Страница 6 из 47
Неожиданная перемена в его поведении вогнала меня в ступор.
— Я люблю тебя, Сэди.
Я попыталась покачать головой, уверенная, что всё расслышала неправильно.
— Да, Сэди. Я. Люблю. Тебя. Я думал, думал, ты знаешь. Думал, что мои поступки это доказали. Бумажные самолетики, мои ночные вылазки к тебе в комнату через окно, только чтобы просто пообниматься пару часиков, твоя резинка для волос у меня на запястье, которую я не могу заставить себя снять. Как ты могла не понять? Неужели ты думаешь, что я со всеми своими подругами устраиваю прогулки при луне? Что я, поднимаясь по лестнице, еще с кем-то не могу вытерпеть несколько шагов, прежде чем доберусь до своей постели? Я теперь даже мимо грёбаного «Криспи Крим» не могу пройти, чтобы не купить чего-нибудь. Осталось только на лбу написать большими буквами о моих чувствах.
Я застыла, лежа под ним. Я так хотела услышать эти слова, но сейчас не могла этого вынести. Моё сердце, казалось, поместили в блендер, который покромсал мои эмоции на мелкие кусочки и раскидал их повсюду. Он врал, я видела его с ней своими собственными глазами. Фотографии в его тумбочке. Все их совместные обеды, о которых он не упоминал.
Но мне отчаянно хотелось верить ему. Его глаза горели искренностью, и воспоминания о тех моментах, когда мы были вместе, только вдвоём, нахлынули на меня. Не считая секс. Другие моменты. Как он со своим упрямством во что бы то ни стало был намерен заманить меня в воду. Как мы лежали в гамаке, переплетя ноги. Как наши тела автоматически сплетались вместе, пока мы спали.
Взгляд на его лице изменился, стал более решительный.
— Я знаю, ты чувствуешь эту связь, Сэди. Она неоспорима, — просунув одну руку между нами, он вставил в меня один палец. Я была мокрой, более чем готовой для него, и мои бёдра взмыли вверх. Он добавил второй палец, и мне пришлось постараться, чтобы сосредоточиться на его словах. — Ты думаешь, что отвечаешь мне подобным образом, только потому, что это простая физиология? Или что это просто биологическая совместимость? Думаешь, это гормоны разбушевались?
Его пальцы входили и выходили из меня, а тёплая ладонь легла на мой клитор. Я не могла ответить, моё тело было напряженно до предела. С моих губ слетело его имя. Это было единственное, о чём я могла думать.
— Думаешь, такое можно испытывать с каждым?
Когда он резко отстранился, крик нужды вырвался из меня. Я была уже так близко. Он расстегнул штаны и приспустил их достаточно для того, чтобы освободить себя. Он разместился между моими бёдрами, его член ощущался желанным теплом на моей чувствительной коже.
Я заёрзала, ища какого-нибудь давления или трения, чего угодно, только бы облегчить это чувство внутри меня, хотя понимала, что это неправильно, что это наше прощание.
— Ты не думаешь, что между нами такая страсть по другой причине? Я знаю, что ты любишь меня, тебе даже не нужно произносить это вслух. Думал, ты тоже это знаешь. Думал, что то, как наши тела реагируют друг на друга и есть проявление чистой, искренней, идеальной любви.
— Ты не любишь меня, — выдохнула я, поднимая бёдра, пока он не оказался возле самого входа.
— Ещё как люблю! — прорычал он и вошёл в меня одним сильным толчком.
Мы оба замерли, он заполнил меня, растягивая, и это превосходило все остальные ощущения. Пульс на его шее бешено бился, а упругая задница напряглась под моими руками. Даже несмотря на то, что мы кричали друг на друга, в этот момент быть с ним рядом казалось самым правильным решением.
И даже если мне больше никогда не доведётся испытать это снова, я знала, что никогда не забуду, какого ощущать его внутри себя. Его длинный, упругий член, жадный и нетерпеливый, теперь двигался с бешеной скоростью.
Он опустил свой рот на мою шею и начал жадно её посасывать. Словно помечал свою территорию.
Я прижимала его крепче, сильнее, извиваясь под ним, встречая каждый его толчок. Мне хотелось в последний раз получить всё, что он мог дать.
Он сменил угол проникновения, врезаясь в меня бёдрами и убеждаясь, что мой клитор не остался без внимания. Мы двигались синхронно, самозабвенно, пока не достигли своего пика. Слёзы покатились из моих глаз, когда сильный и неистовый оргазм настиг меня.
Ещё один толчок, и он последовал за мной, моё имя сорвалось с его губ.
Он уткнулся лицом в моё плечо, его грудь тяжело поднималась и опускалась, пока он пульсировал внутри меня. Мы лежали так несколько минут, приходя в себя после всего, что только что произошло.
Наши потные тела липли к кожаной обивке сидений, и он изогнулся со стоном удовлетворения, переворачивая меня. Я легла к нему на грудь, прижимаясь щекой и слушая грохочущие удары его сердца.
Он опустил руку на мои волосы.
— Останься, — прошептал он. — Ты - моя. Блядь, если я делаю что-то не так, поговори со мной, научи меня. Но ты не можешь уйти. Не так.
Я прикоснулась губами к его оголённой коже.
— Уэст, я не могу. Не могу сделать этого снова. Я не должна задумываться, могу ли доверять тебе. Переживать, с ней ли ты в данный момент, думаешь ли ты о ней или прикасаешься к ней.
Он начал всё отрицать, но я прикрыла его рот рукой.
— Хочешь поговорить о поведении? Ты нёс её на руках! Она прижималась к тебе, обнимая! Вы смеялись!
Он убрал мою руку от своего рта.
— Она просто идиотка, подвернувшая свою чёртову лодыжку, я нёс её в...
— А знаешь, что? — перебила я. — Мне похер. Уверена, у тебя есть оправдание. У тебя всегда оно есть. Уверена, у тебя есть чертовски веская причина, почему ты хранишь её фотографии в своей тумбочке
Он нахмурился.
— Понятия не имею, о чём ты говоришь.
Я прикусила щёку, сдерживая крик, и подхватила его рубашку с пола. Я натянула её на себя, благодарная за то, что она достаточно длинная, чтобы прикрыть мою наготу. Посмотрев на него, я выбралась из грузовика. Я даже не сразу почувствовала, как острые осколки устричных раковин впились мне в ноги.
— А ты проверь, когда приедешь домой. А потом можешь дать мне разумное оправдание.
Натянув на свой оголённый зад джинсы, он последовал за мной.
— Сэди, не делай этого. Не уезжай. Сядь на другой рейс. Откажись от работы. Давай разберёмся во всём.
Прищурившись, я повернулась к нему, игнорируя его протянутую ко мне руку.
— Здесь не в чем разбираться. Между нами всё кончено.
— Между нами ничего не кончено! Перестань повторять это!
Подойдя ближе, я нежно и чувственно поцеловала его в последний раз. Прощальный поцелуй.
— Ты действительно любишь меня, Уэст? Тогда отпусти меня. Просто отпусти меня.
Я ждала, как идиотка. Лежала в кровати с сухими глазами, в которых больше не осталось слёз, и дрожала толи из-за злости, толи из-за невыносимой боли. Мне хотелось кричать и бить кулаками по его груди. Целовать до потери сознания, а потом трахать, пока мы оба не будем обессилены. Мне хотелось шептать ему на ухо, что я тоже люблю его, и что у нас всё получится. Я представляла разочарование Обри в мельчайших деталях. Я хотела показать ей, что она не права. Доказать, что Уэст правда любит меня и, что мы идеально подходим друг другу.
Но я не сделала ничего из этого.
Потому что он не пришёл.
Ни тогда, когда я встала, чтобы выпить стакан тёплого молока. Ни тогда, когда звёзды насмехались надо мной, пока я смотрела в окно, надеясь снова увидеть его грузовик. Ни тогда, когда серые лучи рассвета, начали пробираться в мою комнату. Ни тогда, когда я смывала последнее напоминание о нас - его последние прикосновения и мускусный запах, смешанный с моим привычным запахом арбуза. Ни тогда, когда я на абсолютном автопилоте упаковывала свои вещи и собирала туалетные принадлежности из ванной. И ни тогда, когда я вытащила на тротуар два своих огромных чемодана и стала ждать Грэди, чтобы он отвёз меня в аэропорт Саванны.