Страница 8 из 13
Шестая глава предлагает еще раз обратиться к самой, пожалуй, «раскрученной» и одиозной личности в истории пенологии – Джону Говарду и труду всей его жизни «Состояние тюрем Англии и Уэльса»[118]. В зарубежной историографии оценка исторического значения интеллектуального наследия и практической деятельности Говарда испытала несколько ревизий. Заложенное в XIX столетии классиками истории криминологии и уголовного права панегирическое отношение нашло подтверждение в трудах историков первой половины XX в. В упоминаемом выше исследовании польско-британского криминолога Л. Радзиновича Джон Говард позиционируется как «человек исключительных моральных качеств» и «первое величайшее имя в пенологии»[119], а в знаменитой классической работе супругов Уэбб филантроп представлен как «вдохновленный верой» борец за облегчение страданий узников[120]. Одним из лучших и наиболее подробных биографических исследований жизни и наследии Говарда в настоящее время считается работа М. Саутвуда «Джон Говард: тюремный реформатор. Рассказы о его жизни и путешествиях»[121].
В русле неклассического подхода наследие Говарда было пересмотрено: сторонники ревизионизма рассматривают процесс перехода к пенитенциарным учреждениям как результат изменения социальной природы наказания. Усмотрев в социальных реформах «разумный эгоизм», сторонники теории социального контроля склонны расценивать новаторства Говарда не как деятельность в пользу заключенных, а как естественную «санацию» общества от вредных элементов. Призывы реформатора к санитарии в тюрьмах (по медицинским соображениям) и к духовному попечению о заключенных (по религиозным), представлены как стремление огородить здоровое общество от «миазмов тюремной заразы» как в духовном, так и в медицинском плане. Так, Р. Купер охарактеризовал Говарда как «узколобого, нетерпимого, эгоцентричного, деструктивного и возможно умалишенного фанатика», который «провалил» движение за тюремную реформу[122]. А исследователь Р. Морган в провокационной работе «Божественная филантропия. Джон Говард: пересмотреть» убежденно доказывал, что усилия Говарда в отношении узников «породили большую жестокость, страдания и порок, нежели то, что он пытался своими действиями предотвратить»[123]. Появление в современной зарубежной историографии диссертационных исследований, посвященных мировоззрению и отдельным аспектам деятельности Дж. Говарда[124], свидетельствует об очередной актуальной ревизии наследия филантропа, интерпретации его идей с учетом социокультурного окружения и интеллектуального языка эпохи.
Для российского исследователя английский реформатор Джон Говард известен как врач, филантроп, инициатор и вдохновитель тюремных реформ, основатель социологического метода в юриспруденции. Говард дважды посещал Российскую Империю: исследовал госпитали и тюрьмы, декларировал перед российским правительством свои проекты пенитенциарного реформирования и устройства благотворительных лечебных заведений. В столетнюю годовщину смерти филантропа в рамках грандиозного по масштабам события – Четвертого Международного пенитенциарного конгресса в Санкт-Петербурге – русское правительство объявило конкурс «О значении наследия Дж. Говарда». Конкурсная комиссия в составе известных российских юристов под предводительством Н. Таганцева, оценив 15 работ, заключила, что ни одно эссе не заслуживает высшей награды (золотая медаль и премия), которую разделили между собой англичанин А. Гриффис и француз А. Ривьер, серебряную медаль присудили работе англичанина Э. Казалета[125]. В 1891 г. в серии «Жизнь замечательных людей» вышел первый серьезный отечественный биографический очерк, посвященный жизни и общественно-филантропической деятельности Говарда[126]. Эта работа создала образ английского реформатора в отечественной историографии, который, в отличие от историографии зарубежной, за десятилетия практически не менялся, обогащаясь отдельными исследованиями панегирического характера. Криминологи и правоведы возвели «культ» первого пенолога, детально изучив предложенные им принципы тюремного содержания. По оценке известного отечественного юриста С.К. Гогеля, в учении Говарда предложены идейные основы гуманного обращения с заключенными («рациональная система мер борьбы с преступностью»), оказавшие значительное влияние на мировую пенитенциарную практику[127].
Представляется интересным тот факт, что советская историография легко и без ревизии приняла «имидж» реформатора, сформированный в предшествующей научно-исследовательской традиции, а зародившаяся в 1960-е гг. наука – исправитель-но-трудовая педагогика с должным вниманием отнеслась к идеям трудового перевоспитания осужденных[128]. Советских медработников также заинтересовал Говард-врач, который сыграл большую роль в организации борьбы с чумой[129]. Современные отечественные правоведы и пенитенциаристы в целом придерживаются оценки наследия Дж. Говарда, сформированной еще в дореволюционном тюрьмоведении. Изложенные английским реформатором принципы религиозно-нравственных основ тюремного заключения: переход к практике исправительного труда, введение четкого разделения осужденных на категории, отказ от «позорящих» унизительных наказаний, религиозное и светское обучение арестантов, досрочное освобождение для трудолюбивых и хорошо учившихся арестантов являются базисом международного пенитенциарного права, на основе которого разработаны национальные уголовно-исполнительные кодексы.
Несмотря на относительную изученность вопроса, обращение к темам филантропии и благотворительности в эпоху Просвещения, позволяет открывать в деятельности английского реформатора все новые грани[130]. В стремлении сменить фокус нормативистского подхода к идеям Дж. Говарда, автором монографии опубликовано несколько научных статей, в которых наследие филантропа рассматривается в контексте христианского религиозного мировоззрения, характерного для идеологической основы социальных реформ XVIII в.[131]
Глава VII знакомит читателя с одной из самых ранних работ величайшего философа-утилитариста Иеремии Бентама, которая до сих пор остается неизвестной в российском правоведении – «Обзор законопроекта о каторжных работах»[132]. Трактат уникален еще и тем, что это первый печатный труд Бентама с обозначенным авторством. Со своей первой работой «Фрагмент о правительстве» (1776) молодой публицист выступил анонимно, но произвел ошеломляющий эффект на читающую публику, и «ее успех все-таки открыл молодому человеку вход в лучшие дома избранного общества, сблизил его с замечательнейшими людьми Англии и Франции»[133]. Вторая его работа осталась практически незамеченной не только для российских правоведов, но, что удивительно, для зарубежных исследователей, несмотря на многочисленные работы, посвященные вопросам реформирования системы уголовных наказаний в трудах знаменитого философа.
Как неисчерпаемо интеллектуальное наследие И. Бентама, так, кажется, невозможно упомянуть все многообразие исследовательских работ, посвященных его взглядам в области морали, права, философии, экономики и социологии. Поскольку для нас представляют интерес работы, посвященные анализу теории наказания И. Бентама, ограничимся упоминанием наиболее значимых в отечественной и зарубежной историографии. Основные проекты И. Бентама по вопросам реформирования системы уголовных наказаний приходятся на ранний период его деятельности – последнюю четверть XVIII столетия[134]. Монография на базе диссертационного исследования М.П. Мака «Иеремия Бентам: одиссея идей, 1748–1792»[135] посвящена как раз раннему творчеству мыслителя и детальному анализу отношения молодого Бентама к парламентским инициативам У. Идена и У. Блэкстона, а также его оценке деятельности и проектов Дж. Говарда. Исследование С. Финера[136] прослеживает дальнейшую эволюцию взглядов Бентама на преступление и наказание. Автор рассматривает первую работу мыслителя «Фрагмент о правительстве» как вхождение мыслителя в общественно-политическую дискуссию вокруг реформы уголовного закона и считает, что фигура Бентама (в том числе вследствие долгой жизни и творчества) обеспечивает преемственность между реформизмом восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Из числа работ ревизионистов пенологии И. Бентама посвящены исследования Г. Химмелфар и Б. Родман[137]. В современной зарубежной историографии аллюзии к Паноптикону Бентама необычайно актуальны, и в связи с этим исследования взглядов мыслителя на цели и смысл наказания в современном обществе переживают настоящий бум[138].
118
Howard J. The State of the Prisons in England and Wales. 4th ed. L., 1792.
119
Radzinowicz L. A history of English criminal law and its administration… Vol. 1. Р. 13.
120
Webb S. and B. Op. cit. Р. 32–33.
121
Southwood M. John Howard. Prison Reformer. An account of his life and travels. L., 1958.
122
Cooper R.A. Ideas and their execution: English prison reform // Journal of eighteenth-century studies. 1976. № 10 (Fall). Р. 75.
123
Morgan R. Divine philanthropy. John Howard reconsidered // The Journal of the Historical Association Vol. 62. 1977. № 206. Р. 391.
124
Erb M.C. Op. cit.
125
Казалет Э.А. О значении Джона Говарда в истории тюремной реформы. М., 1892.
126
Слиозберг Г.Б. Д. Говард. Его жизнь и общественно-филантропическая деятельность (биографический очерк). СПб, 1891.
127
Гогель С.К. Вопросы уголовного права, процесса и тюрьмоведения. Собрание исследований. СПб, 1906. С. 490.
128
Наташев А.Е., Стручков Н.А. Основы теории исправительно-трудового права. М., 1967.
129
Ревенок Н.Д. Рыцарь добра и справедливости. К 250-летию со дня рождения Джона Говарда // Медицинская сестра. 1976. № 12.
130
Нахапетов Б.А. Джон Говард и его вклад в эпидемиологию чумы // Вопросы истории естествознания и техники. 2001. № 3. Режим доступа: http://vivovoco.astronet.ru/vv/papers/bio/howard.htm (дата обращения 06.07.2018); Чекалюк В., Подолян Т. Гений добра и любви к человечеству. Очерк о Джоне Говарде // RELGA: научно-культурологический журнал. 2015. № 8 (296). Режим доступа: http://www.relga.ru/Environ/ WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main (дата обращения: 08.12.2018).
131
Васильева СА. Христианская этика как интеллектуальный источник британских тюремных реформ XVIII века // Диалог со временем. 2017. Вып. 4 (61). С. 191–203; Васильева С.А., Тарасов О.А. Начало оформления правового статуса тюремного капеллана в Великобритании в конце XVIII-начале XIX века (к 245-летию возникновения института тюремных капелланов) // Ведомости уголовно-исполнительной системы, 2018, № 10. С. 11–19; Васильева С.А. Концепция тюрьмы в английской общественной мысли и её воплощение в современных международных пенитенциарных стандартах // Феномен унификации в истории / отв. ред. Е.Н. Кириллова. М., 2019. С. 223–236.
132
Bentham J. A View of the Hard-Labour Bill, Being an Abstract of a Pamphlet, Intituled, «Draught of a Bill, to Punish by Imprisonment and Hard-Labour, Certain Offenders’ and to Establish Proper Places for their Reception». Interspersed with Observations Relative to the Subject of the Above Draught in Particular, and to Penal Jurisprudence in General. L., 1778.
133
Левенсон П.Я. Указ. соч.
134
Bentham J. A View of the Hard-Labour Bill…; Bentham J. Panopticon or, the Inspection-house: containing the idea of a new principle of construction applicable to any sort of establishment, in which persons of any description are to be kept under inspection; and in particular to penitentiary-houses, prisons, poor-houses, lazarettos, houses of industry, manufactories, hospitals, work-houses, mad-houses, and schools: with a plan of management adapted to the principle. In a series of letters, written in the year 1787, from Checheff in White Russia, to a friend in England // The works Jeremy Bentham. Vol. IV. Edinburgh, 1843. P. 37–172; Bentham J. Panopticon versus New South Wales; or, The Panopticon Penitentiary System and the Penal Colonization System Compared, Containing 1. Two Letters to Lord Pelham. 2. Plea for the Constitution, a
135
MackM.P. Jeremy Bentham: An Odyssey of Ideas 1748–1792. L., 1962.
136
Finer S.E. The Transmission of Benthamite Ideas, 1820–1850 // Studies in the Growth of Nineteenth-Century Government / еd. by G. Sutherland. L., 1972. Р. 11–32.
137
Himmelfarb G. The Haunted house of Jeremy Bentham // Himmelfarb G. Victorian Minds: a study of intellectuals in crisis and ideologies in transition. New-York, 1968. Р. 32–81, Rodman B.S. Bentham and the Paradox of Penal Reform // Journal of the History of Ideas. Vol. 29. 1968. № 2. Р. 197–210. DOL1O.23O7/27O8576.
138
Semple J. Bentham’s Prison. A study of the Panopticon Penitentiary. Oxford, 1993; Steadman P. The Contradictions of Jeremy Bentham’s Panopticon Penitentiary // Journal of Bentham Studies. Vol. 9. 2007. Р. 1–31; Qui