Страница 3 из 14
– Ты что, не помнишь, что я был у твоего подъезда?
– Нет, – она резко покачала головой и тут же рухнула в кресло напротив меня. Согнулась пополам и руками накрыла голову.
– Я забрал тебя, потому что… тебе нужно где-то спать.
– Меня заберут в детдом? – услышал приглушенный голос, в котором сквозило отчаяние.
– Нет, – задумчиво произнес я и, присев на диване, добавил: – Я стану твоим опекуном.
Глава 2
От услышанных слов я застыла, не в силах поднять голову.
Он станет моим опекуном. Этот мужчина, спасший меня год назад и сейчас…
Но зачем? Зачем ему это надо?
Как мне реагировать? Радоваться или плакать?
Откуда мне знать, что у него в голове?
Я резко подняла голову, взглядом упираясь в глаза цвета океана. Они все такие же красивые и глубокие. Я помнила их. Иногда даже вспоминала, сидя в каком-нибудь парке на лавочке.
Но ведь я даже имени его не знаю… И он обо мне тоже ничего не знает.
Только то, что у меня теперь нет дома. И папы…
– Но я же не знаю Вашего имени и… зачем я Вам?
– Меня зовут Эльмир Бекетов. Если ты меня боишься, то советую прекратить это делать. Ты здесь для того, чтобы я тебя защитил. Плохого я тебе делать ничего не собираюсь. Почему я хочу тебе помочь? Считай это братским инстинктом.
– Как Вы меня нашли?
– Я не искал тебя, – серьезно произнес он и раскинул руки на спинку дивана. – Год назад я проследил за тем, чтобы ты удачно добралась домой. Тогда и узнал твой адрес.
– Но как Вы оказались там сегодня? – продолжала удивляться, не понимая, зачем он за мной приехал.
– Мимо проходил. Кушать хочешь? – тут же спросил он, а я поняла, что действительно проголодалась.
– Хочу, – кивнула, прижав руки к животу.
– Умница, девочка. Не надо ерепениться, просто принимай все с благодарностью. Это для твоего блага. Пойдем.
Эльмир поднялся с дивана, отчего я вжалась в кресло, боясь, что он меня тронет.
Я помнила не только его голубые глаза, но и ту жестокость, с которой он избивал моих обидчиков. Меня это ужасно пугало, я потом еще ни один раз прокручивала в голове ту ситуацию, и до меня поздно дошло, что я рисковала. Он мог утащить меня с собой и сделать все, что угодно, а я еще тогда имя ему свое назвала. Совсем глупая девчонка.
И все же зачем я взрослому дяденьке…
– Ты идешь? – услышала в нескольких метрах от себя и, повернувшись, поняла, что мужчина стоит около барной стойки и ждет меня.
– Зачем я Вам? Что Вы со мной сделаете? – произнесла испугано, пальцами сжимая подлокотники кресла.
– Ты чего? – в его взгляде сквозило непонимание.
– Если Вы собрались меня убить, или… какие-то грязные делишки думаете, то я зарежу Вас. Ночью… Обещаю.
– Вот так новость. Даже если бы тебе было восемнадцать, я бы ничего плохо не сделал. Успокойся, я всего лишь хочу помочь.
– А я не верю в такую помощь. С чего Вам быть добрым ко мне? Может… может, это Вы моего папу убили?
– Дура что ли? – прорычал он, а сам развернулся и вошел на кухню. – Не надо делать из меня зверя. Повторю второй раз и последний, я хочу помочь. Меня ты должна бояться в последнюю очередь. Захочешь, куплю сам лично тебе нож. Усомнишься – зарежешь, как и обещала.
– Ага, потом буду сидеть за Вас в тюрьме для малолетних.
– Рад, что ты это понимаешь. Солянку будешь, или тебе сразу второе?
– Солянка? А это вкусно? – я тут же немного подбодрилась и, все же поднявшись из кресла, прошла на кухню.
– Не ела никогда? – сощурив глаза, поинтересовался Эльмир, а я поджала губы и отрицательно покачала головой.
– Мы небогато жили, и не всегда удавалось готовить что-то из деликатесов.
– Понятно. Тогда беги руки мой, и за стол. Тебе понравится.
– А Вы сами готовили? – с подозрением спросила я.
Может он меня отравить решил? Хотя… это ли не лучший вариант?
– Нет. Помощница у меня есть.
– Ммм… – промычала я. – Куда мне?
– Выйдешь из гостиной и справа первая дверь.
Кивнув, я пошла мыть руки. Но в ванной комнате застряла на некоторое время.
Посмотрев на себя в зеркало, устало потерла лицо.
Бледная моль. На себя не похожая.
Неудивительно. То, что я сегодня видела… папа… я даже не знала, как реагировать на его смерть.
Больно и одиноко. Он был моим единственным родным человеком, несмотря на то что ему было практически плевать на меня. Мы ведь часто ссорились, кричали друг на друга, папа мог поругать меня, если я не приготовила ужин. Такое порой случалось, если мне задавали много уроков. А все дела по дому были на мне, вплоть до стирки. А еще знала, что для папы я обуза, но все равно очень его любила и мечтала, что однажды у нас будет хорошая семья.
По щеке покатилась слеза.
Мечты… они такие хрупкие.
Я же действительно до последнего верила, что однажды услышу от папы «люблю», но он так мне этого и не сказал. А, возможно, и не успел…
Я ладошкой прикрыла рот, чтобы приглушить всхлипы. Щеки обжигали слезы, а губы дрожали от обиды на обстоятельства.
Мне было больно от того, что в этом мире я никому не нужна, и порой задумывалась, зачем меня родили? Для чего? И самый главный вопрос, кто именно? Маму свою я не знаю. Возможно, она была женщиной легкого поведения, и потому папа меня не любил?
А за что меня любить? Он был прав, когда говорил, что я безмозглая. Я едва дотягивала в школе до троечницы и теперь понятия не имела, как буду поступать в училище. И буду ли вообще. С такими оценками я вряд ли сдам экзамены.
Я понятия не имела, что меня теперь ждет…
Папа говорил, что с такими смазливыми мордашками, как у меня, девушки попадают на панель. Я сразу не знала, что означает это слово, пока у Маши не залезла в интернет.
А вдруг этот мужчина с голубыми глазами, кулаки которого бьют так, словно зверь разрывает свою добычу, и хочет подготовить меня к той жизни?
От этой мысли стало еще горше, и я прижала ладошки к глазам, разрыдавшись еще сильнее. Душу сжимала необъяснимая боль. Подобная той, что появлялась от очередных обидных слов отца.
Ну вот зачем, зачем Бог подарил мне жизнь? Для чего я нужна в этом мире?
– Катя? – меня неожиданно обняли крепкие руки, на миг выбив из легких весь воздух.
Вторые объятия в моей жизни.
Я не верила, что это сейчас происходит именно со мной. Меня обнимала обычно только Маша, моя любимая и единственная подруга. Только она знала, как сильно мне не хватает ласки, и по возможности всегда обнимала, осознанно или нет. Лишь с ней я не чувствовала себя одинокой. И этот неожиданный порыв Эльмира просто застал меня врасплох.
Я продолжала плакать, теперь уже не зная, то ли от обиды на судьбу, то ли от объятий, в которых я так часто нуждалась. И абсолютно неважно сейчас, что мужчина мне чужой, главное то, что я чувствовала.
– Чего ты плачешь, девочка? Из-за папы? – услышала взволнованный голос возле уха.
Отрицательно покачала головой. Не могла разумно мыслить, не могла назвать точную причину своих слез. Не могла, или просто не хотела.
– Так, а ну-ка, поднимайся, давай-давай, девочка. Умыться нужно.
Эльмир поднял меня на ноги, и я поняла, что чувствую себя нелепо. Я ведь не имею права показывать ему свою слабость.
– Давай, умойся прохладной водой, немного легче станет.
Он сам открыл кран, и по комнате раздался звук льющейся воды.
Я подняла взгляд и ужаснулась, заприметив в зеркале чучело в виде себя.
– Боже… Стыдно-то, как…
Рукой прикрыло лицо, как почувствовала захват мужчины на моем запястье.
– Прекрати думать о глупостях. Просто умойся.
Я проглотила вязкую слюну, едва заметно кивнула и, наклонившись, несколько раз хорошенько плеснула в лицо холодной водой. Стало не то, чтобы легче, но немного комфортнее.
Затем я вымыла с мылом руки и приняла предложенное мне полотенце.
– Тебе нужно покушать, а потом я расскажу, как ты будешь жить.