Путь олигарха

– Анатолий Иванович, добрый день. Я от Николая Сергеевича из Киева. Вы в курсе? понятно. Так вот мы уже на консервном, у Виталия Семеновича, а он плохо себя ведет. Как быть? Даю трубку.

Фирмач передал трубку директору. Тот уже догадался, что на связи губернатор.

– Добрый день, Виталий Семенович, как здоровье? Ну и хорошо. Что ты так невежливо обращаешься с гостями? Должны деньги – рассчитайся, в чем вопрос? – губернатор минуты две слушал из вежливости доводы Виталия Семеновича, потом отрубил:– Ты меня не грузи, у меня своих забот по горло. Должен – отдай, тем более, что они даже проценты и штрафы с тебя не берут. Не можешь, не хочешь, не умеешь – уходи тогда к хренам, есть кому заменить. Мне звонили из Киева – сам знаешь откуда, просили помочь, а завтра мне надо будет просить у них помощи для области. Так что не выпендривайся. Завтра к вечеру доложи о результатах. Будь здоров, – трубка загудела.

Некоторое время генеральный тупо смотрел на телефон, как будто хотел послать его подальше за такие речи. Но телефон был бессловесным предметом – это раз, а второе, он, как сын за отца, не отвечал, что передают через него такие безответственные люди, как губернаторы. Поэтому Виталий Семенович оторвал взгляд от телефона и в задумчивости прошелся по кабинету.

– Как вас? Олег Владимирович? Извините, не запомнил. Так вот, Олег Владимирович, еще раз повторяю: я не против. Если наши юристы, действительно, подтвердят, что никаких разночтений и разногласий нет, мы расплатимся. Не сразу, конечно, по частям. Сейчас нам кровь из носа надо подготовиться к новому сезону: закупить жесть, сахар, специи, расплатиться за прошлый год по сырью, иначе нам никто больше не привезет овощи. А когда начнем реализовывать произведенную продукцию – тогда и рассчитаемся. Не торопите нас, не рубите курицу, которая несет золотые яйца.

– Не знаю, куда вы складываете золотые яйца, но нас такой вариант не устраивает,– жестко и однозначно ответил Олег Владимирович.– У вас свои проблемы, у нас – свои. Сами знаете, как растет инфляция, как стоял доллар два года назад и теперь. Вы понимаете, что с каждым днем вам придется платить все больше и больше? Доллар продолжает расти, а мы с вами ведем расчеты только в валюте.

В кабинет стремительно вошла Вера Феликсовна. Секретарша уже доложила ей о накаленной обстановке в кабинете. Директор невольно вздохнул с облегчением.

– Вера Феликсовна, мы должны фирме…как ее…подскажите…– обратился Виталий Семенович к фирмачу и, получив ответ, продолжал: – фирме «Главовощсервис»?

– Да, должны,– с деловой определенностью, но без тени вины и безнадеги ответила Вера Феликсовна, и ее спокойный, уравновешенный тон еще больше успокоил и обрадовал директора. Казалось, Тоцкая знает выход из положения, и это вселяло надежду не только в данном случае. А заместитель продолжала: – Задолженность в пределах семидесяти тысяч долларов, точно сейчас не помню.Но здесь есть некоторые юридические вопросы: дело в том, что эта фирма – не прямой хозяин оборудования. В настоящее время проблема вроде бы снята, но надо еще уточнить у юристов. И можно уже вести расчеты. Но денег, сами знаете, ек.

– Ну вот, я же помню, что были проблемы по вашей фирме, – обрадовался Виталий Семенович.– Так что, ребята, вы оружием раньше времени не бряцайте. Давайте договоримся: завтра с утра будут главный бухгалтер, начальник юротдела, я, Вера Феликсовна, и где-то в районе 11часов мы комплексно обсудим этот вопрос. Устроит вас такой вариант?– Виталий Семенович уже полностью владел ситуацией и смотрел на киевлянина несколько снисходительно. Тот молча кивнул головой.– А теперь, Вера Феликсовна, организуйте гостям обед, ночлег, досуг и так далее. А у меня еще много другой работы.

В это время в кабинет зашел и начальник службы безопасности комбината Сидоренко Александр Захарович – армейский полковник в отставке, лет сорока пяти, черноволосый, чуть выше среднего роста, с мужественным, суровым лицом аскета.

– Виталий Семенович, все в порядке?– спросил он, покосившись на сидящих за столом киевлян.

– Все в порядке, Александр Захарович, – с нажимом на каждое слово сказал директор.– Вы останьтесь, все остальные свободны.

Выходя из кабинета, фирмач размышлял, как поступить дальше. Наездом вопрос решить не удалось. Теперь надо было подумать о собственной безопасности. Провинция есть провинция, тут у них свои правила, тоже стреляют, будь здоров. Тихо уберут – и кто там будет разбираться что и как. Не проще ли под удобным предлогом возвратиться к машине и дать ноги? Но тогда прощай денежки, а без них ухлопают уже в Киеве.

Нет, надо здесь спасать ситуацию. С запугиванием директора они перегнули. Он не из пугливых, и то, что они разошлись добром, еще ни о чем не говорит, неизвестно, как директор отнесется к случившемуся, не зря оставил у себя какого-то начальничка, видно сразу, что из военных. Губернатор, хоть и надувает щеки, но в настоящее время мало что решает в денежных вопросах. Директор весьма прохладно отнесся к его требованию. Ладно, попробуем быть паиньками.

Вера Феликсовна распорядилась, как положено. Гостей накормили до отвала, напоили, машину поставили в отдельный бокс, ключ от него отдали водителю, чтоб любители поживиться, которые есть везде, не поснимали дорогие импортные запчасти.

Приезжим выделили три номера в заводской гостинице. Олег Владимирович, прощаясь с Тоцкой, на всякий случай предложил поужинать в его номере, на что она, кокетливо улыбнулась и сказала, что еще не пришло время ужинать при свечах, а сейчас их ждет директорский катер и прогулка по Днепру. «А завтра зайдите ко мне на часик раньше, побеседуем»,– добавила она со значением. На том они и разошлись ко взаимному удовлетворению.

Войдя в свой номер, киевлянин был удивлен здешним сервисом: импортный холодильник, цветной телевизор последней модели, сантехника высшего класса, толстые шерстяные ковры на полу, картины, видимо, местных мастеров, но очень хорошего уровня – такое и в столичных отелях не всегда встретишь, а уж о всяких местечковых гостиницах и говорить нечего – везде развал и запустение. Тут же через две комнаты – плавательный бассейн с чистейшей голубоватой водой. « Живут же люди,– с некоторой завистью подумал Скляр,–и все за государственный счет. А у тебя жизнь то и дело на кону: сегодня ты пан – завтра пропал».

Олег Владимирович быстро переоделся в спортивный костюм, сунул в карман золотую цепь,– носить ее уже не было смысла, но и оставлять в чужом номере опасно – подождал своих, тоже одетых по-людски, и вслед за провожатым пошел на причал, где их ожидал белоснежный катер-красавец, который заводчане называли адмиральским.

Потом была изумительная, освежающая прогулка по Днепру с его чудесными затоками и заливчиками, вербами и осокорами над водой, белыми лилиями и кувшинками, пением непуганных птиц и их плавающими выводками, а еще были шашлыки, уха из осетрины, каховский коньяк из тех, что делают для себя, первые арбузы, персики с кулак величиной и соком, который течет при малейшем прикосновении губ; рыбец и тарань с густым оранжевым жиром.

О деле старались не говорить, хотя для понтов Скляр все-таки ввернул в разговор несколько известных киевских имен. Все пропустили это вроде бы мимо ушей. В общем, в гостиницу Олег Владимирович со товарищи попал в одиннадцатом часу ночи. На этаже их встретила ночная дежурная – молодая женщина лет тридцати с гладко причесанными русыми волосами, собранными сзади в большой жгут, с чистой, свежей кожей, с носиком уточкой. с легкой сутулостью неуверенного, робкого человека, с грустным, можно даже сказать печальным лицом, и большими серыми, глубокими глазами. В ней не было бойкости и уверенности давно работающего здесь человека, чем отличаются профессиональные горничные в городских гостиницах.

– Погуляли,– то ли спросила, то ли подтвердила с неловкой улыбкой женщина,– правда, хорошо у нас?

– Отлично, – согласился Олег Владимирович, останавливая на ней долгий взгляд пьяного мужчины.