Страница 13 из 53
Потянувшись, я сел в постели и, сонно разлепив один глаз, посмотрел на роскошное тело Ксандры, которая разметалась на моей постели. Улыбнувшись, припомнив то, что поспособствовало нашему сближению, я потёр щеку и, осторожно покинув двуместную койку, направился в санузел. Принимая контрастный душ, я потянулся и снова улыбнулся. С того момента, как рейдер покинул Турию, прошло два года и один месяц, на данный момент мне было пятнадцать лет, до шестнадцатилетия ещё девять месяцев, несмотря на то что я несколько месяцев себе прибавил возраста, когда подписывал контракт, мой реальный возраст определит любая медкапсула. Жизнь идёт, я расту, и вполне возможно, что в будущем стану довольно состоятельным человеком. Да что в будущем, уже сейчас на банковских чипах, что у меня находились в тайнике, было четыре миллиона двести тридцать тысяч кредитов. Плод нашего сотрудничества с главой корпорации командором Стронгом и его помощницей.
Наверное, стоит описать, как я жил и воевал на рейдере всё это время, драки и абордажи. Можно, но нечего. Если только соврать чего и нафантазировать. За всё это время со мной возились как с хрупким цветком, при любом боевом столкновении прятали в самом защищённом месте, так что за всё это время я лично не участвовал ни в одном из боёв, хотя смерть на борту крейсера видеть мне приходилось. Случайно, но всё же. Это было единственное яркое воспоминание за всю серую службу и рутину на борту рейдера. Я тогда находился у себя на рабочем месте, не реальном, а в том, что по легенде, где возился с восстановлением силового каркаса штурмового скафа. Мы уже вышли из гипера и двигались в обычном пространстве, когда у левого борта произошёл взрыв, а я менял несколько усилителей мышц, решая, когда займусь восстановлением повреждённого ПО этого скафа третьего поколения, как вдруг переборки испарились, и я увидел космос. Половины ремонтного дока как не бывало.
Хорошо, у меня был технический комбез, и я не чурался проводить время на инструктаже по технике безопасности, поэтому, когда комбез мгновенно загерметизировался, я ухватился за ножку стула и так провисел, пока не вышел воздух. Сил хватило, несмотря на взрывную декомпрессию, как-никак я с планеты с полуторным тяготением. Тогда я и увидел, как вынесло в открытый космос двух техников, они махали руками, пытаясь хоть за что-то зацепиться, и тела тех, кто погиб. Неподалёку от меня был насажен на острый заусенец порванной переборки знакомый техник. Он ещё несколько секунд жил, несмотря на страшную рану, но вскоре замер и начал покрываться тонким слоем льда. Я бы даже сказал, паутинкой.
Позже, когда была проведена спасательная работа и нас доставили в неповреждённый отсек, тех, кого вынесло в открытый космос, тоже подобрали, удалось выяснить, что мы выскочили на мёртвое минное поле, где всё же нашлась контактная мина. Пилоты не успели увести рейдер в сторону, когда сканеры обнаружили, где мы вышли из прыжка, и вот результат. Мы потом месяц ремонтировались в одном из миров Содружества, я тогда на тропических пляжах планеты хорошо отдохнул и позагорал, даже жалел, что мы улетали, очень понравилось. Наверное, этот единственный отпуск можно считать вторым ярким воспоминанием моей жизни в составе корпорации «Темиур».
В принципе, работа мне нравилось, и я с улыбкой вспоминаю, как входил на борт рейдера ещё несмышлёнышем, можно сказать, с базовыми знаниями по взлому и ремонту кораблей. Сейчас-то другой разговор, практика была такова, что я изрядно поднялся в умениях и теперь реально щёлкал любой искин, взламывая его. Даже переписывал базовые программы, убирая закладки и маячки. По приказу командора, когда мы отдыхали, убрал все маячки со всех трёх наших кораблей. По пять-шесть на каждом искине было, где СБ подсуетилась, желая всех контролировать, где производители. Убрал, естественно, не всё, чтобы не насторожить при проверках, но обезопасил корабли, поставив пустышки. Они могли только получать сигнал, подтверждать его, вот и всё.
А я развернулся так, как мог, даже организовал скупку битого оборудования и вооружения, ремонтировал его и тайком продавал на тех станциях и планетах, куда мы заходили. Тот штурмовой скаф я тоже приобрёл у десантников и, восстановив, продал, но вспоминая взрыв мины, понял, что нужно иметь нечто серьёзное, кроме двух комбинезонов техника, которые я постоянно ношу, и легкого скафандра, хранимого мной в каюте. Нужно было что-то достаточно серьёзное с функцией латания дыр и саморемонтом. Такие скафы были не ниже четвёртого поколения, то есть очень дорогие.
Тогда я и заинтересовался возможностями сохранения своей жизни, а то командор и Знаба так дорожили мной, я им реально за это время миллионов пятнадцать принёс, что на борту вёл себя несколько беспечно, хотя корабль был всё же боевой, и контракты мы получали разной степени сложности. Это от сопровождения торгашей или научных экспедиций до уничтожения по заказу конкурентов шахтёрских баз или других станций, принадлежавших разнообразным сектам. Часто работали не одни, а в группах.
Единственное, что мне не нравилось, так это отношение к пленникам. При выборе корабля, на котором собирался сбежать с Турии, я как-то не учёл, что наёмники в большинстве своём из империи Ахбар, где было узаконено рабство, да и порт приписки у всех трёх наших кораблей, что мы на данный момент имеем, именно один из миров этой империи. Одним словом, всех пленных спокойно продавали в рабство, цена зависела от специализации пленника, к моему удивлению, тут тоже выходили солидные суммы, и я уже спокойнее смотрел на то, что людей лишают свободы, получая свою небольшую долю. Ведь только свободы лишают, не жизни же. В империи к рабам довольно мягко относятся, побить или наказать болью за непослушание могут, но не убить, по закону даже раба убить нельзя, если только в целях самозащиты.
Так вот, после того памятного случая с миной я озаботился средствами спасения. Тот штурмовой скаф я продал, он мне не подходил, всё равно я им без нейросети управлять не мог, но на одной из станций, когда Ксандра, с которой я уже вполне сошёлся, сопровождала меня, на местной барахолке, где продают всякий хлам, я заметил целый боевой скаф техника четвёртого поколения модели «Сфинкс». Штука редкая и крутая. Я о таких только в рекламках читал, самому видеть не доводилось. Оказалось, тот был повреждён после боя, реактор штатно сброшен, его место пусто, генератор щита повреждён, бронепластины на груди имеют сколы. Но главное, что после электромагнитного импульса выгорела вся электроника, даже защита не выдержала, так что комп управления тоже на выброс. После изучения повреждений я не удивился, что скаф продают всего за семьдесят тысяч, хотя реальная его стоимость, правда нового, за четыреста, да и то базовой версии, без генераторов накачки щитов, да и без самого щита с реактором, так, чисто рабочие функции и лёгкая защита, всё остальное покупается отдельно. Запчасти у меня были, третьего поколения правда, парочка и четвёртого была, но должны подойти.
Поторговавшись, я купил скаф за шестьдесят семь тысяч. Это было достойной целью для восстановления, фактически на грани своих возможностей, используя похожие комплектующие, что подходили к скафу, хоть и разных производителей, я всё же восстановил его до стопроцентной работоспособности. Труднее всего было с ПО, пришлось писать его от начала и до конца, чего я раньше никогда не делал, но зато теперь скафом мог бы пользоваться любой, кто не имеет нейросети на ручном и голосовом управлении. Правда, кроме меня, никто не сможет, тот был жёстко ориентирован на моё использование, кроме меня никто его даже надеть не сможет, комп скафа не даст.
Среди экипажа я считался неплохим техником-ремонтником. Всё же мне пришлось выйти из тени, чтобы убрать некоторые несуразности в поведении. С программными работами для конспирации я не занимался, у нас на борту был штатный сертифицированный программёр, который обновлял программы, а я занимался только ремонтом. В общем, я действительно отлично стал разбираться в ремонте разных стреляющих игрушек, средствах защиты или связи. Часть я выкупал, говоря, что восстановить повреждения невозможно, например, где были уничтожены компы или ПО, после чего восстанавливал их и тайком продавал на разных рынках. Это была отдельная статья дохода, о которой глава корпорации знал. Не много и не мало, но полмиллиона за это время я таким способом заработал. Кто-то скажет, что деньги отличные и их мне надолго хватит, то разочарую. Этих денег мне с трудом хватит на нейросеть и имплантаты, на базы знаний уже нет, не хватает. Я ведь за эти два года тоже без дела не сидел и составлял программы, тренируя интеллект в активной работе, развивал его, можно сказать, в общем, базовый уровень у меня уже наверняка выше двухсот. Точно не знаю, не проверял, а палиться перед командой и капитаном не хотелось. Для всех у меня чуть выше пилотского минимума. Я всем так говорил, добавляя грусти в голос.