Страница 10 из 11
После того приступа отношения Адель и Маринеро радикально изменились. Они стали душевно ближе друг к другу, хотя ни единым словом, ни один из них не упоминал о случившемся. Адель делала вид, что её там не было, Маринеро делал вид, что не знает о её присутствии, однако оба понимали, что это не так, тем более экономка теперь Аделину называла не иначе как моя девочка.
Когда Адель уснула рядом с бароном, проснулась от яркого луча светила, что пробился сквозь неплотно задёрнутые шторы. Посмотрев на спящего барона и удостоверившись, что у него нет температуры, тихонько покинула спальню. Однако стоило молодой женщине выйти и закрыть дверь, Маринеро открыл глаза. Он давно проснулся и всё это время тихо лежал, рассматривая Адель, перекатывая мысленно с улыбкой слово – жена.
Маринеро после случившегося временами замирал, исподволь любуясь Аделиной – за завтраком, когда она что-то рассказывала, и в груди мужчины расцветала огненным цветком боль. Боль сожаления, что не встретил эту молодую женщину раньше, что нет у них будущего, что понимал – он влюбляется в Адель. Но он ни разу не засомневался в своём плане, даже мысли не было отступить.
Аделина же расспросила экономку:
- Неужели нельзя хоть как-нибудь помочь Маринеро? Есть же целители, в других землях, королевствах!
- На протяжении многих колод мальчик проходил обследование, лечение и ни один не помог. Этот дом, - она грустно посмотрела на старую мебель, - многое продали, чтобы оплатить, да это всё неважно, - махнула пожилая женщина рукой и вытерла слёзы уголком платка, - нет больше у него шанса. Это уже конец, агония скоро, близиться момент, когда… - расплакавшись, женщина ушла.
Приступы мужа не давали покоя Адель и пару световиков молодая женщина ходила задумавшись, подолгу закрывалась в комнате закопавшись в расчётах. Аделина замыслила создать артефакт или сборку устройств, чтобы хоть как-то облегчить мучения Маринеро, но в этот раз совершенно не чувствовала интуитивного дара.
Кое как набросав схему устройства, решила обговорить всё с бароном, но не ожидала, что встретит яростный отпор:
- Прошу тебя – не лезь в это дело! Вернее не прошу – требую! - Резко отрезал барон, стоило только Адель начать говорить о своём замысле.
Не добившись от мужа объяснений такого категоричного отказа, решила обговорить всё с экономкой. Адель подметила, что пожилая женщина относится к её мужу как к сыну и также переживает за него как мать.
- Ох девочка, он прав – не стоит тебе не то что лезть, но даже поднимать эту тему, - покачивая головой ошеломила экономка.
- Но почему? Я не понимаю! Ведь есть шанс если не вылечить, то хотя бы облегчить его приступы.
Посмотрев пристально на Адель, экономка поднявшись, вышла с кухни, где они вели разговор и быстро вернулась. Прикрыв дверь, опустилась на стул.
- Ты не подумай, что мальчик сдался, нет он очень силён духом! Он не сдаваясь искал способы исцеления, прочитал столько книг, что мне даже не снилось, ездил по многим целителям, - экономка горько вздохнув, смотрела мимо Аделины печальным взглядом:
- Я и сама ничего не знала, но однажды к Маринеро прибыл его друг, с которым они выпивали, вот я и услышала случайно. Твой муж напорист и нашёл какой-то запрещённый способ возможного исцеления, но что-то у них там пошло не так. Он с теми, кто проводил ритуал, вытащил с другого мира не помощника, а какую-то гадость, что теперь разрастается опухолью в теле Маринеро. Они пытались найти лечение, но всё бесполезно. Дело дошло до того, что его изысканиями заинтересовались законники. И вот сейчас, если он продолжит искать, не только ему грозит очень суровое наказание за то, что нарушил закон, но и его брату, тем, кто с ним работал, всему его окружению. Многих будут допрашивать и каким образом всё закончиться – неизвестно. Маринеро отступил только из-за понимания, что исцеления всё равно не найти, но своими действиями может подставить под удар близких, знакомых.
И Адель более не лезла со своими изобретениями, потому как понимала – проявит настойчивость, их дружеским отношениям с мужем придёт конец.
После обеда и вечерами Адель и Маринеро всё чаще задерживались, не расходились каждый по своим комнатам и всё дольше беседовали. Сначала их разговоры не касались личных тем, но с каждым световиком становились откровеннее.
Однажды вечером барон внимательно глядя на Адель, попросил:
- Расскажи мне о себе. Что у тебя случилось?
Он хоть и не уточнял, но Аделина поняла, что мужчина имеет в виду. Сначала внутри родился протест, но внезапно Адель захотелось поделиться с мужем своей болью.
Поначалу рассказ давался молодой женщине с трудом, но с каждым словом становилось легче, и вот она даже не заметила, как поведала барону всё до мельчайших подробностей.
Маринеро, когда Адель рассказывала об отношениях с графом – молчал, но вот когда дело дошло до иномирянки, начал задавать уточняющие вопросы. Особенно несколько раз переспросил детали по поводу последней, решающей сцены в её доме, на которую Аделину толкнул коронер. С каждым её словом мужчина хмурился всё больше и больше и после того, как она закончила ненадолго замолчал.
- Маринеро? Ты догадался – что тогда произошло? - Спросила затаив дыхание и когда муж кивнул, не смотря в её сторону, нетерпеливо спросила: - Объясни, прошу тебя! Я ведь вообще не понимаю – почему, зачем коронер всё это затеял? Зачем меня втянул?