Дальше больше, ребенок подходит к двери и просто подталкивает ее своей маленькой ладошкой.

— Пока, — весело произносит мальчик и вприпрыжку убегает из сарая.

Стою как вкопанная, это что, получается ребенок показывал, что я сумасшедшая и дверь все время была открыта? Или это галлюцинация и не было никакого ребенка? Черти что творится. Оглядываюсь по сторонам-никого. Наверное, надо бы пуститься в бега, да так, чтобы пятки сверкали, но я только сейчас поняла, что на мне нет обуви. Где блин мои босоножки? Все так же озираясь по сторонам, немного прошла вперед, вновь пытаясь разобраться, что здесь происходит, но на ум кроме того, что мне все же надо облегчиться, ничего не приходит. Ай, была не была, достало все, ей Богу. Кинула топор рядом с собой и присела недалеко от могильного сортира, близ куста. Подняла многострадальное платье вверх и от души сделала свои дела. Ой, как хорошо, мама дорогая… Натянула трусы на законное место, поправила платье и облегченно выдохнув, схватила топор.

— Справлять нужду в неподобающих местах, влечет за собой штраф, — слышу позади себя голос бородача.

Поворачиваюсь к мужику, крепко держа в руках топор и тут же замахиваюсь на него, на что он ловко выхватывает сей предмет из моих рук.

— Да кто ты такой, мать твою?!

— Купидонов Илья, — откидывая топор в сторону, спокойно произносит бородач.

Глава 5

Смотрю на него и не понимаю шутит или нет. По лицу непонятно, ибо сейчас оно абсолютно не проницаемое. Купидонов Илья?! Ну бред же какой-то. Где здесь камеры? Так, стоп!

— Вас папа подослал?!

— Какой папа?

— Мой! Вот все это для того, чтобы меня проучить, испугать и я вернулась домой?

— Я не знаю твоего папы, так что, нет. Делать мне нечего еще кого-то поучать. И без тебя дел хватает, — спокойно произносит он и подходит ближе.

— Не подходите, — выставляю руку вперед. — Я знаете, что этой рукой только что делала?

— Трусы натягивала. Слушай, ты меня реально достала за несколько часов. Пошли уже, сейчас дождь пойдет.

— Откуда вы знаете? Это все-таки какое-то телешоу?!

— Ты дура что ли?! На небо посмотрел. Если ты не заметила-потемнело и все притихло.

— Да, я дура, — отпускаю руку и вот сейчас понимаю, что очень устала и в самый неподходящий момент непрошенные слезы начинаются сами собой литься из глаз. Да что это такое?! — Отпустите меня, пожалуйста, — о Боже, я что скулю?!

— Да я и не держу. Чего ты ревешь?

— Не знаю. Наверное, потому что ничего не понимаю. Что вам от меня надо? Зачем заперли в сарае и там в домике… ребра, органы и прочее. Кишки. Какие, блин, кишки?! Чьи это останки?

— Маши. Не помню фамилии. Пупкина, кажется.

— Вы зарезали мою сестру?! — кошмар, это я сейчас сказала?!

— Нет, ну ты точно на голову больная. Какая к черту сестра?! Я пошутил. Это мясо животных. Понимаешь?! А в тазу были кишки свиньи. Их замачивают, очищают и потом туда пихают перекрученное мясо. В итоге получается пальцем пханая колбаса.

— Ясно-впихнуть невпихуемое. Хотя ничего не ясно. Вы фермер? — вдруг доходит до меня. Черти что творится, я же никогда не была тупой, что ж сейчас-то до меня все так плохо доходит?

Мужик со странной фамилией Купидонов ухмыляется в ответ и все же берет меня за руку.

— Ну, пусть будет так. Пойдем. Тебе осталось только попасть под дождь и можно смело ставить красную галку в календаре.

— Она и так уже поставлена, — вырываю свою руку из его ладони и тут же отхожу назад. — Но вы меня заперли в сарае! Зачем? Еще и обувь украли.

— Я не запирал тебя в сарае, он все время был открыт. Достаточно просто подтолкнуть дверь. И обувь я с тебя не снимал. Перед тем, как ты грохнулась второй раз, туфли были на тебе.

— Босоножки.

— Да мне без разницы.

— А в лесу! Что вы делали в лесу? Вы же гнались за мной! Зачем?

— В лесу я воровал дрова. Можешь сообщить об этом леснику, — шутник хренов. — А потом вышел на дорогу и увидел одиноко идущую девицу. Сначала я подумал, что ты заблудившаяся проститутка. Какой-нибудь дальнобойщик тебя выкинул по дороге. И, как ни странно, хотел помочь и довезти тебя куда надо. Но ты бросилась в лес. Как раз в этой местности начинается болото, только ты меня не слышала. Бежала, бежала и тюкнулась башкой. Но к счастью, до болота ты не добежала.

С ума сойти, рассказ вроде бы правдоподобный, только неужели я и вправду так похожа на девицу легкого поведения?

— А сейчас вы по-прежнему думаете, что я проститутка?

— Нет, конечно. Стоило взглянуть на твои трусы с Микки Маусом, как эта мысль тут же отсеялась. Ну какая проститутка будет носить такое чудо?