Страница 168 из 172
Когда ваши внутренности: желудок, кишечник, сердце и лёгкие; приходят в движение, явно незапланированное вашей анатомией, в этом нет ничего приемлемого. Это настолько ужасно, чуждо и мучительно, что вы готовы пойти на что угодно, лишь бы прекратить эту пытку.
Так что нет ничего удивительно, что, неготовый к подобной атаке, я оказался перед ней абсолютно беспомощен и беззащитен и, оглушенный, сразу же свалился с потолка.
Я валялся там на полу, совершенно не так как пристало пауку, нет, скорее, как мухе, которую сбили газетой. Да, этот крик был похож на удар газетой, огромной настолько, что я был по сравнению с ней, что та самая муха, и тугой при этом, как “Нью Йорк Таймз”. Чтобы от её удара всё во мне враз всколыхнулось, перевернулось и осыпалось на самый низ, крошевом осколков, будто бабушкин фарфор, разбитый в истеричном супружеском скандале.
Вот именно так я себя и чувствовал: как муха и побитый бабушкин сервиз одновременно.
И хотя в эпицентре звуковой атаки был только я, другим досталось тоже. Ванда и противостоявшие ей ниндзя Руки также свалились с ног, словно куклы в марионеточном театре, у которых враз обрезали все верёвочки и их бессильные шарнирные ножки оказались совершенно неспособны удерживать вес их тел.
Те, что были подальше от эпицентра ещё копошились вяло, словно тараканы после дезинфекции, находящиеся же ближе и вовсе лежали ничком. На вскидку даже и не скажешь, живы они ещё или уже погибли, попав под дружественный огонь.
Но слава регенерации и прочному человекопаучьему телосложению я довольно быстро начал приходить в себя и восстанавливать контроль над организмом. Хотя тело всё ещё реагировало с какой-то задержкой и не всегда точно, словно на пути моих нервных импульсов было множество преград, а сами их дорожки стали извилистыми, как в электронных сетях старых поколений.
Нелепо и дёргано двигая конечностями я перекатился на бок, чтобы снова поймать в поле зрения свою противницу, эту сраную баньши в купальном костюме.
Она медленно поднималась с пола. Женщина тяжело с усталостью дышала и непроизвольно массировала перенапряженную шею, со лба её стекал тяжелый пот. Хотя последнее было вовсе неудивительно, ведь всё это время мы сражались в окружении медленно, но беспрестанно разгорающегося пожара.
Она посмотрела на меня, на лице её промелькнуло секундное замешательство, а затем она, поджав недовольно губы, двинулась ко мне.
Так. Нужно вставать! Давайте, мистер Паркер, не время страдать и разлёживаться. Покажите этой суке из какого теста вы сделаны. Превозмогай, парень, такова твоя доля супергеройская.
Под неверящим взглядом красной, уже поверившей в свою победу, я, пусть и на нетвёрдых ногах, но встал.
Не знаю, какие ещё мистические фокусы она может выкинуть. Но, судя по всему, на этот “тихий крик” она потратила много сил. Вряд ли она в состоянии использовать его раз за разом. И, если у неё не найдётся чем перебить мою регенерацию, то плохи её дела.
Она и сама, судя по дальнейшим действиям, довольно быстро пришла к схожим выводам. Схватив с пола меч одноглазого ниндзя, она снова бросилась ко мне, намереваясь закончить этот бой самым надёжным способом: отсечь мне голову.
— Не так быстро! — я бросил в неё попавшимся под руку ультразвуковым голографическим интроскопом, который мы разработали специально для Ванды, чтобы не подвергать её лишний раз рентгеновскому излучению, во время лечения. Вандалка безжалостно перерубила брошенное ей инновационное медицинское оборудование трофейным клинком и явно намеревалась совершить тоже самое со мной*
Но я может и не восстановился ещё до конца, но уж точно не позволю совершить с собой подобное непотребство!
Я отшатнулся от первого удара, поднырнул под второй, схлопотал совершенно не по-женски увесистый пинок коленом в лицо, обзавёлся глубоким порезом поперёк груди, но в конце концов смог-таки коснуться её плеча.
Понимая, что в следующую секунду она окажется полностью в моей власти, неспособная противостоять ни моей силе, ни способности приклеиваться к любым поверхностям, она попыталась обрушить лезвие своего клинка на мою руку, ставя меня перед выбором: отпустить её или лишиться кисти и в результате всё равно выпустить жертву.
Мне не хватило буквально мгновения, чтобы превратить это мимолётное касание в страшную для неё травму. Но я не хотел становиться калекой, даже временно. Это повлечёт за собой многие неудобства, ведь мне придётся как-то объяснять, как Питер Паркер — обычный парень без чудовищной регенерации — отрастил себе новую кисть.
Я отпустил её руку и еле успел вырвать кисть из-под бритвенного острого лезвия. В следующий миг она подпрыгнула и, оттолкнувшись от моей груди ногами, словно от трамплина, отскочила в сторону, где валялось тело её напарника.
Я бы никогда не позволил бы ей такое со мной вытворять, но отходняк после той звуковой атаки был уж слишком долгим и неприятным. До сих пор двигаюсь словно в замедленной съёмке.
Тут откуда-то сзади раздался выстрел. Пуля чиркнула по стене совсем рядом с головой красной.
— Блядь, — выругалась Ванда, — как же меня косит!
Женщина-ниндзя пригнулась, прячась от Уилсон за мной, а затем сделала то, чего от неё никто не ожидал. Она вдруг ударила труп своего одноглазого коллеги. Отсекла ему голову начисто и только после этого бросилась наутёк.
Поняла, наконец, что тут ей уже ничего не светит и решила дать стрекоча, вот только зачем нужно было обезглавливать мертвеца? Это как-то связано с их идеологией или имеет практическое значение?
Пламя уже полностью перекрыло коридор, и она воспользовалась последним возможным путём отступления: выпрыгнула в окно, благо стёкла уже предварительно были выбиты ударными волнами от использованных Вандой гранат.
Первым моим порывом было броситься в погоню, преследовать эту суку, пока она не свалится с ног от усталости, или пока окончательно не оклемаюсь я сам, а затем убить. Но я быстро восстановил самообладание и, оценив ситуацию, обозначил себе другие более важные приоритеты.
Ванда ещё несколько раз пальнула в оконный проём, но это так, для острастки, ведь надежды попасть уже не было.
— Трусливая тварь, — презрительно выплюнула она вслед убегающей, а затем вдруг заметила другого ниндзя, копошащегося у неё под ногами, — о, для тебя у меня тоже есть, не переживай.
Она всадила ему пулю прямо в затылок.
Перед моим внутренним взором тут же промелькнуло то фото, пойманной Нормой лазутчицы — совсем ещё девочки. Она была слишком юна, чтобы принимать осознанные взвешенные решения и отвечать за свою жизнь, ей просто идеологией промыли мозги.
— Постой, не обязательно убивать всех? — окликнул я Уилсон.
— Вот только не надо мне этого дерьма, — непреклонно ответила Ванда, продолжая стрелять, — тоже мне всепрощенец нашёлся. Хватит с нас двух молодых идиоток. Ты теперь тоже будешь из себя святого корчить? Спасать и нести любовь каждому? Они нас убивать пришли, Паркер. Тебя убили бы, если могли. И Коннорс была бы мертва, если бы я её не телепортировала сразу. И Мичам была бы мертва, если бы я не вернулась назад.
Ох, кажется, она не в настроении. И почему Коннорс была тут, сегодня же её выходной?
Я огляделся. Подошёл к ближайшему воину Руки, который оказывается всё же умер от крика той суки в красном, и снял с трупа маску. Это была женщина за сорок. Вообще тут не видно, малолеток, вроде той, что попалась в руки Норме… наверное, на столь грязное задание — уничтожение мирной компании, занимающейся разработкой лекарств — брали только обкатанных и ко всему привычных старичков.
— Где Кэтрин? — спросил я, решив не препятствовать Ванде.
— Там, — она махнула рукой в сторону закрытого отдела, — правда, не знаю, жива ли ещё… ей тоже чутка досталось.
— Блядь, что же ты сразу не сказала!? — я рванулся к заблокированной двери.
— Я вогнала в неё тот шприц, что ты мне оставил, — бросила мне вслед Уилсон.
На пути мне попался один из особо быстро пришедших в себя ниндзя Руки, он уже поднялся на ноги и пытался направить на меня свой меч. Я не стал с ним церемониться и, взяв пример с сбежавшей сучки, обезглавил мужика его же собственным клинком, после чего услышал одобрительный хмык со стороны Ванды.