Банда беспалых

– А по мне, так в самый раз. Раз уж прилипло, никуда от этого не деться. Вот у вас, гражданин из Москвы, была в детстве кличка?

Вопрос был обращен к Стасу Крячко. Тот усмехнулся, покачал головой, но ответил:

– Кличка была, как без нее? Только моя кличка там, в детстве, и осталась.

– И что, даже школьные приятели не вспоминают по старой привычке?

– Даже школьные.

– Ни за что не поверю! Уж кто-нибудь, хоть говнюк какой, а должен старую кличку на белый свет из глубин памяти при встрече с вами извлекать.

– А ты, брат, психолог, – рассмеялся Стас.

– Есть маленько, – довольно заулыбался Сивуха.

– Тогда ответь мне, психолог, как так вышло, что у тебя во дворе безобразия творятся, а ты ни сном ни духом?

– Так я это, перебрал в тот день чуток. – Выражение лица Сивухи стало виноватым. – За здоровье Ореха и перебрал. Знать бы, что с ним такое случится, оставил бы бутылочку про запас.

– Гараж, где незаконно проживает гражданин Вершков, расположен во дворе дома по улице Баррикадной и отстоит от места происшествия на расстоянии порядка пятидесяти метров, – для полной ясности описал ситуацию Игольников.

– Да какие пятьдесят? Метров сто, не меньше, да еще и наискосок, – поправил его Сивуха. – Двор просматривается не весь, деревья мешают и горки на детской площадке. Вот с осени до весны – другое дело, там деревьев нет, сразу пусто становится. Тогда ореховский подъезд прям с гаража видно, а летом нет. Летом только часть дороги от подъезда.

– Ладно, не видели, что утром происходило, попытайтесь вспомнить то, что видели накануне или после происшествия, – предложил Гуров.

– Это как? – не понял Сивуха.

– Для начала скажите, когда видели Орехова в последний раз.

– Он ко мне в обед подходил, – без запинки ответил Сивуха. – Вернее, мы в магазе встретились. Он кое-что для друзей подкупить вышел. Ну, жрачки там, запивон.

– И алкоголь?

– Разумеется. Я до кассы уж дойти успел, когда он в магаз ввалился. Меня увидел, головой так качнул, мол, сюда иди. Ну, я подошел. Он меня по всем отделам протащил, все пытал, что мне для полного счастья не хватает. А я что, – дурной от подарков отказываться? Пусть, думаю, потешится, дело доброе сделает. А я ему за это машину отмою так, чтоб блестела, как у кота…

– Давай ближе к делу, – перебил его Игольников. – Любишь ты, Сивуха, длинные истории.

– А за что их не любить? Поболтать всегда приятно.

– Когда покупки делали, ничего подозрительного не заметили? – Гуров снова вернул разговор в нужное русло.

– Подозрительного? А чего может быть подозрительного в магазине? Прилавки, жрачка да продавец, – пожал плечами Сивуха.

– Может быть, вам показалось, что за Ореховым кто-то наблюдает или конфликт у него произошел с кем-то из покупателей?

– Не было там покупателей, кроме нас. Он, я да девки-продавщицы, одна в зале, другая на кассе.

– Из магазина вместе вышли?

– Вместе. Я Ореху сумки до подъезда донести помог. Не подумайте, он не требовал, я сам вызвался.

– Пока к подъезду шли, тоже ничего странного не происходило?

– Ничего, – ответил Сивуха. – И в подъезде вроде ничего. Я на крыльце стоял, пока дверь не закрылась. Передыхал. Потом к себе пошел.

Гуров видел, что старается Сивуха изо всех сил, но эффекта от его стараний совершенно никакого. «Значит, действительно ничего не видел. Может, на месте что-то вспомнит? Нам все равно ехать двор осматривать, почему не сейчас?»

– Не будете возражать, если мы с вами до Баррикадной прокатимся? Покажете нам двор, место, где следы крови обнаружили, – задал вопрос Гуров.

– До дома на колесах? Кто ж от такого откажется? – обрадовался Сивуха. – А капитан отпустит?

– Отпустит, – ответил Игольников и на вопрос свидетеля, и на немой вопрос в глазах полковника. – Бумаги подпишешь позже.

– Тогда поехали, что ли? – спросил Сивуха и первым вышел из кабинета.

Во двор Игольников не пошел, попрощался с полковниками у поста дежурного, пообещал звонить, если появятся новые данные, и заверил, что к шести вечера гостям будет обеспечено комфортабельное жилье. Гуров пожал капитану руку и вышел. Крячко и Сивуха ждали у машины. Дождавшись, когда все усядутся, Лев завел двигатель, и машина выехала с парковки.

Глава 3

Вторые сутки подряд полковник Гуров сидел в городском архиве МВД, щелкал мышью, просматривая оцифрованные уголовные дела, перелистывал страницы дел, которые так и не дождались оцифровки. Крячко сменил его на этом посту всего на пару часов, после чего заявил, что «на земле» при общении с живыми людьми пользы от него будет куда больше. С этим Гуров был согласен, поэтому и не стал возражать. В настоящий момент полковник Крячко занимался тем, что, заручившись поддержкой Сивухи, обходил калужские притоны в поисках новых сведений.

Появление Гурова в архиве было обусловлено цепочкой обстоятельств, которая возникла после посещения места преступления. Сивуха, хоть и старался вовсю, особой помощи оперативникам на месте оказать не сумел, но в продвижение расследования свою лепту внести ему все же удалось. Прибыв на место, он развил бурную деятельность: бегал по двору, тыкая пальцем во все, по его мнению, значимые места, показал оперативникам дорогу через гаражи, где им была обнаружена кровь, по поводу и без повода останавливал прохожих, докучая им бесполезными вопросами. Продолжалось это до тех пор, пока утомленный суетой Крячко в приказном порядке не заставил его остановиться.

Сивуха искренне удивился негодованию полковника, он ведь полагал, что действует как настоящий профессионал в сфере расследования кровавых преступлений, не зря же он уйму фильмов про милицию пересмотрел. Пришлось Стасу потратить время, чтобы убедить Сивуху в обратном. После этого дело пошло лучше. Отвечать на вопросы тот умел, и спустя сорок минут выдал операм то, чего они ожидали от него с самого начала.

В городской обстановке он ориентировался отменно, особенно в ее криминальной составляющей. Список притонов, где собирались отбросы калужского общества, Крячко предусмотрительно захватил с собой. Сивуха же добавил к этому списку значительное количество злачных мест, на которые, по его мнению, стоило обратить внимание. В этих местах собирались люди не сидевшие, далекие от тюремной романтики и уголовных законов. Бывшие военные, по разным причинам потерявшие работу и жилье. Приезжие, в том числе гастарбайтеры, в городе осевшие, но работой так себя и не обременившие. Пьяницы, пропившие хорошее жилье и выселенные шустрыми риелторами на задворки города. Одним словом, маргиналы во всех своих проявлениях.

Знал Сивуха и так называемые уголовные «малины», но эти места уже были проверены до Гурова и Крячко, так что начинать «хождение по мукам» было решено с тех мест, где калужские оперативники еще не были. Крячко намеревался распрощаться с назойливым свидетелем во дворе ореховского дома, и тут Сивуха проявил поистине чудеса настойчивости. Он так яростно убеждал полковников, что без его помощи в подобных местах им успеха не добиться, так расхваливал свои способности вызывать на откровенность любого из вышеперечисленной категории индивидов, что заставил сдаться даже Крячко.

В первом же притоне Сивуха доказал, что слово его не расходится с делом. После тридцати минут «интеллектуальной» беседы с парнями, живущими у старого кладбища, Гуров и Крячко получили весьма ценную информацию, с которой начал раскручиваться сложный клубок, приведший Гурова в архив. Получить информацию помог литр «красненькой», так что и в этом отношении участие Сивухи оказалось незаменимым, так как пить дешевое вино у полковников особого желания не возникло.

Контингент здесь подобрался довольно спокойный. Может, Сивуха намеренно выбрал этот дом первым, чтобы охоту возить его по старым друзьям не отбить, а может, и правда считал, что от компании с кладбища пользы будет больше всего. Так или иначе, но, несмотря на скудость обстановки и явную привязанность компании к «зеленому змию», обращались здесь друг к другу уважительно и по имени. На гостей реагировали спокойно, Сивуху встретили как родного. Гостинцу в виде дешевого пойла обрадовались, и как только расселись вокруг стола и приняли по первому стакану, на незнакомцев и вовсе перестали обращать внимание.