Картина убийства

– А остановить их нельзя? – поинтересовалась я. – Леди Фарли-Страуд невероятно расстроится, если они испортят ее «праздник». Не говоря уже о других жителях деревни. Дейзи будет просто убита, если он не состоится.

– Боюсь, что я мало что могу сделать, – ответил священник. – Я бы мог что-то возразить, если б они стояли на территории церкви, но они находятся на общественной дороге. Может быть, вам стоит обратиться к сержанту Добсону, но боюсь, что среди многих свобод, которыми мы наслаждаемся, будучи жителями Империи, есть и свобода безнаказанно досаждать окружающим.

– Если хотите, я могла бы их слегка поколотить, – предложила я, подмигнув. – Их там сколько – всего каких-то полтора десятка… И выглядят они довольно рыхлыми. Так что шансов у них никаких нет.

– Я уверен, что мы сможем все решить, не прибегая к кулакам, мисс Армстронг. – Святой отец насмешливо нахмурился и, наклонившись к нам поближе, произнес заговорщицким тоном: – Честно говоря, я подумываю о том, чтобы натравить на них пса моей супруги.

– Гамлета? – рассмеялась леди Хардкасл. – Но ведь он и мухи не обидит. Единственное, что они могут умереть от смеха, глядя на такую древность.

– Вот именно, – викарий в первый раз за весь разговор улыбнулся. – Но они-то об этом не подозревают. На первый взгляд он может показаться вполне себе страшным псом.

– Да, он у вас громадный, – согласилась миледи, – с этим не поспоришь. Может быть, стоит попросить миссис Блэнд выйти с ним на прогулку и проследить за их реакцией?

– Вполне возможно, я так и сделаю. А пока не могу ли я просить вас телефонировать леди Фарли-Страуд? Мы так и не смогли уговорить отца епископа установить телефон в церкви, а я хотел бы предупредить ее заранее, чтобы она не слишком расстроилась, когда, приехав, увидит все это своими глазами.

– Я все сделаю, святой отец, – заверила его миледи. – И не слишком беспокойтесь о Герти – она сделана из стали.

Вернувшись домой, леди Хардкасл телефонировала леди Фарли-Страуд, реакция которой, как она сказала после того, как разговор закончился, состояла из многочисленных «пуффф», «тупой осел» и заверений, что сегодня на шоу она захватит с собой зонтик с тяжелой ручкой.

А вот мистер Читэм, напротив, казалось, сильно разволновался.

– Это именно та суета, которая сейчас для нас абсолютно лишняя, – сказал он, когда миледи рассказала ему о прибытии Хьюзов и их последователей. – Уже много месяцев они следят за всеми моими передвижениями. Начинали с хладнокровных аргументированных писем, которые писали в приходские советы, с разоблачением греховной подоплеки моей фильмы. Когда это не произвело никакого эффекта, стали писать непосредственно местным викариям. Но письма игнорировались, и они переключились на епископов. Случилось так, что у меня прекрасные отношения с епископом Рочдельским – в свои молодые годы он был армейским капелланом, и я знаю его еще с тех пор, как служил в ополчении. Он получил одно из писем Хьюза. Доставил его курьер. Написано оно было зелеными чернилами. Начало было милое и спокойное, но дальше, когда дело дошло до деталей святотатств, которые я совершаю, с подробным описанием гнева Господня, который падет на головы всех тех, кто увидит эту работу, письмо становилось все более несвязным и маловразумительным.

– И что же сделал епископ? – поинтересовалась леди Хардкасл.

– В ответ он написал, что сам видел фильму и что в ней нет ничего, что можно было бы назвать святотатством. Еще он отметил, что в ней показаны магия и предрассудки, но так, что речи о какой-то слишком ужасной истории не идет. Проще говоря, он намекнул Хьюзу, что тому стоит заткнуться.

– И это, скорее всего, не обрадовало Хьюза.

– Он был в ярости. Написал письмо архиепископу. Но когда и это не помогло, затих на несколько недель, хотя, судя по всему, все это время он готовился к решительной атаке. Здесь он для того, чтобы доставить всем нам неприятности.

– Хотя в реальности они мало что могут сделать, – заверила его хозяйка.

– Это когда они стоят там со своими плакатами, криками и гимнами? Да они распугают всех зрителей. Оскорбят их.

– Мне кажется, что вы плохо думаете о добрых жителях Литтлтон-Коттерелла, мистер Читэм. Понадобится гораздо больше, чем пара гимнов и псевдорелигиозное скандирование, чтобы они отказались весело провести время. Меня беспокоит то, что некоторые из местных парней могут решить слегка намять им бока. Хьюзы явно уверены, что право на их стороне, но я знаю, на кого ставить в случае потасовки. А в результате в участок попадут деревенские ребята.

– Ну, это будет стыд и позор. Хотя, должен сказать, я и сам с удовольствием присоединился бы к ним, если они решат показать этим старым блюстителям нравов, где раки зимуют.

– Я уверена, что до этого доводить нельзя, – сказала леди Хардкасл. – Небольшая перепалка и взаимные оскорбления допустимы, но они не должны испортить настроение остальным жителям. А так как викарий на нашей стороне, то их извращенные цитаты из Библии и обещания вечного проклятия ни на кого не произведут впечатления.

– Надеюся, вы правы, леди, надеюся, вы правы… – Акцент Читэма становился все менее изысканным, по мере того как волнение охватывало его. – Хотя я уже щас понимаю, что вечер будет вовсе не таким беззаботным, приятным и захватывающим, каким мы его планировали.

После этого разговора леди Хардкасл вернулась в свой кабинет, чтобы разобрать срочную корреспонденцию, а мистер Читэм и его актеры собрались в малой гостиной, дабы окончательно обговорить планы на вечер. Я же решила убедиться, что на «нижних этажах» – или, скорее, за печкой, потому что дом был недостаточно велик, чтобы иметь отдельное помещение для слуг – все в надлежащем порядке. И правильно сделала, потому что на кухне все оказалось не так мило и безоблачно.

– Я не трогала твою дурацкую полироль, – оправдывалась мисс Джонс. – К чему она мне? Пироги полировать? Она у тебя просто закончилась. Ты же уже всем раструбила об этом сегодня утром.

Несколько мгновений Эдна пыталась вспомнить то, что происходило утром. Антагонизм испарялся прямо у меня на глазах.

– Прости, милочка, – сказала она. – Сама не знаю, что со мной в последнее время… Ну конечно, она закончилась. Сбегаю-ка я в деревню за новой порцией.

Входя, я зашаркала ногами – этому способу я научилась у одного дворецкого, с которым мне довелось работать. Мне кажется, что такой способ сообщить о своем присутствии лучше, чем покашливание.

– Я могу вам чем-то помочь? – поинтересовалась я. – Если хотите, я могу купить полироль у миссис Пэнтри.

– А вы уверены, милочка? Это же не входит в ваши обязанности.

– Глупости, – ответила я. – Все мы здесь делаем одно дело. А кроме того, все равно я сейчас ничем не занята, так что еще одна прогулка в деревню не помешает. Если останусь здесь, то опять займусь починкой платьев хозяйки.

– Ну, если вы уверены, что это не доставит вам лишних хлопот, то это будет просто здорово, – согласилась Эдна. А я, пока вас не будет, приступлю к чистке каминов.

– Без проблем, – ответила я. – А вам ничего не нужно, мисс Джонс?

– Да в общем-то нет, – ответила кухарка. – Вот только если у вас будет возможность заглянуть к зеленщику… Мне нужен еще один кабачок. Тот, что он прислал пару дней назад, оказался с гнильцой, когда я разрезала его сегодня утром.

– Полироль и кабачок, – повторила я. – Отлично. Скоро вернусь.

Надев пальто, я вышла через заднюю дверь.

Подойдя к деревенскому лугу, я увидела, что протестующие решили расположиться здесь надолго. На дороге стояли несколько открытых корзин с едой, и некоторые из демонстрантов прихлебывали что-то из оловянных кружек. Я мысленно пожелала им, чтобы это оказалось что-то горячее – на улице было очень промозгло.

Я так торопилась добраться до миссис Пэнтри до того, как превращусь в ледышку, что меня чуть не сбил с ног мужчина, вышедший из табачной лавочки, расположенной по соседству. Двигался он довольно быстро, и только благодаря своим рефлексам я не оказалась на земле. По крайней мере, именно так я представляла себе случившееся, когда думала об этом позже. В действительности же я избежала позора оказаться на пятой точке на глазах у всех только потому, что, переходя дорогу, он лишь слегка задел меня плечом. И тем не менее остановился, чтобы извиниться.