Страница 4 из 17
И понеслось. Мама обронила фразу о том, что я поторопилась расстаться с Коулом. Я знала, что новость о нашем разрыве ее огорчила, и не потому, что она переживала за меня, а потому, что считала Коула моим счастливым билетом в лучшую жизнь. Из-за ее слов я расплакалась (не удивительно, учитывая, сколько алкоголя было выпито в течение последних двадцати четырех часов), а плачу я обычно только в тех случаях, когда очень расстроена или мое сердце разбито вдребезги.
Сандра, увидев мои слезы, решила вступиться за меня, из-за чего мама накинулась уже на нее, упрекая в том, что она слишком увлеклась своей роскошной жизнью голливудской кинозвезды и позабыла о том, откуда родом.
Теперь уже Энджи вступилась за Сандру, и в конце концов переругались все. Мама, изображая из себя праведника, который страдает за истинную веру, заявила, что Энджи тоже ее разочаровала, потому что даже не попыталась наладить отношения с Эндрю.
После этих слов за столом наступила зловещая тишина.
Дело в том, что Эндрю, бывший муж Энджи и отец Тэбби, постоянно изменял моей сестре. Все это закончилось тем, что он был пойман с поличным, его любовница прилюдно во всем призналась, и разразился скандал, который потряс политические круги Чикаго (хотя не думаю, что кого-то случившееся волновало на самом деле). Энджи приняла правильное решение и бросила своего неверного засранца, получив при разводе отличные отступные.
И тем не менее наша мама была очень огорчена решением Энджи развестись со своим мужем. Мама всегда так гордилась Энджи – и не столько тем, что та училась в Гарварде, сколько тем, что ей удалось подцепить такого богатого и влиятельного мужчину. Для мамы предметом большей гордости было то, что Эндрю учился в Гарварде, а не Энджи. Когда сестра впервые поделилась с мамой своими подозрениями насчет неверности мужа, наша мамочка ей посоветовала просто поменьше обращать на это внимание, и, похоже, ее огорчило решение Энджи сделать все наоборот.
Наконец папа тоже не выдержал и начал кричать на маму, а она в ответ запустила несколько своих едких замечаний сначала в него, а потом в каждую из нас. И все это продолжалось до тех пор, пока мы не выскочили спешно из-за стола, отказавшись от традиционного рождественского пирога и задушевных бесед у камина, а также всего того, что обычно делали после ужина. Сандра вместе со своими друзьями отправилась развлекаться в город, Энджи с Тэбби поехала прокатиться на машине по окрестностям и полюбоваться на украшенный к праздникам город, а я пошла в свою комнату и легла в кровать. Я сделала именно то, что в подобных ситуациях делала всегда, когда была подростком.
Забавно получается: каждый раз, когда вы пытаетесь выстроить со своими родителями взрослые отношения, рано или поздно вы все равно скатываетесь к той модели поведения, которая была в детстве. Здесь, в этом доме, я чувствую себя так, словно снова становлюсь подростком, совершенно беспомощным и беззащитным, мечтаю о том, что нечто большое и прекрасное произойдет в жизни, боль уйдет без следа и я забуду о годах, проведенных в страданиях.
Я полна надежд, но чувствую себя абсолютно никчемной. Я хочу большего, но совершенно не понимаю, чего именно, и не знаю, как этого добиться. И я, как в юности, снова растерянна и одинока.
Последним, о чем я подумала, перед тем как заснула, были сестры. Станут ли когда-нибудь наши отношения отношениями трех взрослых самостоятельных людей, или мы всю жизнь будем играть свои старые роли.
И снова я подумала о том, как мне хочется поехать с ними в путешествие.
И снова я подумала о том, как не хочется оставаться одной.
На следующее утро я проснулась рано. Так обычно и происходит, если ложишься спать в девять вечера.
Но я проснулась до рассвета не только из-за раннего отбоя.
Мой телефон постоянно жужжал.
Я свесилась с кровати, чуть не упав, и подняла его.
В первую секунду я решила, что это Коул; во вторую секунду я призналась себе в том, что мне очень хочется, чтобы это был он… Мне хочется, чтобы он передумал (это дало бы мне повод вернуться к нему и не выглядеть по-дурацки). Я чертовски сильно по нему скучала, хотя понимала, что мне не следует вообще про него вспоминать.
Но похоже, это Дэнни, мой коллега, и похоже, он в ярости. Мне пришлось прокрутить вниз все его сообщения, потому что их было много и они продолжали сыпаться с бешеной скоростью.
Привет, ты уже слышала про сокращения в «Апворде»?
Не хочу тебя пугать, но ты правда ничего не слышала?
Я прочитал в «Твиттере» пост о том, что нас будут увольнять.
ВАЛЕРИ! КАКОГО ЧЕРТА ТЫ МНЕ НЕ ОТВЕЧАЕШЬ? ТЫ ГДЕ?
Упс, я снова поискал информацию и увидел сообщение Мэредит в «Твиттере». Она написала, что уходит.
БЛИИИИН, ОТВЕТЬ МНЕ УЖЕ.
ГОСПОДИ, ДА ПРОВЕРЬ ЖЕ ТЫ ПОЧТУ.
После первой же фразы я перестала дышать, и мне показалось, что еще немного и меня хватит инфаркт. Я не хочу даже вникать в то, что он мне написал, потому что у меня просто не хватит сил переварить все это…
Увольнения?
В «Апворде»?
Там, где я работаю?
Только не это.
ВАЛЕРИ, ТЫ ПОЛУЧИЛА МОИ СООБЩЕНИЯ? ЧЕГО МОЛЧИШЬ? ТЫ ТОЖЕ В ШОКЕ?
Я ничего ему не ответила. Я просто не смогла.
Вместо этого я сразу же зашла в свою рабочую почту и увидела письмо.
Письмо от нашего генерального директора. В теме письма указано: «Массовые увольнения».
Я раньше и не представляла, как именно сотрудникам сообщают о том, что они уволены. Теперь я это знаю. Что там Энджи говорила о будущем журналистики?
Трясущимися руками я кликнула на письмо и начала его читать, но буквы расплывались перед глазами, и я никак не могла понять, что же там написано.
Поэтому я решила сделать то, о чем написал Дэнни, и зашла в «Твиттер» на страничку Мэредит, нашего главного редактора.
На своей страничке в «Твиттере» она написала:
Сегодня утром была уволена почти вся моя команда в «Апворд». Я написала заявление об уходе. И теперь наша команда талантливых и преданных своему делу репортеров и редакторов ищет работу, поэтому, если вы ищете сотрудников и вам нужны рекомендации, пишите мне в личку.
Я принялась шерстить «Твиттер» и узнала, что заявление об уходе написал и наш генеральный директор. Другие компании очень быстро подхватили эту новость и стали публиковать имена тех, кто попал под сокращение.
Я увидела свое имя, Валери Стивенс, свои репортажи об искусстве и развлечениях и подумала, что руководству не было никакой надобности рассылать нам уведомительные письма, ведь новости в Сети распространяются с бешеной скоростью.
Появились первые догадки о том, почему сорок человек из нашей команды были выставлены на улицу. По всей видимости, владелец «Ап Медиа Групп» хотел, чтобы его компания больше концентрировалась на видео и рекламе, а не на печатном материале. Эта версия еще не была подтверждена официально, но выглядела вполне правдоподобной.
Хотя по большому счету для меня это уже не имело никакого значения.
Я лишилась работы.
Я лишилась работы, о которой всегда мечтала.
В течение одной недели я лишилась жениха, лишилась жилья, а теперь и работы.
Похоже, вся моя жизнь летит в тартарары, а Вселенная лишь посмеивается надо мной. Ну а как еще можно назвать все происходящее?
Каким-то чудом я смогла написать ответ Дэнни:
Только что всё увидела. Мне нужно время, чтобы это переварить.
После того как ответ был отправлен, я легла на кровать и принялась разглядывать темный потолок, на котором были нарисованы мерцающие звезды. Я честно сделала попытку переварить полученную информацию.
Но ничего не вышло.
Меня накрыла волна страха и ужаса. Мне хотелось рвать и метать, мне хотелось выплеснуть весь свой гнев и кричать в голос, так, как это делает Тэбби, когда злится. Мне хотелось биться головой об стену и требовать ответа на вопрос, чем я заслужила все это, почему я должна потерять сразу все, что у меня есть, за что Господь решил так меня наказать…