Промокшие насквозь (ЛП)

— Слушай, я не люблю сплетничать или лезть в отношения других людей, или что там у вас с моим братом, — протараторила она, не смотря мне в глаза. Думаю, она рассматривала мой подбородок, говоря это, и пыталась сделать всё быстро, будто сдирала пластырь с раны, чтобы не было так больно. — Я работала тут в прошлые выходные, заменяя Уэста, когда он сорвался словно ошпаренный к тебе в Теннеси, и Обри была здесь со своими друзьями, ну знаешь, теми, что выглядят как пластиковые куклы с идеальными зубами? Во всяком случае, либо они выпили слишком много пунша, либо не знали, что я их слышу, либо им просто было плевать, но Обри начала говорить о Уэсте.

Она вновь замолчала и посмотрела на меня из-под ресниц, огромными, как у щенка, глазами.

— И тебе. Она хвасталась тем, как удачно заставила тебя сбежать, и что Уэст снова принадлежит ей. Она говорила... о каких-то фотографиях? У него дома? Это тебе о чём-то говорит? Не знаю, что это значит. Но речь шла о том, что она оставила какие-то фотографии, и ты их нашла. А затем она закудахтала о том, как ты из ниоткуда появилась на пристани, когда она подвернула лодыжку, и что лучшего исхода и ожидать не стоило.

Она глубоко вздохнула и налила мне шот, отправив его мне через всю барную стойку. Я проглотила его залпом, не моргнув, и покрутила пустую рюмку в руках, обдумывала её слова. Я уставилась на одну из долларовых купюр, прикрепленных над плечом Хейли. Все купюры, висящие там, были исписаны фразами для съёма. Взгляд зацепился за одну, которую я не видела прежде. «Ты живёшь на птицеферме? Ты точно знаешь, как заставить петуха встать».

Хейли протянула руку, чтобы забрать у меня пустой стакан, и браслеты, которые, как я знала, она сплела сама, скользнули вниз по её запястью. Положив его к другой грязной посуде, она забрала нож, которым я нарезала фрукты, и убрала его вне моей досягаемости. Полагаю, она предпринимала меры предосторожности.

— Не знаю, имеет ли смысл то, что она говорила или нет, но я не доверяю ей, и если мне придётся выбирать, кого из вас двоих я хочу в невестки, то я миллион раз выберу тебя.

Её слова были шумом. Я едва ли слышала их. Вместо этого я вновь оказалась в пляжном домике Уэста и Уайта, в тот день, когда поняла, что влюбилась в Уэста. В день, когда я представляла будущее с ним.

Наше будущее.

А потом появилась она, одетая в одну рубашку Уэста, вся взъерошенная. Уэст клялся, что он был пьян и проспал всю ночь на диване, и мне хотелось верить ему, но потом я нашла фотографии у него в тумбочке. Те самые будуарные фотографии Обри. Глянцевые изображения лежали прямо возле его кровати.

Дыма без огня не бывает, правильно? Поэтому я сбежала, не оглядываясь.

Мои мечты рухнули.

А он не последовал за мной.

Но после того случая он сказал, что любит меня, присылал любовные записки, проехал двенадцать часов, чтобы спасти меня от Ублюдка, и после всего этого дал мне время.

И он, чёрт возьми, перекрасил уборную.

Я опустилась на стульчик, взгляд не сфокусирован, сердце бешено колотится, в то время как мысли хаотично кружатся в голове. Я любила его. Любила. Но в тоже время, он пугал меня.

Я не хотела, чтобы мне вновь причинили боль. А можно ли вообще любить без риска?

Не думаю.

Комната начала расплываться, и я сделала глубокий вдох, даже не осознавая, что до этого не дышала.

И вдруг я поняла.

Он заставил меня поверить в магию бумажных самолётиков.

Кто-то произнёс моё имя.

— Сэди, ты в порядке? — Хейли помахала рукой перед моим лицом. Хмуря брови, она пододвинула мне ещё один стакан. На этот раз с водой.

Я слишком быстро схватила его, расплёскивая воду на барную стойку, и осушила одним глотком. Также капли попали и на мою футболку, но мне было плевать.

— Он вернётся через два дня?

Она кивнула, маленькая улыбка появилась на её лице.

— Ты же поговоришь с ним, правда?

Я приподняла бровь.

— Если всё будет идти хорошо, я планирую не только разговаривать с ним.

— Фу, — она бросила в меня полотенце. — Ты же понимаешь, что он мой брат? Не хочу и думать о его... сексуальных похождениях.

Убрав беспорядок, который натворила на барной стойке, я попыталась привести в порядок свою футболку.

— Итак, он вернётся в день торжества? Проклятье, мне нужно попытаться поговорить с ним до начала. Или по пути туда. Или придумать ещё что-то, — вслух размышляла я, придумывая свой план.

— Ох, — произнесла тихим голосом Хейли, складывая фрукты в куллер. Сложив всё, что мы нарезали вместе, она вылила сверху целую бутылку водки.

— Хейли?

— Ммм?

— Почему ты вдруг перестала на меня смотреть?

Она отрицательно покачала головой.

— Уверена, здесь не о чем беспокоиться. Просто я кое-что услышала дома, когда была одна из встреч по планированию праздника, и Обри обсуждала, как она там появится…

Я закатила глаза. Она может рассказывать чуть быстрее?

— ...и?

Она перемешивала фрукты деревянной ложкой, старательно избегая моего взгляда.

— Что ты там услышала?

В её голосе послышались нотки сожаления и грусти.

— Обри жаловалась о том, как тяжело водить машину на каблуках, а бабушка вроде как попросила Уэста отвезти её, — Хейли пробормотала последнюю часть, и мне потребовалась секунда, чтобы осмыслить то, что она сказала.

Я поджала губы и стала постукивать ногой в раздражении.

— Так значит, твой брат, везёт Обри на мероприятие. — Это был не вопрос. Я просто констатировала факт, что Обри встревает между мной и Уэстом. Снова.

— Я имею в виду, что они не едут вместе, как пара, он просто подвезёт её, — закончила она, смотря на меня с видом побитой собаки. — По правде говоря, она сама всё подстроила. Бабуля поддержала, а Уэсту ничего не оставалось, кроме как согласиться, чтобы не выглядеть полным придурком. Это всего в миле отсюда.

— А Обри не способна водить машину на каблуках? Не думаю, что когда-либо видела её в иной обуви, — мой сарказм не укрылся от Хейли.

— Мне жаль, — прошептала она. — Уверена, ты единственная, кого бы он на самом деле хотел отвезти на этот вечер.

Я начала барабанить пальцем в том же ритме, в котором постукивала ногой.

— Да неужели? Я в этом не уверена.

— Уверена, он просто...

— А знаешь, что? Увидимся там. Я в состоянии доехать на каблуках.

На следующий день я стояла у дверей офиса Грэди, нервно переминаясь с ноги на ногу. Я попросила его встретиться со мной, в надежде извинится и понять, есть ли у меня вообще ещё работа - фотографа или спасателя.

Мои ожидания были равны нули по каждому пункту.

На мне была лёгкая бледно-розовая блузка в паре с чёрными обтягивающими брюками и балетки. Волосы я с лица убрала, изо всех сил стараясь придать себе профессиональный спокойный вид, пока ждала, когда Грэди ответит на мой стук.

Прошла минута. Дерьмо. Может, он не услышал меня? Я постучала более робко, чем хотела, моё беспокойство проявлялось в каждом действии.

Или... может, это и был его ответ? Возможно, закрытая дверь и есть его ответ? Мне здесь больше не рады.

Хотя нет. Грэди, которого я узнала, тот, который брал со мной уроки сальсы по вечерам на острове и занимался серфингом никогда не был таким грубым. Он, по крайней мере, выслушал бы меня, прежде чем увольнять.

Я снова подняла руку и расправила плечи. Костяшки пальцев практически коснулись тёмной деревянной двери, когда она вдруг резко распахнулась. Рука продолжила движение и, не встретив сопротивления, врезалась в плечо Грэди, довольно ощутимо, судя по тому, что он отшатнулся назад.