Страница 97 из 172
— Почему я должна тебе поверить? Почему бы мне просто не вызвать охрану и не бросить тебя в камеру? — а вот теперь Фьюри начала угрожать. Почувствовала почву под ногами, поняв, что перед ней не супершпион или подосланный убийца, а всего лишь похищенный не так давно мальчишка. Ну что за предубеждения?
— Отвечаю по порядку. Вы можете мне не верить, но вы поверите данным, которые я вам предоставлю в доказательство моих слов. Что же касается охраны и прочих угроз… не стоит усложнять ситуацию. От этого не выиграет никто из нас. К тому же, я верю в вашу порядочность, ведь в этой ситуации именно я тот, кого Щ.И.Т. обязался защищать. Разве вы не щит, защищающий людей? — Фьюри всё ещё сомневалась, — к тому же, вы даже не представляете насколько важную информацию я вам принёс.
Женщина прищурилась недоверчиво. Что такого важного мог принести школьник, говорил её единственный глаз.
— На самом деле, — я подался вперёд и заговорщицки перешёл на шёпот, — я попросил бы вас использовать тот мощный постановщик помех, который вы практически всегда держите при себе, чтобы никто не смог нас подслушать, потому что эта информация… она не только компрометирует Щ.И.Т. в целом и вас, как его главу, настолько, что окажись она в руках политиков, Щ.И.Т. был бы немедленно уничтожен, но и несёт непосредственную угрозу всему миру. Видите ли, те, кто меня похитили были не просто какими-то там бандитами, военными, фанатиками или экстремистами. Сами по себе они тоже заслуживают вашего внимания, но, уверен, гораздо больший ажиотаж вызовет история их появления. Дело в том, что их сообщество тридцать лет назад откололось от другой секретной организации, которая некогда стала первопричиной создания Щ.И.Т. Смекаете? Она всё ещё существовала тридцать лет назад, и продолжает существовать до сих пор… они среди вас.
Примечание к части
<tab>*Нам этот персонаж знаком под прозвищем Хорёк.
Свобода!
Рассматривая сидящего перед ней парня, в сущности ещё мальчишку, Фьюри могла только поражаться тому что не заметила подмены сразу. Да, Паркер и Колсон практически одного роста и комплекции, а перемолвилась она с Лжефилиппом лишь парой слов, но разве это оправдание? Даже для желторотой салаги, едва допущенной к оперативной работе такой промах непростителен, а Фьюри себя салагой не считала.
“Неужели старею?” — вопрошала сама себя женщина, отмечая просматривающуюся ещё, хоть и с трудом, подростковую угловатость Паркера и его слишком тонкие для взрослого мужчины кисти рук. Признаков подмены, пусть и неочевидных, хватало.
А может просто слишком многое навалилось за раз: погром на выставке “Экспо”, идиотские требования Совета Мировой Безопасности, массовая перестрелка с захватом заложника в школе и, как вишенка на торте, вторжение самопровозглашённых защитниц Нью-Йорка на секретную базу…
Потеряла бдительность и поверила в надёжность выстроенной за многие годы кропотливого труда стены. Стена, какое точное определение.
Щ.И.Т. всегда ассоциировался у неё со стеной. Величественным, непоколебимым бастионом, ограждающим от любых внешних угроз. Стеной столь мощной, что невозможно было бы представить врага эту стену пробить способного. Щитом, за которым могли бы жить в безопасности и безмятежности люди.
Возведению этой стены она посвятила всю себя, каждый день своей долгой жизни, начиная с… сейчас уже трудно вспомнить было ли в её жизни, что-то “до”. Но сколь бы непоколебима ни была стена, ограждающая от врага внешнего, она бесполезна, если враг завёлся внутри. Наоборот, такой случай хуже всего, его можно назвать критическим.
И вот, миновав все заслоны и препятствия, прямо в её кабинете — одном из самых труднодоступных мест базы — объявляется этот мальчик и заявляет, что враг внутренний не только появился, но больше: существовал за стеной с самого начала. Со времён, когда заложен был первый камень у основания. Враг был рядом, притворялся другом и боевым товарищем, братом и сестрой. Он окреп и, как ядовитый плющ, пустил корни, подточив основание стены, чтобы в решающий момент без усилий и колебаний обрушить всё.
Фьюри не хотела верить словам мальчика. Искала тысячи способов опровергнуть его обвинения, вот только… она прекрасно понимала, что он прав. Ведь то, о чём говорил Паркер уже давно тревожило её разум. Не давало покоя ночами и терзало головной болью днём.
“Если ещё остались те, кому ты можешь доверять безоговорочно, — сказал он, — пусть они проверят мои слова”.
Люди, в которых она уверена, как в самой себе? Как ни удивительно, такие люди есть. Вопреки расхожему мнению, что у директора Щ.И.Т. паранойя столь остра, что в предательстве она подозревает даже собственное отражение в зеркале, Николь имела на примете пару человек, чья лояльность была безоговорочной.
Фьюри уже хотела вызвать одну из них, когда двери кабинета с грохотом выломались внутрь, и в помещение залетели готовые к немедленной схватке с врагом Фил Колсон и Романофф, в сопровождении ещё двух специалистов. За спиной у агентов маячил недавно отпущенный после долгого и тяжёлого разговора выпускник академии и сотрудник научно-исследовательского отдела Леопольд Фитц.
— Он здесь! Берём его! — скомандовала Романофф.
— Отставить! — опередила Фьюри своих ретивых подчинённых, уже успевших наставить на гостя оружие.
— Директор… — несколько растерялся Колсон, — агент Фитц заметил лазутчика, мы не смогли с вами связаться и открыть двери…
— Потому что я сама их заблокировала! Немедленно покиньте мой кабинет! — не терпящим возражений тоном потребовала Фьюри, — Колсон для тебя будет задание, Романофф, останься тоже.
***
Разговор с директором Шестой интервенционной тактико-оперативной логистической службы вышел весьма продуктивным. Сначала Фьюри отнеслась к моим заявлениям с явным скепсисом, но очевидные факты: мой фальшивый уровень допуска и то, что я вообще смог проникнуть в её кабинет, перед этим поспособствовав побегу двух заключённых, говорили сами за себя. Фьюри всё-таки заблокировала двери и включила постановщик помех, который мне уже пару раз доводилось видеть в прошлой жизни во время приватных бесед с Ником.
И тогда я вывалил на неё весь этот смердящий клубок информации и ошеломляющих фактов о её любимой организации и их извечном враге. Я рассказал, практически без утайки, обо всём, что происходило в тайной лаборатории апостолов. Это решение — поведать всё директору Щ.И.Т. — далось мне крайне нелегко, но, взвесив все факты, я не нашёл лучшего выхода. Да, апостолы — не сама Гидра, хоть и некогда были её частью. Да, есть вероятность того, что они от меня отстанут — такое возможно, если я был прав в своих предположениях, и апостолы были лишь проводниками воли Бога, оставившего строгие инструкции в их сознании подобно тому, как это сделал я сам. В таком случае, им — решившим остаться в стороне и не поддержавшим Карсон — по большому счёту, должна быть безразлична дальнейшая судьба и действия созданного ими существа. Но полагаться на случай, когда под ударом могут оказаться мои близкие, я не намереваюсь. Ведь, как только я продемонстрирую всем, что Питер Паркер вернулся, у них появятся новые мишени для удара.
Следовательно, перемирия быть не может. Остаётся лишь решить, каким именно образом противостоять остаткам организации. Вести войну в одиночестве, в стиле Человека-Паука или же привлечь союзников? Даже будь у меня такое желание — действовать независимо от Щ.И.Т. — уничтожить все оставшиеся ростки быстро просто-напросто выше моих сил, а взять под самоличный контроль людей и брошенную лабораторию я не смог бы, тем более, что такого желания у меня нет. К тому же, не оставалось сомнений, что рано или поздно Щ.И.Т. выяснит правду.
Когда настоящий Колсон вломился в кабинет директора, Фьюри наконец решила прислушаться к моим советам и направила столь удачно оказавшегося под рукой агента проверить правдивость моих слов, изучив злополучный комплекс.
Романофф осталась с нами. Очевидно, что Наташа относится к той категории избранных, на кого Фьюри может положиться, не говоря уже о том, что в случае обострения переговоров, Романофф должна защитить от меня директора. Долго ждать доклада Колсона не пришлось: подготовленный к вылету в рекордные сроки квинджет преодолел путь, на который у меня ушло полтора часа, за смешные десять минут. Вскоре Фил подтвердил находку и запросил, чтобы к нему срочно выслали мед. работников.