Страница 1 из 8

Снежные буквы

Борисов Иван

Иван Борисов

Снежные буквы. Детские сказки для взрослых и взрослые сказки для детей

Попытка любви

Сегодня ко мне в редакцию пришёл очень известный археолог. И хотя я был завален работой по горло, выкроил десяток минут для разговора. То, что он показал, ошеломило меня. Это были клинописные таблички, которые принадлежали… бабочке, жившей на нашей земле миллионы лет тому назад. Подумать только: древняя разумная бабочка и её переживания в те доисторические времена, когда человека и на свете-то ещё не было, а чувства только-только зарождались у древних обитателей Земли. Учёный бился над расшифровкой не один год, поскольку клинопись на глиняных табличках была еле заметна, ведь у бабочки совсем мало сил. Предлагаю читателю это необычное повествование в переводе на наш родной человечий язык.

«Утро выдалось туманным, сырым и неуютным. Мои крылышки насквозь пропитались влагой. Ничто вокруг не радовало. Даже нектар в цветке показался противным. Он был липким, и пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь увязшие лапки и усики.

Я укрылся под большим листом папоротника. Глаза закрылись, хотелось забыться. И вдруг до моего слуха донеслось слабое всхлипывание. Кто-то плакал. Я огляделся и увидел невдалеке малышку-бабочку. Она сидела на стебле цветка в полном одиночестве, с закрытыми глазами, и печально покачивалась из стороны в сторону. Это было очаровательное создание. Я невольно залюбовался маленькой бабочкой. Видимо, она почувствовала пристальный взгляд, открыла глаза и посмотрела в мою сторону. Я приблизился к ней и спросил:

– Кто тебя обидел?

Она не ответила. Я повторил вопрос:

– Кто посмел обидеть тебя?

И снова молчание. Я погладил её по головке. Она всхлипнула и перестала плакать.

– Кто ты и откуда? Почему ты одна? – продолжал допытываться я.

Малютка по-прежнему молчала. Я снова попытался погладить её, но она сказала:

– Не надо.

– Так и будем молчать? Я же хочу тебе добра. Почему ты ничего не говоришь? Ты не хочешь, чтобы я был с тобою рядом?

– Не знаю, – грустно произнесла она. И снова замолкла. Я смотрел на бабочку. Она смотрела на меня. Что таилось в её взгляде – я не мог понять.

– Хорошо, если тебе неприятно, что я пристаю с вопросами, я улечу, – и я медленно взмахнул крыльями, несколько раз оглянувшись.

Она так же задумчиво смотрела мне вслед, как прежде глядела в мои глаза. «Странное, если не упрямое создание», – подумал я. И постарался забыть её. Какое мне дело до маленькой чужой бабочки, даже очень очаровательной. Но забыть оказалось не таким лёгким делом. Она не выходила из моей головы. А её печальный взгляд и тихое «не знаю» глубоко запали в моё сердце.

Прошло, как мне показалось, много времени. Я вернулся на прежнее место. Малютка продолжала безмолвно сидеть на стебле. Её печальный взгляд словно обжёг меня.

– Что с тобой случилось?

Она долго не отвечала и наконец произнесла робко:

– А вы прилетите сюда снова?

– Как же я прилечу, если ты не хочешь со мной разговаривать?

– А в следующий раз я буду с вами разговаривать.

Вот так. Я даже растерялся и задал довольно глупый вопрос:

– Мне улететь?

После долгого молчания она ответила:

– Как хотите.

Её ответ вывел меня из равновесия, потому что впервые в своей жизни я не знал, что говорить и как себя вести.

– Хорошо, если тебе неприятно со мной разговаривать, я улетаю.

– Как хотите, – снова грустно произнесла она.

– Я улетаю, – и решительно взмахнул крыльями.

– До свидания, – донеслось мне вслед.

Весь вечер и всю ночь я провёл в таком состоянии, словно что-то потерял. «Неужели она ранила моё сердце?» – хотел спросить я самого себя, но мне не хватало воли, чтобы дать на этот вопрос положительный ответ.

Утро следующего дня выдалось тёплым и солнечным. Влага быстро испарялась. На траве и цветах блестели остатки росы. Я провёл бессонную ночь и чувствовал себя неспокойно. Иголочка, накануне вонзившаяся в сердце, ныла. Выпив капельку росы, я поспешил на прежнее место, но там никого не увидел. Ни следа не осталось от вчерашней незнакомки. Может, она мне приснилась, – успокаивал я себя. Тогда почему ранено сердце? Несколько раз в день я прилетал на то место. Но напрасно. На следующее утро прилечу в последний раз и, если её не будет, больше там ни разу не появлюсь, – решил я. Но когда этот последний раз наступил, я увидел её…

– Здравствуйте! – сказала она весело. И сказала первой.

– Что мы будем делать? – спросил я.

– Не знаю, – ответила она.

– Может, полетаем над цветами? Смотри, сколько их вокруг!

– Я согласна, – сказала бабочка и вспорхнула. Полёт её был легким и нежным. Крылышки трепетали, то поднимая её вверх, то опуская вниз. Я был очарован полётом. Мы долго кружили между цветами. Я рассказывал ей разные, на ходу придуманные истории. Она очень внимательно слушала и часто повторяла за мной услышанное. У неё была удивительная память. Наконец она сказала:

– Что-то мне уже неохота летать.

– Ты устала?

– Нет. Но я больше не хочу.

Меня такой ответ огорчил. И я спросил:

– Я тебе надоел? Мне улететь?

– Не знаю.

Я огорчился ещё сильнее, иголочка ещё глубже вонзилась в сердце. И сказал:

– До свидания. Я улетаю.

– А когда вы прилетите ещё? – как ни в чём не бывало спросила она.

– Не знаю, – ответил я её словами.

– Прилетайте.

– Зачем? Я буду прилетать, а ты не будешь со мной разговаривать?

Бабочка ничего не ответила. Последующие дни пролетели словно во сне. Я настолько привязался к маленькой бабочке, что уже ни часа не мог прожить без мыслей о ней. Она полностью пленила моё воображение.

– Вы такой умный. И не как все, кого я знаю. Вы так хорошо рассказываете свои истории про растения и цветы. Придумайте мне много историй, – попросила как-то она.

– Я постараюсь для тебя придумать много разных историй. Тебе нужны только весёлые?

Она подумала и твёрдо сказала:

– Почему же? Можно и грустные, и печальные, и даже трагические.

Однажды, будучи в особом расположении духа, бабочка призналась:

– Я тоже придумала несколько историй. Хотите я расскажу вам?

Я сразу поспешил с ответом:

– Конечно, хочу.

И она рассказала о маленькой бабочке-мечтательнице, которая искала себе друга. Я коснулся её крылышек своими.

Она не отпрянула, не испугалась. И тоже нежно прикоснулась. Но лишь на краткий миг, и тотчас отстранилась. Я был до безумия счастлив в тот миг. Но он исчез как сон. И рана в сердце снова защемила. Она замолчала. Я сказал:

– Мне очень понравилась твоя история. Ты можешь придумать ещё?

Она не ответила. Не ответила ни на этот, ни на другие вопросы.

Моё огорчение дошло до предела, и я сказал:

– Тебе снова неприятно со мной?

Она молчала.

– Мне улететь? – спросил я.

– Не знаю, – тихо ответила она.

– До свидания! – печально сказал я.

– А вы завтра прилетите сюда? – спросила она с печалью в голосе.

– Нет, завтра я не прилечу. Я не буду прилетать целый месяц, и даже целых два или три месяца, – решительно ответил я и взмахнул крыльями.

– Я не буду так долго ждать, – произнесла она почти шёпотом и отвернулась.

Я не стал спрашивать, что значат её слова, потому что был уверен: она не станет отвечать.

И действительно, я долго не появлялся на поляне. Мне было больно, горько, я не находил себе места все дни разлуки. Какой же силы очарование исходило от неё, какую власть обрела она надо мной, чтобы довести меня до такого состояния! Я не знал, что чувствовала она. И не пытался представить, потому что мне и без этих мыслей было невыносимо больно.